Сотник из будущего. Тёмное время

Булычев Андрей Алексеевич

* * *

– Здрав будь, Ростислав Михайлович, кланяюсь я тебе как воевода твоего славного отца, под чьим началом мы разбили под крепостью Нарвой сильное Ливонское войско. – Сотник, не доходя десяти шагов, как и предписывал придворный этикет, в пояс поклонился сидящему на резном кресле подростку.

По бокам от княжича стояли два уже знакомых Андрею черниговских боярина – Прибыслав и Неждан – и что-то нашептывали ему в уши. Мальчишка же хмурился, старательно делал серьезное, суровое лицо и надувал важно щеки. Наконец он тряхнул головой и звонко выкрикнул:

– Здрав

будь, служилый боярин новгородской земли Андрей, сын Ивана! Знаю я о службе твоей в дружине у моего отца, только сейчас я сам на княжение в Господин Великий Новгород им поставлен, а потому передо мной лично ты свой ответ теперича держать будешь!

«О как лихо! – подумал про себя Сотник. – Вот тебе и указали первые княжьи бояре через уста подростка свое место во всей этой местной иерархии – служивый, да еще и с земли новгородской, а это вполне может, что с какого-нибудь дальнего, неважного и захудалого ее конца. И что теперь после своей недавней походной службы ты всецело подчиняешься нынешней верховной власти в лице ее князя Ростислава, ну и, разумеется, его ближних дворовых бояр».

– Как скажешь, княжич, – не отказал себе в удовольствии чуть уколоть своих собеседников Андрей, специально приуменьшив титул собеседника. – Рад буду ответить сыну князя-воителя, который отстоял рубежи земель новгородских от врага. Батюшка ваш наказывал мне поддержать его сына, коего он на свой престол ставил, а еще даровал он мне два года отдыха в своем поместье. Ибо по его указанию мы дальше ратный поход свой продолжили, после того как князь со своим войском в русские земли вернуться возжелал. С его же того личного повеления мы ныне и убываем на отдых в мою дальнюю вотчину. Вы же не против воли отца по моему войску? Я вас правильно понял, Ростислав Михайлович?

Мальчишка замер, как видно, пытаясь понять всю подоплеку вопроса воеводы. Бояре тоже надулись и не спешили помочь княжичу, стараясь распутать весь этот словесный клубок и найти, за что же им тут можно было зацепиться.

А ведь не придерешься! Михаил, сажая на княжение в Новгороде своего сына, давал этому городу присягу, оставлял этот княжий престол за собой. Андрея же он призывал в недавний поход самолично, фактически не снимая с него своей власти и после его окончания. И последнюю его волю о жаловании войску двух лет на отдых и о приведении его в порядок после кровопролитных боев княжич отменить, пока что был не в силах. Ну да ничего, они еще придумают, как указать место этому самонадеянному служивому боярину, вылезшему наверх из вчерашних дружинников!

Ростислав, выслушав своих бояр, кивнул и подвел итог разговору:

– Воля отца, князя Михаила, в том, чтобы в порядке все новгородские дела были! А какая поддержка ему нужна будет, о том он доведет до боярина позже, по прошествии предоставленных ему двух лет отдыха. Но до убытия в свою вотчину надлежит боярину Андрею быть на Большом Господнем совете, который будет проходить через два дня на третий прямо здесь же. Более служилого боярина земли новгородской он не задерживает. – И княжич демонстративно отвернулся к Прибыславу.

Андрей поклонился и вышел из приемной залы терема. «Уф, а меня здесь очень не любят! Ну да ладно, все равно этот раунд был точно за мной», – подумал он и зашагал к пристани, где его ждала ладья.

– Ну как там тебя в хоромах приняли, Иванович, похвалил хоть княжич за прикрытый нами западный рубеж? – спросил Варун, поглядывая с интересом на Сотника. Шли они от княжьего подворья к пристани во главе целой охранной сотни, ибо время нынче было неспокойное и стоило хорошо поберечься.

– Ага, еще как похвалил, – усмехнулся Андрей. – Вон, на спину глянь, в мешок той похвалы ссыпали, видишь у меня мешок?

– Неа, – покачал головой заместитель Сотника.

– Ну вот и я нет. Не видел я там государевых людей, Фотич, тех, кто о своей земле печется, – горько вздохнул комбриг. – Все бы им козни строить да паутину интриг плести. Поглядим, что через два дня на Господнем совете будет. Найдутся ли там мудрые люди, которые поймут, как можно с толком для Руси использовать все то, что мы недавно отвоевали своей булатной сталью?

У тебя-то как самого дела? Ребятки в город вышли? Начали сбор сведений, представляющих для нас интерес?

– Да спозаранку еще, Иванович, с полсотни их туда проскользнули. Всех я самолично проверил, чтобы они от местного люда не отличались, и наказал, как им себя вести нужно, – доложился начальник бригадной разведки. – Только тут еще такое дело, Митяй со всей своей пятеркой тоже на выход просится, говорит, что у них там хорошие знакомцы из противников Клеща есть. Просятся отпустить их в город, чтобы найти тех знакомцев да серьезно с ними потолковать.

– Митяй?! Ну уж нет! Куда пацанву толкать! – замотал головой Андрей. – В такое время и заматеревших-то одним махом разорвут, а этим щеглам много ли там надо? Да одной только лишь ватажки за глаза!

– Вот и я о том же! – согласно закивал головой Варун. – А они же ведь парни настырные, все лезут и просятся. К командиру бригады, говорят, пойдем! Мы, дескать, не мальчишки вам, господин поручик, а самые обычные строевые бойцы, уже выпустившиеся из воинской школы и к тому же могущие помочь тут всему общему делу!

– Ну а ты им что? – спросил друга Андрей, поднимаясь по сходням на ладью.

– Ну что, что, прогнал я, конечно, этих умников, – усмехнулся ветеран. – Только они ведь и к тебе тоже теперича пойдут, не зря ведь меня предупредили.

– Вот как придут, так и уйдут! – проворчал Сотник и кивнул кормчему: – Отчаливай, Фроуд!

Вахтенные отдали концы, оттолкнулись баграми от причала, и Треска, навалившись на рулевое весло, вывел ладью на течение реки.

Глава 2. Советы

– Господин подполковник, так мы ведь уже вели бой с клещевскими в городе этой зимой. Почти что из самого их логова полу замерзших детишек выносили, – не отступал от своего Митяй. – И знакомцы у нас из противников этих разбойников там есть, те, которые все, что в городе сейчас творится, знают, а уж про эту ватагу так и вовсе никто лучше их там не осведомлен. Да и людей у них тоже ведь своих немало. Вон хоть у Марата спросите или у кого любого другого, – кивнул он на стоявших рядом с ним друзей. – Сколько у Журавля тогда было народу, братцы?