Сотник 2
Шрифт:
– Ох-хренеть,- удивленно выдал Родион.
Потом глянул на личный состав. На сравнительно небольшом пятачке собралось три десятка человек. И это просто чудо какое-то, что ядро прошившее оба борта, никого не зашибло. Так, только одному из минометчиков большая щепа воткнулась в бедро. Да другому сыпануло трухой в глаза.
– Василий, давай уводи нас отсюда! Слышишь!?- Едва осознав, что они сейчас отличная мишень, и позабыв про рупор, прокричал Родион.
– Да слышу, я слышу, не блажи.
Еще одно ядро прошуршало мимо. Третье ударило с небольшим недолетом.
– К мортирам, живо! Два кольца*! Угол сорок пять! Вправо два! Первый расчет первой батареи! Пристрелочным! Огонь!- Возбужденно, но в то же время, привычно, начал командовать Родион.
*Имеется ввиду дополнительный заряд пороха в виде кольцевого холщевого мешочка, что позволяло увеличить вышибной заряд, и как следствие, дальность стрельбы.
Хлопок! Мина ушуршала в направлении противника. Туда, где пушкари активно так суетятся вокруг своих орудий. По дальности нормально, но мину серьезно увело влево. Пароходик едва только сумел остановиться, и начать отходить вверх по течению. Но прежние прицельные установки уже не работали. И подтверждением тому несколько последующих выстрелов. Родион каждый раз вносил поправки, но безуспешно. Движущееся судно не позволяло вести хоть сколь-нибудь точный огонь, из оружия, и без того не отличающегося этой самой точностью.
Радовало хотя бы то, что и немецким наемникам приходилось ничуть не легче. Во всяком случае, пусть они и заставляли замятлинцев все время нервничать, добиться попаданий им больше не удалось.
***
Сказать, что полковник Савенок был зол, это не сказать ничего. Он был в бешенстве. Пусть не бесновался в своем шатре, не бросался на каждого встречного поперечного, и не раздавал идиотских приказов. Что в общем-то вполне свойственно командующим, пребывающим в сильном расстройстве чувств.
Подумать толь, расстояние которое он планировал преодолеть всего-то за трое суток, его хуфа* проделала только за неделю. Это просто уму непостижимо.
*Хуфа – в польской армии до середины восемнадцатого века подразделение или отряд из нескольких полков. Командовали как и полками, полковники.
Хорошо хоть с переправой все прошло так, как и планировалось. Саперы вполне управились за отведенные двое суток, соорудив наплавной мост. Благо с лесом в этих краях нет никаких проблем. Конечно была опасность того, что время будет потеряно и тут. Но странное судно, вооруженное не менее странными и загадочными полевыми мортирами, удалось отогнать с сравнительной легкостью. Спасибо пушкарям, которые даже обрадовались, когда наконец смогли достать до надоевших им коллег с противоположной стороны.
Правда, тем все же удалось в очередной раз пустить наступающим кровь. И потери убитыми и ранеными, уже перевалили за пять сотен.
Но зато, когда они ночью попытались устроить очередной налет, их удалось накрыть. Не сказать, что все столь уж вышло удачно. Случился ночной бой. И пусть, не удалось завладеть ни одной мортирой, на этот раз, этим бестиям, предпочитающим наносить удары исподтишка, удалось хоть как-то пустить кровь. И если бы не их привычка каждый раз при виде шляхтичей подаваться в бега, то там бы им и пришел конец. А так…
Ротмистр Острожский, командовавший переправившимся отрядом из двух хоругвей и двух пехотных рот, предпочел не увлекаться преследованием. Уж больно противник у них на этот раз коварный. Полковнику казалось, что по этой части никому не переплюнуть турок. Но те перед дружиной боярина Карпова, были сущими младенцами.
И наконец все позади. А вот враг теперь уже перед ним. Этот негодяй все же решился выступить в открытом бою. И выбрал для этого узкий участок, между Великой и языком одного из многочисленных в этих местах болот. Его не обойти ни справа, ни слева. И потому он рассчитывает на то, что сможет удержать этот узкий участок, шириной не больше полуверсты. Ох зря он так решил.
Да, хуфа понесла существенные потери. Вот только это ничего не значит. И уж тем более, коль скоро Карпов решил выйти в чистое поле. Никакие ухищрения и полевые заграждения на которые идут все армии, дабы противостоять доблестной шляхетской гусарии, русским не помогут.
Во-первых, Наблюдая за этой жидкой полоской пехоты, полковник Савенок ничуть не сомневается в том, что заграждений в виде одних только волчьих ям, там более чем достаточно. А потому есть и во-вторых. Он не собирается отправлять в бездумную атаку, элиту кавалерии. Три гусарские хоругви останутся в тылу, на случай вылазки из оставшегося позади Острова. Уж в чистом-то поле, им никто не сможет противостоять. Замятлинцы же столкнутся с чем-то для них необычным.
– Господин полковник, пушки готовы открыть огонь,- доложил подскакавший порученец.
Полковник еще раз осмотрел поле предстоящего сражения. Не сказать, что тонкая линия солдат, виднеющаяся вдали, достойная цель для пушечных ядер и гранат. Но с другой стороны, он все же кое-чему научился у Карпова. И если есть возможность нанести противнику потери на значительном расстоянии, то нужно ее использовать. Даже десяток убитых солдат противника, чего-то да стоит.
– Передайте приказ фон Ланге, пусть открывает огонь.
– Слушаюсь, господин полковник,- задорно ответил молодой порученец.
Ага. Не один Савенок искрошил себе зубы в бессильной ярости. Все шляхтичи уже доведены до последней стадии терпения, в жажде дотянуться-таки до глотки этих ненавистных и бесчестных ублюдков. Ну что же. Осталось недолго. Да чего там. Уже началось.
ГЛАВА 7
Сначала вспухли молочно белые облачка. И одновременно с этим, подчиняясь командам, солдаты поспешили укрыться в окопах. И вовремя. Одновременно с басовитым орудийным грохотом, по позициям батальона ударила дальняя картечь*, вздыбившая на брустверах и перед окопами множественные фонтанчики земли.