Сорок изыскателей. За березовыми книгами
Шрифт:
Я поразился:
— И такие происшествия случаются в туристских походах? А я полагал — самое большое, если кто пятку наколет.
— Вам будет поручено носить аптечку «большой набор», десять килограммов.
— С удовольствием, — ответил я и закашлялся.
— А сколько вашей дочери лет?
— Двенадцать с половиной.
Улыбка моментально исчезла с лица Магдалины Харитоновны.
— Тогда ничего не выйдет. Ваша дочь относится к пионерам среднего школьного возраста, а в походах на двадцать километров разрешается участвовать пионерам только старшего школьного возраста — от тринадцати лет и старше.
Ребята
— Да посмотрите, какая моя дочь большая, рослая! Она выше многих из ваших.
— Ничего не могу поделать. Инструкция запрещает. Впрочем, если директор Дома пионеров в виде исключения… Вы приходите, приходите обязательно сегодня вечером, — добавила она. — Состоится предпоходное расширенное организационное совещание. Я поддержу вашу просьбу. Я всегда чувствую к врачам особенную симпатию, — вновь улыбнулась она и вдруг резко повернула голову в сторону ребят: — Как вам не стыдно! Прервали занятия! Стать в круг и слушать внимательно.
Ребячьи глаза сразу погрустнели, а Люся вздохнула неестественно громко.
— Папа, пойдем, — шепнула мне Соня.
И мы пошли по тропинке через скошенный луг. И долго еще ветерок доносил скрипучий голос Магдалины Харитоновны.
Глава третья
В поход! В поход! В поход!
Я с интересом разглядывал вышитые полотенца и платочки, коллекции бабочек и жуков в ящиках, засушенные растения, разноцветные изделия из фанеры и картона, склеенные или выпиленные. Все это было развешано по стенам, расставлено в шкафах и на полках.
Вошла высокая, худощавая женщина средних лет.
Бывают такие очень хорошие люди. С первой встречи мне показалось, что мы с ней знакомы давным-давно.
Елена Ивановна, директор Золотоборского дома пионеров, поминутно поправляя густые черные волосы и приветливо улыбаясь одними большими черными глазами, протянула мне тонкую белую руку и тут же разрешила все мои недоуменные вопросы: и я и моя Соня стали полноправными участниками самого настоящего туристского похода в Любец. Елена Ивановна села в конце стола на председательское место.
— Дети, тише! — строго сказала она. Ее резко очерченные прямые брови, ее тонкие губы серьезно сжались.
Я сел в уголке. Соня конфузливо спряталась за меня. Не очень приятно сидеть, когда на тебя смотрит столько народу: тебя изучают, возможно, выискивают в тебе что-либо смешное. Я изредка поднимал глаза, оглядывал то светлые, то темные ребячьи головы; узнал того примерного белобрысого Индюшонка — Володю, что сидел сейчас возле Магдалины Харитоновны, заметил двух черненьких, совершенно одинаковых востроносых мальчиков, очевидно близнецов. Они сидели вдвоем на одном стуле и беспрерывно толкались.
Первый вопрос был о снаряжении похода. Елена Ивановна спросила, сколько можно достать рюкзаков.
Раньше я надевал на спину рюкзак только во время походов на Тишинский рынок за картошкой, и то в последние годы меня заменил Миша.
Однако сюда, в Золотой Бор, я привез целых три рюкзака, в том числе Мишин геологический, с шестью карманами и резиновой надувной подушечкой, поэтому мне было чем похвастать. Несколько рюкзаков имелось в Доме пионеров, остальные взялись достать ребята. На дорогу решили купить пшенные концентраты, сухой кисель. В самом Любце рассчитывали обедать и пить чай в столовой. Каждый из ребят должен был взять по пять яиц, сахар, соль, хлеб, кружку, ложку, миску, одеяло. Двоим ребятам поручили захватить ведра. Правда, таскать ведра будет очень скучно, но что поделаешь — несите по очереди. Мне доверили аптечку «малый набор», весом, к счастью, всего в три килограмма. Мальчики обещали взять ножи, два топора, девочки — нитки, иголки. Так как днем было слишком жарко, решили двинуться в поход в шесть часов вечера.
— Ночевать самое лучшее в деревне, в помещении школы, — заявила Магдалина Харитоновна.
— А давайте просто в лесу, под кустами. Сделаем шалаши из ольховых веток, — предложила Люся.
— В шалашах! Ура! — радостно воскликнул один из мальчиков.
— Да, да, в шалашах! — подхватили другие.
«В лесу, в шалашах?» — Я недоверчиво поморщился, но промолчал.
— Очень хорошо, пусть ночуют в лесу, — мягко улыбаясь, сказала Елена Ивановна.
Люся предложила распределить между ребятами различные обязанности. Три девочки и два мальчика вызвались быть кашеварами, у иных мальчиков были удочки, их назначили рыболовами. Двум девочкам дали карту местности, на которой они должны были чертить линию маршрута и вести глазомерную съемку окрестностей. Этих девочек назвали топографами. Володя, имевший фотоаппарат, был назначен фотографом. Далее в списке стояли портнихи, санитары, жилищники и костровые…
— А кто из вас хочет быть писателем? — спросила Магдалина Харитоновна, улыбаясь, и торжественно положила на стол изящный голубенький альбом.
Позднее я узнал, что Магдалина Харитоновна, оказывается, пишет в педагогический журнал интереснейший научный труд: «Восприятие детьми окружающей действительности», сокращенно — ВДОД, и в качестве материалов для этого самого труда ей очень нужны подлинные ребячьи туристские дневники.
— Я хочу вести дневник! — вскочил один из близнецов.
— И я! — вскочил другой.
Еще кто-то из мальчиков и девочек, в том числе и Соня, тоже пожелали быть «писателями».
— Ну что же, — примирила их всех Елена Ивановна, — летопись похода ведите по очереди.
Надо же наконец выступить и мне.
Я встал и, немножко волнуясь, начал рассказывать об изыскателях — какие они смелые, предприимчивые люди, всем интересуются, не боятся никаких трудностей, помогают другим, и главное, ищут что-нибудь очень интересное на земле, под землей, на воде, под водой и в воздухе. Упомянул я и о тюфяках.
Кажется, я говорил убедительно и горячо. Все повернули головы и внимательно меня слушали.
Сердце мое радостно стукнуло: ага, ребята и меня принимают за изыскателя, и Соню тоже. Очень хорошо! Пускай принимают. Я перешел к своим изыскательским поручениям, впрочем, о грибах и о варенье предпочел не упоминать.
Я заговорил о геологии. Рассказал, как мой Миша раньше притаскивал тяжеленные рюкзаки добычи, а этим летом вынужден томиться в нашей московской квартире. Под конец я попросил помочь набрать рюкзачка два камешков.