Соседи
Шрифт:
Я рассмеялся.
— Хочешь, чтобы я сказал им, что подбор персонала — это прежде всего общение?
— Хах…
— Что они должны выяснить, что нужно людям, прежде чем те поймут это сами?
— О, боже…
— А может, как люди покупают людей у людей?
— Хорошо. — Кевин сделал вид, что повесился на своем галстуке от Ральфа Лорена. — Хватит с меня этого замечательного корпоративного дерьма. — Он наклонился ближе. — В этом квартале твоя премия будет выдающейся. Но ты и так это знал.
Конечно, знал. Я поднял брови и
— Правда?
Кевин фыркнул.
— И похоже, поездка тоже твоя, мой друг. Сколько? Десять недель до конца года? Начальники других отделов никогда не догонят.
Я откинулся на сиденье, опустил рукава.
— Кевин, если я приму в этом участие, они задохнутся в моей пыли.
Он показал мне два больших пальца вверх.
— Все так, приятель. Держу пари, Эбби в восторге. А кто бы не был в восторге? Амстердам, Берлин и Рим?
— Вообще-то, — улыбнулся я, готовый воплотить свой гениальный план в жизнь, — может, поменяем Рим на Цюрих?
— Конечно. — Кевин потер ладони друг о друга. — Я не против. Идея Эбби?
— Я еще ничего не говорил ей об этом. Хочу сделать сюрприз.
Глаза Кевина расширились.
— Ну, это будет чертовски приятный сюрприз. Она счастливая женщина. — Он похлопал меня по плечу. — А теперь иди и помоги остальным заключить несколько сделок, ладно? Пожалуйста. Жена тоже хочет шикарную европейскую поездку.
По дороге домой я репетировал, как буду рассказывать Эбби и Саре о поездке. «Знаете что, дамы…» Огромная барабанная дробь, за ней вздохи ликования и громкие хлопки в ладоши.
Эбби не очень любила путешествовать, а я никогда не был ни в Берлине, ни в Цюрихе. Я побывал в Амстердаме один раз, на мальчишнике до того, как мы с Эбби встретились. Я, Пол и шесть наших едва достигших половой зрелости друзей сошли с самолета и направились прямо в одну из многочисленных кофеен в квартале красных фонарей. Трехдневные выходные исчезли в туманном оцепенении от травки, пива и, в случае Пола, особенно упорного траха.
Конечно, в этот раз все пройдет гораздо цивилизованнее, с посещением Рейксмюсеума, Королевского дворца и, если удастся пивоварни «Хайнекен».
Уверен, эта поездка вернет улыбку на лицо Эбби, поскольку одного угрюмого подростка в доме мне сейчас вполне хватало. В такие моменты я мечтал о каком-нибудь откровенно мужском хобби. Например, о сборке моделей поездов или радиосвязи, не говоря уже о сарае — о чем угодно, что дало бы мне безопасное место, где я мог бы скрыться от угрюмости, преследовавшей нас в эти дни.
Я вздохнул. Я знал, какое у меня хобби. Чинить вещи. Полки, соседское отопление и, конечно же, мою жену.
Когда женщина по диагонали напротив меня в поезде громко кашлянула, я оглянулся и заметил у нее в руках книгу. Название? Одно слово. Страшное слово. «Менопауза».
В голове заиграла музыка «ду-ду-ду-ду-ду-ду», и лампочка размером с воздушный шар с грохотом взорвалась в моей голове. Я достал свой телефон, запустил поиск
Очевидно, психологические симптомы упомянутой мен-о-паузы включали тревогу (похоже на то), плохую память (Эбби забыла заплатить за телефон, чего никогда не случалось), депрессивное настроение, раздражительность и перепады настроения («галочка, галочка, галочка» — Господи, неужели у Эбби уже началось?) и снижение интереса к сексу. Последнее появилось совсем недавно — она отказывала мне уже по меньшей мере четыре раза, — но все остальное соответствовало реальности.
Я сунул телефон обратно в карман и снова вытянул ноги. Менопауза, или, в возрасте Эбби, возможно, пременопауза. Конечно! Почему я не подумал об этом раньше? Я покачал головой, решив, что мне определенно стоит приложить больше усилий. И вот, выйдя из поезда и сев в машину, я отправился в «Цветник».
— Мистер Моррис. — Миссис Катберт положила на прилавок красные розы и зеленые пушистые штуки, название которых я никак не мог вспомнить, и протянула мне морщинистую, мясистую руку для пожатия. — Давно вас не видела. — Ее подбородок покачивался, когда она помахивала пальцем. — Как дела?
— Отлично, спасибо. А как вы, миссис Катберт?
— О, держусь за жизнь, дорогой мой. — Она засмеялась и потрогала губу корявым пальцем. — Дайте угадаю. Желтые нарциссы для Эбби?
Я усмехнулся.
— Да, пожалуйста. Они все еще ее любимые.
Миссис Катберт подошла к одному из многочисленных металлических ведер с цветами, выстроившихся в аккуратные ряды, как сироты, ожидающие выбора.
— Особый повод? — хмыкнула она, ловко составляя нарядный букет из самых достойных цветов.
— Нет. Просто так.
Миссис Катберт улыбнулась, на ее щеках образовались складки, похожие на русла порожистых рек.
— Она счастливая женщина.
— Вы второй человек, который говорит это сегодня.
— Ах, ну. — Миссис Катберт склонила голову на одну сторону:
— Значит, это правда.
***
Не прошло и нескольких минут с моего прихода домой, как в дверь позвонили. Я бросил попытки найти подходящую вазу для цветов и поставил их в раковину, а затем направился к входной двери.
На улице было прохладно, но Нэнси стояла на пороге в белой футболке, и, приветствуя ее, я старался не обращать внимания на то, что ткань выглядит совсем прозрачной.
— Надеюсь, я тебя не отвлекаю, — проговорила она, потирая левую руку правой. — Но что-то не так с посудомоечной машиной. Она не сливает воду. Я бы попросила Зака помочь, но его нет дома, а Лиам все еще на работе, поэтому и подумала…
— Я посмотрю. — Я взял ключи и закрыл за собой дверь. — Веди.
— Спасибо, Нэйт, — поблагодарила Нэнси, когда мы подошли к их дому. — Лиам не очень-то хороший мастер. Но не говори ему, что я так сказала.