Шрифт:
Перу Мэган Линдхольм принадлежат романы в жанре фэнтези «Wizard of the Pigeons», «Полет гарпии», «Заклинательницы ветров», «The Limbreth Gate», «Luck of the Wolves», «The Reindeer People», «Wolf’s Brother», и «Cloven Hooves», в жанре научной фантастики – «Alien Earth» и написанный совместно со Стивеном Брастом «The Gypsy». Кроме того, Линдхольм под другим псевдонимом – Робин Хобб – признана «Нью-Йорк таймс» одним из самых популярных авторов, работающих в жанре фэнтези. На настоящий момент продано около миллиона экземпляров ее произведений в мягких обложках. Под именем Робин Хобб она больше всего известна как создательница эпической «Саги о Видящих», в которую входят «Ученик убийцы»,
В великолепном, написанном осенними красками рассказе, который вам предстоит прочитать, автор показывает нам, что даже очень старая собака, с трудом передвигающая лапы, способна укусить.
Соседи
Линда Мейсон снова сбежала.
Часы показывали три ночи, но Саре никак не удавалось уснуть. Она накинула халат, отправилась на кухню, поставила чайник и принялась искать в шкафах пакетики с успокоительным чаем «Небесный укротитель нервов». Затем она приготовила чашку и блюдце, положила пакетик в чайник на одну персону и вдруг услышала, что на темной улице кто-то выкрикивает ее имя:
– Сара! Сара Уилкинс! Тебе следует поторопиться! Пора уходить!
Сердце у Сары в груди подскочило куда-то вверх и осталось там, и она чувствовала, как оно отчаянно бьется, словно хочет вырваться наружу. Сара не узнала пронзительный голос, но исполненный ликования и одновременно вызывающий тон ее испугал. Ей совсем не хотелось выглядывать в окно, и на мгновение она вернулась в свои восемь лет. Не смотри под кровать, не открывай кладовку ночью. Если не будешь туда заглядывать, очень может быть, что там никого не окажется. В общем, страшилки Шредингера. Сара напомнила себе, что ей уже почти шестьдесят восемь, а не восемь, и отодвинула занавеску.
Улицу окутал низко стелящийся туман, предвестник осени на северо-западном тихоокеанском побережье. Когда глаза Сары приспособились к темноте, она увидела безумную старуху Линду, которая стояла за железной оградой, окружавшей задний двор Сары. Линда была в розовых спортивных брюках и разношенных домашних тапочках. В руках она держала алюминиевую бейсбольную биту, а на спине у нее Сара разглядела рюкзак «Хэллоу, Китти». Сара не сомневалась, что два последних предмета принадлежат внучке Линды. Ее сын с женой жили вместе с ней, и Сара жалела невестку, вынужденную возиться с сумасшедшей матерью Робби. Большинство соседей говорили, что у нее болезнь Альцгеймера, но «совершенно не в своем уме» тоже вполне соответствовало действительности.
Сара знала Линду двадцать два года. Они по очереди возили сыновей на футбольные матчи, болтали за чашечкой кофе, обменивались домашним джемом и тыквами, выросшими на огородах, кормили домашних питомцев, когда кто-то уезжал в отпуск, здоровались в «Сэйфуэй» и сплетничали про соседей. Они были не близкими подругами, а соседками, у которых росли сыновья и которые помогали друг другу чем могли. Остальные родители давным-давно разъехались, одни перебрались в многоквартирные дома, другие мигрировали, точно перелетные птицы, а кого-то дети отправили в заведения для престарелых. Дома освобождались, в них въезжало новое поколение молодых семей. Из старых друзей Сары, кроме Линды, остались только Морин и ее муж Хью, они жили в другом конце квартала, но большую часть времени проводили в Сиэтле, где Хью проходил курс лечения.
– Сара! Поторопись! – снова выкрикнула Линда.
Через два дома от них включился свет, и одновременно засвистел вскипевший чайник. Сара быстро сняла его с плиты, сдернула куртку с крючка и открыла заднюю дверь. Лампочка на крыльце перегорела еще на прошлой неделе, будь она неладна, но чтобы ее поменять, нужно было вытащить и забраться на табурет-стремянку – тяжелая работа, которую Саре не хотелось делать. Она осторожно спустилась по ступенькам и направилась к ограде, надеясь, что ей повезет и она не наступит в кучу, оставленную Сержем.
– Линда, с тобой все в порядке? Что случилось? – Сара пыталась разговаривать с ней, как со старой подругой, но на самом деле Линда ее пугала.
Иногда она становилась прежней Линдой, но уже в следующее мгновение могла сказать что-нибудь очень странное, дикое или даже злобное. Про то, что она порой вытворяла, не стоило и говорить. Например, несколько дней назад, рано утром, Линда сбежала во двор, собрала все созревшие яблоки с дерева соседей и выбросила их на улицу.
«Лучше так, чем они снова сгниют, как в прошлом году! – кричала Линда, когда ее поймали. – Они у вас все равно пропадут. Накормите будущее, вот что я вам скажу. Отдайте тем, кто получит от них удовольствие!»
Когда жена Робби схватила ее за руку и попыталась затащить обратно в дом, Линда влепила ей пощечину. Внучка Линды и ее подружка видели все это, и жена Робби расплакалась, но Сара не знала от чего: страха, огорчения или унижения, поскольку половина соседей наблюдала за представлением, включая хозяйку яблони, которая была в ярости и кричала, что «уже давно пора отправить полоумную старуху в дом престарелых». Она жила здесь пару лет, но Сара не знала даже, как ее зовут.
«Я у себя дома! – вопила в ответ Линда. – А почему ты живешь в доме Мэрилин? И с чего решила, что у тебя больше прав на яблоки с ее дерева, чем у меня? Между прочим, я помогала его сажать!»
«Вы думаете, мы не отправили бы ее в дом престарелых, если бы могли себе это позволить? Думаете, мне нравится такая жизнь?» – кричала соседке в ответ жена Робби, которая расплакалась, но сумела в конце концов увести Линду в дом.
И вот Линда торчит ночью на улице, окутанной туманом, и смотрит на Сару круглыми безумными глазами. Ветер растрепал ее седые волосы, по тротуару с тихим шуршанием проносились сухие листья. Линда была в розовом спортивном костюме и домашних тапочках, и Сара видела, что она что-то прицепила к шерстяной шапочке, натянутой на уши. Когда Линда подошла к забору и постучала по нему бейсбольный битой, тишину разорвал металлический звон.
– Прекрати уродовать мой забор! – крикнула Сара и добавила: – Стой где стоишь. Я позову кого-нибудь на помощь.
– Помощь нужна тебе, а не мне! – взвизгнула Линда, но уже в следующее мгновение расхохоталась и пропела строчки из детского стишка: – «Выходи, малыш, играть, в небе круглая луна, освещает все она!» Только нет никакой луны! Вот что я забираю с собой. Лунный свет!
– Линда, здесь холодно. Давай зайдем в дом, и ты мне все расскажешь.
Телефон. Нужно немедленно позвонить 911. Алекс постоянно твердит, что она должна купить мобильник, только она не может позволить себе еще один платеж в месяц. Ей даже не по карману поменять старый беспроводной аппарат на новый.