SOSнание-1
Шрифт:
– Что такое, мам? – встревожилась девушка.
– Да почти сразу после смерти папы мне стали звонить с каких-то номеров и просить об оплате долга. Я сначала думала, что это мошенники и бросала трубки. Затем стали звонить все чаще и чаще… Потом в почтовый ящик стали кидать записки с угрозами. А, знаешь, Илюшка один гулять ходит, я боюсь, как бы его никто не встретил…
– Погоди, то есть тебе уже на протяжении года кто-то звонил и угрожал.
– Не совсем угрожал, дочка. Просто… В общем, после того, как они положили послание в почтовый ящик, я взяла очередной телефонный звонок от этих номеров. И попыталась
– Как… папа?.. – не поверила своим ушам Женя. – Но он же не мог. Он просто в какой-то момент запутался, но… точно не мог получать с этого деньги!
– Я тоже сначала так подумала, но… это ужасно, дочь! Он и правда на протяжении пяти лет получал немалые деньги этим способом, а мне говорил, что это просто премии, понимаешь? Более того, помимо денег, он у них и наркотики «за так» брал? Это просто ужасно, Жень! – мама очень беспокоилась. – Но в какой-то момент он сдал всю сеть. До единого человека. Не знаю, что им двигало, но… они такое не забывают!
– Боже мой! – проговорила Женя, не замечая, как начали нервно поддергиваться ее губы. – Зачем же это все ему надо было?
– Естественно, их всех посадили. Позже они вышли… вышли в тот момент, когда уже родилась ты, когда я была беременна Илюшкой. Но они оказались не совсем жестокими: потребовали всего лишь 10 миллионов с отца, чтобы компенсировать им «проигранную жизнь».
– А он что?
– А он согласился, потому что понимал, что иначе его сдадут. Срок для возбуждения уголовного дела еще не прошел… Да даже если бы и получилось избежать тюрьмы, ни о какой военной карьере речи не могло идти, ты все понимаешь сама! – затараторила мама. – И он, представь себе, взял кредит в тайне от меня и выплатил часть этой суммы. Но, насколько я поняла, взял он не 10 миллионов, а чуть меньше. Уж не знаю, почему, но сейчас у нас никаких банковских долгов нету. Но есть долг перед этими ребятами.
– Так что же, мы же не совершали преступление, а они вымогательством занимаются. Нужно ведь сообщить…
– Нет, зайка, ты не представляешь, насколько это сложная схема. В ней задействовано более сотни людей. И они… они уже угрожали, что при заявлении в полицию или иные правоохранительные органы пострадают… пострадают… мои дети, вы пострадаете, понимаешь? – вскричала мама, впадая в истеричный плач.
– Но они ведь пугают тебя! Всего лишь играют с твоим страхом! Поверь, мы здесь ни в чем не виноваты и не должны ни за что платить. Этот долг отец… унес с собой в могилу! – пытаясь успокоить маму, говорила Женя, хотя чувствовала, что у самой руки превратились в ледышки и она их уже едва ли ощущает, а в горле все пересохло. – Нам не нужно бояться этих преступников, мам, они всего лишь пускают дым тебе в глаза. Пиши заявление в полицию или, хочешь, это сделаю я!
– Нет, ни в коем случае, я не могу рисковать вами! Все дело в том, что этот человек, с которым я говорила по телефону, сказал, что осталось всего три миллиона. Я думаю, продать эту квартиру и снять… как раз в твоем районе… Лучше уж так.
– Ты чего? Какой кредит, какая продажа квартиры! Не неси, пожалуйста, бред! У тебя бывшие наркоманы требуют
– Нет, дочка, ни в коем случае! Я не хочу иметь проблемы с этими людьми. У них невероятные влияние и связи. Даже если лишится свободы пара человек, мстить за них будет несколько десятков. Я хочу просто отдать им эти деньги и забыть об их существовании навсегда.
– Ты забудешь об их существовании навсегда, но не будешь тратить на это свои деньги. Я уверена, что терроризируют тебя парочка торчков-недоносков, у которых из-за зоны жизнь совсем под откос пошла. Думаю, места не столь отдаленные их с радостью примут обратно! – уперто продолжала Женя.
– Как же ты заблуждаешься, Жень. Наверное, зря я тебе сегодня это рассказала. Извини! – бросила трубку мама.
Трудно сказать, что именно было в голове Жени этот момент: паника, растерянность, разочарование от отца, но преобладала, конечно, решимость! Решимость того, что она не позволит каким-то уродам мешать жить своей маме и брату. Никогда!
Забыв о всех делах, девушка мигом собралась и уже практически выбежала на улицу, но вспомнила о том, что Алина спит и ничего не знает. Конечно, можно было оповестить ее сообщением или звонком, но девушка решила, что это будет не так эффективно, потому что при таком случае подруга не поймет всей важности ситуации. А она должна ее понять! Поэтому Женя забежала в ее комнату, буквально влетев двумя протянутыми руками в дверь, практически ее выбив с криком:
– Алина!
Та с перепуга рывком прыгнула на кровати и, подавшись в правую сторону, ударилась головой о стену, тут же схватившись за ушиб.
– Алина! – продолжила кричать Женя. – Мне срочно надо к маме, а ты, – она вплотную подошла к перепуганной соседке, взяв ладонью ее за правое плечо, – приведешь весь в дом порядок. Возможно, меня не будет несколько дней, а может – больше.
– Погоди…
– В любом случае ты не должна превратить все тут в свинарник, ясно? Я не знаю, смогу ли быть на связи…
– Да погоди ты…
– Но буду пытаться сообщать о себе. Это ЧП, я не могу поступить иначе. Поэтому, пожалуйста, заплати за коммуналку сама, я чуть позже все отдам.
– Да стой же…
– Поэтому я надеюсь на тебя, – отпуская ладонь от плеча Алины, сказала Женя, собираясь уходить из комнаты.
– Да если это из-за вчерашней обиды, бог с этим. Прости меня, но не уходи. Куда ты, зачем? – поднимаясь с кровати и потирая ушибленную макушку, умоляла Алина. – Что с тобой стряслось, можно ведь по-человечески решить?
– Из-за какой обиды? У моей семьи проблемы, Алин, серьезные проблемы! И я не могу их бросить, поэтому вынуждена тебя покинуть на непродолжительное время, – не оборачиваясь на соседку, бросила Женя, продолжая идти к коридору.
– Стой же! Можешь нормально все объяснить, прошу? – закричала Алина, понимая, что остаться одной в квартире для нее на неопределенный – панический ужас. Это было одной из фобий девушки; одно дело, когда она временно одна, а другое – на неопределенный срок.
– У меня нет времени! Я думаю, ты справишься!