Сорванная печать
Шрифт:
— Привет. Хорошо, что ты позвонила, тут… — договорить Ила не успела.
— Дай мне, — услышала я голос нашего друга, а после того, как он забрал зеркало у Илы, и увидела. — Привет, красотка! Как твои дела? Арвийская академия еще не рухнула? — весело скалясь, спросил Стэл.
— Академия цела. Арвийцы живы и здоровы, — широко улыбаясь в ответ, проговорила я.
Как же удачно я позвонила. Ребята тоже решили собраться вместе.
— Я разочарован, Дайяна! — наигранно печально возвестил
— Помощь нужна?! — прокричала Патрисия, обращаясь ко мне.
— Если нужна, ты только скажи, — с самым серьезным видом сказал Стэл.
— Спасибо, ребята, но помощь не нужна. Мне придется провести тут весь учебный год. И у меня строгий запрет от отца на разрушения и диверсии. Под угрозой замужества. Так что я примерно учусь и жду возвращения домой.
— Вот это попадос! Сочувствую, подруга, — присвистнув, за что получил тычок в бок от Илы, произнес Стэл.
— А как ваши дела? Как арвийцам учится у нас? — полюбопытствовала, в свою очередь, я.
— Да что с ними станется… — поморщившись, сказал друг. — Ректор запретил любые стычки с ними под угрозой отчисления. Поначалу их все пытались задеть, иллюзии насылали, специи в еду подбрасывали, зелья от недержания подливали. Короче, пакостили по мелочи. Но им хоть бы что! Непробиваемые какие-то! Но, после того как ректору стало известно об этом, причём, как мы догадываемся, не от арвийцев, пришлось все прекратить. Теперь только словесные баталии устраиваем, и то редко. Арвийцы неохотно вступают в спор. Бесят жуть как!
Мда, весело… Арвийцы те еще ледышки!
— А вас не третируют? — снова раздался голос Патрисии.
— Нет. Только взглядами прожигают. Даже оскорблениями в лицо не сыплют. Шипят за спиной по-тихому, и все.
— Короче, никакого веселья. Скукота-а-а!
Посмотрев на грустное выражение лица Стэла, рассмеялась.
Вот кто без пакостей и диверсий не может жить! Скука его злейший враг!
— Бедня-яжка, страдаешь, — смеясь, пожалела друга.
— Даже не представляешь как, — сокрушенно подтвердил он.
— Все, отдай мне зеркало, — отвоевав у друга назад зеркало, Ила, внимательно глядя на меня, спросила: — Как ты? Все хорошо? Удалось что-то узнать?
— Ничего не узнала, только проблем еще больше нажила, — теперь уже я загрустила.
— Что случилось? — взволновано спросила подруга под смех и выкрики ребят.
— Давай потом. Сейчас не время, — мне не хотелось, чтобы о моем замужестве узнал еще кто-то, помимо Илы.
— Завтра жду звонка, — тут же поставила ультиматум подруга.
— Хорошо. Повеселитесь там как следует! — крикнула я ребятам и, послав воздушный поцелуй подруге, отключилась.
Было радостно поговорить с друзьями, но и грустно одновременно. Я скучала и завидовала тому, что они вместе. Им весело. Они на своей территории. В то время как я у недавних врагов.
Я всегда была общительной, и для меня то, что здесь приходилось по большей части быть одной, оказалось тяжело. Чувствовала себя отверженной и ненужной.
Новое и неприятное для меня чувство.
Тяжело вздохнув, взяла со стола книгу и, завалившись на кровать, решила почитать перед сном.
Все лучше, чем бессмысленно смотреть в потолок и завидовать соседке, которой сейчас весело в компании подруг.
На какое-то время книга увлекла меня. А когда в глазах появилась сухость, я решила с чтением на сегодня закругляться. Положив книгу на стол, подняла руку к лицу: хотелось получше рассмотреть татуировку.
Лины еще не было, поэтому, сняв иллюзию с тату, стала внимательно ее разглядывать.
Руны были мне неизвестны, поэтому я не смогла расшифровать, что они обозначают.
Очень хотелось верить, что Киан ошибся. И эта тату значит что-то другое. Но где-то на краю сознания билась мысль, что я серьезно влипла. И арвиец прав, мы теперь женаты.
Услышав непонятный шум в коридоре, быстро накинула иллюзию обратно.
Прислушавшись, уловила, что девушки о чем-то оживленно переговариваются, почти кричат.
Гонимая любопытством, встала с кровати и, открыв дверь, выглянула в коридор. Здесь толпились студентки и громко о чем-то говорили, но, заметив меня, тут же замолчали.
Я уже хотела вернуться обратно и закрыть дверь, как одна из них обвинительно заговорила:
— Думаете, вы неприкосновенные? Думаете, можете устраивать драки, и вам за это ничего не будет?
Недоуменно взглянув на девушек, что сейчас с осуждением смотрели на меня, ответила:
— Не знаю, о чем вы говорите. Я ни с кем драк не устраивала.
— Один из ваших устроил! — зло выплюнула девушка, что первой со мной заговорила.
— Тогда иди и говори это ему, — смело встречая ее яростный взгляд, посоветовала я.
— Убирайтесь к себе! Вы завистливые твари, и вам здесь не место! — я видела, что девушка зла и расстроена. Понятия не имею, что там произошло и кто с кем подрался, но это сильно задело говорившую незнакомку.
— Где нам место, решать не тебе! — в упор посмотрев на девицу, ответила я. — И прежде чем кого-то оскорблять, посмотри на себя. — Сказав это, я решила удалиться. Спорить не имело смысла. Как и что-то доказывать.
Еще неизвестно, кто был инициатором драки, но уже вся академия считала, что именно наш студент.