Соседи

Дерябина Ольга

Она взяла третий альбом и открыла с конца: там, где были их счастливые лица, сейчас зияла пустота. Пальчиком с аккуратным маникюром она перелистывала белые мягкие листы, пока не появились её последние фотографии с корпоратива. Надя стала пролистывать дальше: на снимках улыбалась она одна, с подружками, с родителями, коллегами и однокурсниками.

Но не с Савелием.

Сердце гулко ударило внутри, и хозяйка почувствовала, что не может вздохнуть воздух, которого сейчас катастрофически не хватало. Грудная клетка рывками пыталась

подняться, стремясь урвать хоть глоток. Однако легкие словно сомкнулись и слиплись. Так в студенческие годы выглядели блестящие пакеты, вынутые из картонных коробок с вином, чтобы выжать всё до последней капли. И опустошенный сосуд не хотел снова заполняться.

Надя наклонилась вперед, держась за книжную полку, в надежде на спасительный вздох. Чуда не произошло. Она почувствовала, как падает вниз, одновременно проваливаясь в бездну, не зная, что это – обморок или смерть. Хотя теперь какая разница.

***

Её разбудила трель звонка, чередующаяся с дробью в дверь. Надя открыла глаза и в темноте постаралась понять, что происходит. Она лежала на полу, в голове нещадно пульсировало, левая рука и бедро ныли от боли.

Перед глазами был открыт книжный шкаф. Вспомнив, как здесь очутилась, Надя поёжилась от пережитого отчаяния и беспомощности.

В дверь снова начали стучать.

– Иду, сейчас открою! – сипло крикнула она, надеясь, что трезвон с барабаном, усиливающие головную боль, прекратятся.

Опираясь на книжные полки, она поднялась на ноги и, держа руки впереди, чтобы ни обо что не удариться, направилась к двери.

Ладошки уперлись в прохладную поверхность, а затем стали спускаться вниз, правее, в поисках замка.

В глазок она даже не стала смотреть, надеясь на чудо. Её Савелий потерял всё – телефон, ключи, совесть, раз не дал о себе знать другим способом, – зато вернулся живой и невредимый.

Железный затвор щелкнул, через открывшуюся щель по глазам ударил яркий свет. Прищурившись, Надя попыталась разобрать, кто перед ней стоит. Сквозь белену просматривался силуэт Лады. Хозяйка разочарованно вздохнула.

– Паршиво выглядишь, – хрипло сказала соседка, держа ладонь на больном горле. – У тебя все в порядке?

Наде понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с ответом:

– Издеваешься?

Лада помолчала, прежде чем задать очередной вопрос:

– Я слышала шум, решила проверить, как ты.

– Я упала, но уже встала, – с горькой иронией ответила Надя. – Спасибо, что побеспокоилась.

– Прости, что днём так получилось. Я не хотела тебя обидеть. Просто самой было очень плохо.

– А сейчас? – спросила Надя, оставаясь в своей апатии.

– Сейчас тоже не айс, но чуть лучше.

Обе помолчали. Лада – с нимбом у головы от лампочки, Надя с опухшим от слёз лицом.

– Я чай заварила очень вкусный, с травками, пойдем попьём, – пригласила соседка. – Тебе тоже лишний заряд не повредит.

– Да видала я твой чай! – Надя хотела захлопнуть дверь, но Лада не дала.

– Пойдё-ом. Тебе плохо, мне плохо, вместе будет легче.

Надя никуда не хотела идти, никого не хотела видеть, ни с кем говорить. С другой стороны, в одиночестве она совсем сойдет с ума. Подумать только: за день самая счастливая жена превратилась… в кого? Даже не в вдову, раз мужа якобы нет, и не было никогда.

– Хорошо, пошли пить твой вкусный чай, – обреченно вздохнула она.

***

Лада жила в просторной «однушке» нестандартной планировки. У комнаты два окна, одно из которых находилось в небольшом проеме. Хозяйка – а точнее, нанятые ею рабочие – отгородили пространство сквозными полками, за которые вошла кровать-полуторка.

Одну из стен полностью занимал шкаф-купе с зеркальными дверками, что зрительно увеличивало пространство. В центре оставались диванчик, столик на колёсиках и телевизор на стене.

На кухне был современный угловой гарнитур и удобный мягкий уголок с противоположной стороны. У входа хозяйка умудрилась вместить кулер. Часть коридора занял велотренажер.

Бледно окрашенные стены, которые украсили несколько фотографий, пол, стилизованный под доски, в меру хрома. Всё стильно, со вкусом и совсем не дёшево.

Лада неплохо зарабатывала, и могла себе позволить более просторное жильё поближе к центру. Однако она выбрала тихий уголок. И – чего скрывать – Наде было приятно её соседство.

Сейчас хозяйка готовила «к чаю», отвернувшись к гарнитуру. Стройные длинные ноги облегали легинсы, узенькая трикотажная кофта поверх белой футболки подчеркивала стройный стан хозяйки. Волосы Лада собрала на макушке в хвост. Даже болеющей она умудрялась выглядеть на все сто.

Через несколько минут соседка переставила несколько маленьких тарелочек, на которых были аккуратно уложены сыр, копченая колбаска, миниатюрное печенье, конфетки. Плюс прозрачные чашечки на других блюдечках.

«И сервировка как в ресторане, – подумала Надя. – Куда только мужики смотрят? Лицо, фигура, мозги, нормальный характер и даже квартира при ней. А на личном фронте вроде как место вакантно».

С соседкой они общались часто, однако кавалеров у неё, обмолвки о романах Надя ни разу не слышала. И по ночам ничего такого не было, хотя звукоизоляция так себе.

Они молча пили чай, оказавшимся ароматным и с травяным вкусом. Наде хотелось выговориться, чтобы разобраться в происходящем, но как бы не сойти за сумасшедшую? Лада тоже молчала, думая о своём. А может опасалась наводящих вопросов, чтобы не началось всё снова.

За второй чашкой гостья решила, что невежливо вот так сидеть и молчать.

– Как твоё горло? – спросила Надя.

– Да ничего, чуть получше. Немного оклемалась, но ещё на больничном побуду, – пожала та плечами. – А ты как?