Сотник
Шрифт:
– А Всеслав? Этот князь, про которого сказывают. Когда он жил?
– В те же времена, о Великий. Или чуть позже.
Сулейман задумался.
Похлопал по груди этого воина, проверяя, насколько добро сидит на нем доспехи.
– Такие брони, – продолжил тот престарелый советник, – были в части в старые времена у ромеев. Богато украшенные они и у тебя в сокровищнице найдутся. Еще их любили в степи. Но этот шлем…
– Сам Белый волк носит кованную маску, на которой изображено улыбающееся лицо, – заметил командир отряда янычар.
– Улыбающееся?
– Да.
– И почему этот улыбчивый оказался у хана в тылу? – сменил тему султан. – Надеюсь ты в своем уме, чтобы не говорить мне о колдовстве?
– По всему войску болтают, будто кто-то из сыновей хана предал отца. Он жаждал свергнуть его и самому править.
– Предал?! ПРЕДАЛ?! – рявкнул Сулейман, резко разворачиваясь к командиру янычар.
– Да, о Великий, – еще ниже склонился командир янычар. – Через что он предал и тебя.
– И Царь послал этого воина во главе своего войска?
– Во главе стоял опытный воевода по прозванию Шеремет. Но он то ли погиб, то ли оказался ранен в первой битве у брода. Как и остальные старшие командиры. И оставшееся войско возглавил Белый волк. Возглавил и уже вторую битву у брода он организовал намного лучше. Шеремет выиграл стычку. Белый волк – сражение, да и, по сути, всю кампанию. Располагая при том меньшим количеством воинов.
– Может мне за его голову поднять награду? Чтобы свои же мне его привезли в цепях? – тихо спросил сам себя Сулейман.
– Велика честь для простого сипаха! – воскликнул один из визирей.
– Велика?! А много ли сипахов могут выиграть горсткой воинов сражение с целой армией?! Много?! Он этой победой снискал себе честь много выше.
– Колдун, – развел руками другой визирь.
Сулейман резко развернулся и остро на него посмотрел, от чего тот побледнел. А потом елейным голосом поинтересовался:
– И в чем же его колдовство заключалось?
Тишина.
Визирь пустил глаза и промолчал, не зная, что ответить.
– Вот ты, – ткнул Сулейман в грудь командира отряда янычар, – тоже скажешь, что колдун?
– Нет, о Великий. Он умный и толковый командир. И если бы он служил вам, то принес бы много славных побед.
– Ты уверен в своих словах?
– Уверен, о Великий. – твердо произнес командир отряда янычар. – Пока мы отходили я слушал рассказы татар о кампании прошлого года. Как и что он устроил под городом Тула. И соотносил с делами, которые видел сам. Белый волк находчив и хорошо пользуется обстоятельствами. Там, где нужно, он отходит. Там, где можно – атакует. Он гибок и непредсказуем. Может напасть ночью на спящий лагерь. Может забросать пролесок коваными колючками и дразнить противника, вынуждая его пойти в этот пролесок. Может ударить в лоб, когда противник не в силах отвернуть и не в силах должно ответить. Он охотно и ловко использует засады. Как засады конные, ударяя в спину или фланг конными в копья, так и стрелковые. Сражаясь с ним никогда не знаешь, где, когда и что он предпримет. Он настоящий волк. Матерый волк. Опасный волк.
– Ты слышишь? – спросил он у визиря. – Скажешь, что он врет?
– Нет, – неохотно ответил визирь, исподволь нехорошо зыркнув на янычара. Но тот не отвел взгляда и даже не вздрогнул. Отчего визирь нахмурился еще больше.
– О Великий, – произнес великий визирь, – пока что Белый волк – всего лишь сотник. И он не представляет значимой угрозы.
– Прошлым летом он был обычным сипахом. А три года назад – нищим недорослем, увешанным неподъемными долгами. Ты поклянешься своей головой, что еще через три года он не возглавит войско Царя в походе на меня? Если он такой одаренный командир, то он в будущем может натворить массу нехороших дел.
– У нас есть друзья в Москве. Торг мехом приносит Царю большую выгоду, из-за чего он прислушивается к ним. Через них мы можем сделать так, чтобы он ничего не возглавил.
– Это хорошо, – кивнул Сулейман, слегка оттаяв.
– Сомневаюсь, что Царь прислушается к этим советам, – заметил визирь, отвечающий среди прочего за разведку.
– Это еще почему?
– Белый волк откуда-то берет редкую краску – ляпис лазурь. И польза Царя от этих дел Белого волка превышает или сопоставима с его выгодой от торговлишки мехом с нами. Мы ведь не напрямую с ним торг ведем, а через посредников. Царь вряд ли охотно прислушается к нашим наветам на него.
– Так постарайтесь, чтобы прислушался! – рявкнул Сулейман. – Мне в степи этот волк не нужен. А то, не ровен час, он мне всех овец там зарежет!
– Татары не овцы, – возразил один из визирей. – Их предали.
– Не овцы? А кто?
– Белый волк не оказался бы в тылу ханского войска и не увел бы у него обоз. А не лишив обоза он не смог бы поставить все войско в неудобное положение. Кровь воинов Аллаха на руках мерзких заговорщиков. А Белый волк? Ему просто повезло.
– Два года подряд?
– В прошлом году он сражался с людоловами. Это не воины.
– Кстати, прояснилось, что там за мракобесие с жертвоприношением у курганов?
– О Великий, – улыбнувшись, произнес визирь, отвечавший за разведку. – Наши люди в городе Белеве слышали разговор Белого волка с другими старшинами урусов и литовским князем. Он там все объяснил. Никакого жертвоприношения не было. Белый волк их просто посадил на кол, даже трупы, разозленный тем, что эти мерзавцы наловили среди прочего маленьких мальчиков для утех.
Султан нахмурился.
Он прекрасно знал об этом порочном бизнесе. Но ничего не предпринимал, хотя ислам прямо запрещал такие мерзости. Это его не касалось, тем более, что занимались подобным не его подданные, во всяком случае открыто…
Сулейман немного походил по залу.
На несколько секунд остановился у янычара в доспехах сотенного помещика. Подумал. И вернулся на свое место.
– Ты, – указал он на самого старого советника, – я хочу, чтобы ты разузнал все про этого князя Всеслава, варангов и все-все, что так или иначе касается этой истории.