Sos! Мой босс кровосос!
Шрифт:
Сейчас как потянет за волосы и лицом об дерево. Ну и ладно. Так хоть сдохну быстрее.
Я на траааавочке сижу, синнабоны застужу. Все сижу и сижу, сдохнуть я сейчас хочу. Стоп. Почему синнабоны? Это слуховые галлюцинации перед смертью или я реально слышу «синнабон»? Поднимаю голову и… тут темно, но не так, чтобы обознаться и не узнать склоненного надо мной Даню.
— Ну слава Богу. Вот что выпечка животворящая делает, — точно он. Другой такое бы не сказал. Поворачиваю голову налево, потом направо. На меня
Самой у меня встать не получается. Даня приподнимает меня за руки и снимает с себя пальто. Накидывает его на меня и берет за руку.
— Пойдем, надо согреться.
Возможно, у меня искаженное восприятие происходящего. Но я была уверена, что бежала долго и далеко. Равно как и сидела около дерева долго, успев хорошенько замерзнуть. По факту, мне кажется, мы идем не более нескольких минут. И я уже вижу свет от стоящих машин.
В очередной раз поскальзываюсь, но Кротов удерживает меня за руку.
— Ладно, я не знал, но ты-то как шла?! — непонимающе смотрю на Даню. И когда прослеживаю за его взглядом и смотрю на свои ноги, до меня доходит, о чем он говорит. — Витя, возьми ее на руки.
— Нет! Все нормально. Не трогайте меня, — хочу одернуть Данину руку, но он не дает.
— Заболеешь.
— Простуда — самое меньшее зло, которое может со мной приключиться.
Видимо, осознав, что я не дам взять себя на руки, Даня ничего не отвечает и молча ведет меня к машине. Да и глупо это. Учитывая, что осталось совсем ничего.
Когда мы подходим к машинам, я понимаю, что они принадлежат Кротову, а не Савицкому. А еще я замечаю следы от резко тормозивших шин.
— Давай забирайся.
Даня открывает заднюю дверь и подталкивает меня в машину. Он что-то говорит водителю. Кажется, включить печку посильнее, а меня почему-то накрывает именно сейчас. Сама не понимаю почему. Вот я сижу в его машине. Рядом знакомый запах и человек, а почему-то в это не верится.
— Давай снимем колготки. Надо ноги согреть, иначе вся не согреешься.
— Это чулки.
— Да без разницы.
— Нет. Я не буду ничего при них снимать.
— Снежана.
— Я сказала, что не буду их снимать! — вскрикиваю и сама пугаюсь собственного голоса. А слезы так и продолжают литься. Вот чего они текут?
— Ну все. Успокойся.
Даня прижимает меня к себе, и я утыкаюсь лицом в его джемпер. Это немного успокаивает, и я перестаю лить слезы. Только согреться не могу, все тело потряхивает. Мы сидим так несколько минут, пока Кротов не решается спросить:
— Ты как? Терпимо?
— Ххх, — всхлипываю вместо ответа.
— Холодно?
— Хуево.
На мой ответ я лишь слышу смешок со стороны передних сидений. Точно не от Дани.
— Сейчас будем лечиться, — еле слышно произносит он и подносит к моей руке бутылку. — Давай. Хотя бы несколько глотков.
Выпрямляюсь и беру из Даниной руки бутылку. Отпиваю глоток и тут же поперхиваюсь от обжигающего напитка. Когда по пищеводу разливается тепло, я понимаю, что мне надо еще. Делаю снова глоток и снова. После пятого Даня берет у меня бутылку и отхлебывает сам. Только его один глоток, как мои пять.
— Как ты оказалась в лесу, я примерно понимаю. Сбежала. Я спрошу один раз и больше не буду. Только я хочу услышать правду. Что он успел тебе сделать? Правду, Снежана.
— Ничего, — уверенно произношу я, смотря Дане в глаза. — Его люди вытащили меня из такси, посадили к нему в машину, и мы куда-то поехали.
— Просто ничего? — не надо быть провидицей, чтобы с уверенностью сказать — он мне не верит.
— Он меня ударил, перед тем как остановить машину в лесу. А дальше его ударила я и выбежала из машины. Ты мне не веришь?
— Я такого не говорил. Не додумывай за меня, — протягивает руку к моей щеке и вытирает тыльной стороной ладони слезы.
— Я вообще-то шла к тебе. Точнее ехала.
— Я в курсе. Всегда знал, что сюрпризы до добра не доводят.
— Откуда? И как ты узнал, где я?
— С помощью заклятий, я же маг в каком-то там поколении.
— Пятисотом вроде.
— Ага.
— А если серьезно?
— А если серьезно, у тебя в телефоне был маячок. Звонки тоже отслеживаются, я знал, что такси было заказано на мой адрес.
— И?
— И ты села в него весьма благополучно. Но было бы еще более благополучно, если бы все-таки у тебя под носом была привычная охрана, а не один новый профан. Хотя, если бы не он, все закончилось куда более печально. Вот что случается, когда выполняешь глупые желания женщины.
Мне так многое хочется спросить. Например, куда делся Савицкий, но не успеваю. У Дани звонит телефон. Он хмурится, переводит взгляд на меня, но все же берет трубку.
— Ну ты смертник, я тебе скажу, — замираю, осознавая с кем говорит Даня. — Но редкостный идиот. Думаешь, я не трону тебя из-за твоего папаши? Это твоя ошибка, Игорь.
Даня замолкает и принимается слушать этого урода. А мне почему-то вновь становится страшно, когда наблюдаю за Даниным выражением лица. Что ему такое говорит Савицкий, что он меняется в лице?
— Обязательно, — кладет трубку и переводит на меня взгляд.
— Не бойся. Я разберусь с ним. Позже. На трезвую голову и грамотно. Он не так прост, как кажется, несмотря на идиотские поступки. Только теперь твоя задача, слушаться меня во всем. И если я что-то говорю, значит так надо делать. Ты меня поняла? — киваю, смотря на то, как Даня тянется к карману сиденья и достает салфетки. — Держи. Протри лицо, руки.