Сорванная карусель
Шрифт:
— Не волнуйся, тебе не придётся убивать мальца. Я вижу — ты очень привязался к нему за эти последние недели. Можешь не сомневаться, после завершения Ритуала Отречения я отпущу вас обоих на все четыре стороны.
— Поскорей бы, — не удержался от возгласа маг.
— Терпение, друг мой, терпение. Уже через час ты будешь свободен, как ветер. А пока внимательно слушай и запоминай, что тебе придётся сделать.
— Я весь внимание.
— Ритуал
— Не беспокойся, я успею. Говори, что мне делать после того, как остановлю кровь.
— Дальше окровавленной тряпкой начерти на земле семиконечную звезду, заведи в её центр мальчика и заставь его опуститься на колени. Потом брось окровавленную тряпку в огонь. Если ты всё сделаешь верно и в срок, то сразу же после того, как займётся пропитанная кровью ткань, наш мальчик впадёт в транс и произнесёт формулу одного очень древнего заклинания. Но он не чародей, он не сможет подкрепить сказанное своей магической энергией. Помоги ему, повторяй за ним магические символы формулы. И, как только вы оба произнесёте это заклинание, Ритуал Отречения будет завершён. Вот и всё. Если что-то не понятно, можешь задавать вопросы.
— Я всё понял.
— Тогда удачи тебе, маг. И… прощай!
Очнулся Наз уже стоя в центре широкого огненного кольца; как и обещал Повелитель Грёз, вместо факела в его левой руке был зажат небольшой охотничий нож. Рядом с ним стоял сын Лепесток. Он таращился на мага круглыми от ужаса глазами, слёзы градом катились по его щекам, но опасаясь привлечь внимание своего палача громким плачем, бедняжка жалобно поскуливал, как побитая собачонка.
— Спокойно, малыш, скоро это безумие кончится, и всё снова будет хорошо, — попробовал успокоить мальчика Наз, но от его слов перепуганный до смерти пленник заскулил ещё громче. Маг хотел погладить его по головке, но ребёнок шарахнулся от руки чародея, как от ядовитой змеи.
Наз огляделся по сторонам и обнаружил, что их огненное кольцо находится в самом центре широченного земляного поля, над которым возвышаются серые своды гигантского подземного грота. Всё это он смог прекрасно разглядеть по той простой причине, что стены грота были густо усеяны пылающими факелами, и в подземелье было светло, как днём.
Тяжело вздохнув, маг приступил к началу ритуала…
Он всё сделал точно так, как велел повелитель грёз. Когда Наз бросил перепачканную кровью и землёй тряпку в огонь, она почти сразу же загорелась необычайно красивым голубым пламенем. Точно таким же ровным голубым светом налились начертанные кровью мальчика контуры семиконечной звезды. Заплаканное лицо сидящего в центре звезды ребёнка вдруг стало совершенно отрешённым,
Повторяя за мальчиком магические символы заклинания, Наз стал быстро погружаться в магический транс — это был верный признак того, что творимое им теперь, практически вслепую, заклинание по своей мощи было никак не ниже высших заклинаний Ордена Алой Розы. Почти сразу же маг совершенно перестал ощущать своё тело, исказились и поплыли перед глазами очертания гигантского грота. Сознание Наза как будто раздвоилось, одна его часть продолжала повторять за мальчиком формулу опасного заклинания, а вторая закружилась в круговерти ярких, разноцветных образов…
Вот он, как угорелый, несётся по разгромленным улицам Красного города, впереди сквозь просветы в плотной дымовой завесе виднеется порт. Он бежит именно туда. Бежит всё быстрее и быстрее, под конец ускорясь до совершенно немыслимой даже для чародея скорости. И вдруг, подобно птице, отталкивается от земли и взмывает ввысь. Он поднимается над крышами домов и вырывается из дымного марева улицы. Опустевший порт проносится у него под ногами, впереди лишь бескрайний океан. Но он летит очень-очень быстро, и скоро впереди появляется тонкая линия суши. С быстротой молнии он долетает до Солёного города, и здесь его сумасшедшая скорость, наконец, начинает потихоньку замедляться. Но она всё ещё очень велика, и он вихрем проносится над городом. Под ногами леса сменяются лугами, а луга снова лесами. Он начинает снижаться, конечная цель его пути уже рядом. Её пока ещё не видно, а впрочем вот и она — очень хорошо знакомая Назу белая деревня из двух десятков роскошных трёхэтажных особняков. Но сегодня на её единственной улице неожиданно людно, по ней двигается большой отряд вооружённых людей. А в самом центре деревни чернеет зловещее пятно пожарища. Именно на это пепелище Наз и опускается.
И тут с ним случается очередная странность. Его ноги не удерживаются на почерневшей от гари земле и погружаются в неё, как в воду. Следом за ногами под землю уходят живот, грудь, руки и, наконец, голова. Он проваливается в подвал сгоревшего дома и оказывается в тесном чулане, заваленном грудами мусора, и сквозь широкие щели его рассохшейся от старости двери видит сразу всех своих смертельных врагов. От вида их вытянутых, полных печали и отчаянья лиц губы Наза невольно растягиваются в довольной ухмылке.
«Вот вы где, голубчики. В подвал залезли. Думали, я вас здесь не сыщу? — злорадствовал Наз, заранее торжествуя победу. — Ну что вылупился, предатель Кремп, здесь я, прямо перед тобой. Ты чего застыл-то, поводи факелом, я хочу получше рассмотреть гнусные рожи твоих приятелей. Ага и вот этого я знаю, я его меч треклятый на всю жизнь запомнил, — встретившись взглядом с владельцем ужасного голубого меча Наз невольно поёжился. — Так-так, а это у нас ещё кто? Неужто Лом? Выходит, ему удалось воскреснуть после прикосновения моего Посоха Мощи? Но даже ему меня уже не остановить. Через несколько минут я закончу читать заклинание и… Но что это? О ужас! Нет, не делай этого! Не смей! Не-е-е-е-ет!..»