Сотовая бесконечность
Шрифт:
…Какое счастье – подставлять лицо под тёплый летний дождь… какое счастье, бродить в лесу, вздрагивая от упругих ударов ветвей, и визжать от прикосновения крапивы, лизнувшей тебя в пятку… какое счастье – разбежаться и рухнуть в мягкую упругую траву, зарыться лицом в сладко пахнущие синие цветы…
Мне снится счастье. Счастье в том, что никакого дара у меня НЕТ. Я принадлежу сама себе, и другие люди для меня – просто люди, а не открытая книга. «Чужая душа потёмки» – какое прекрасное в языке землян есть определение
Мне снится та жизнь, которая могла бы быть моей.
Если б не было войны…
Хотя, быть может, я вижу не свою жизнь, которая могла бы быть…
Быть может, я вижу ту жизнь, которая где-то есть?..
Где-то далеко? В другом мире?.. Вижу другую девушку?..
Может, я ЕЁ чувствую?
Как жаль.
Жаль, что я не могу сказать ей:
– Какая же ты счастливая!
Глава шестнадцатая
МАСТЕРА БОЯ
В главном порту Ливерпуля, торговой столицы Британии, ветерок развевал и дёргал штандарты сотен кораблей со всех концов света.
Страна развивалась и богатела взрывообразно, тысячи торговых и военных кораблей ходили по всем океанам мира, возвещая славу Британской империи.
За рынки сбыта Англии пришлось вести войну с Испанией, крупнейшей колониальной державой того времени. После разгрома англичанами в тысяча пятьсот пятьдесят восьмом году испанского флота – «Непобедимой армады» – Англия стала сильной морской державой и начала колониальные завоевания. В начале семнадцатого века были основаны первая английская колония на восточном побережье Северной Америки и первое поселение на острове Барбадос в Вест-Индии.
С внешней торговлей были связаны не только захваты чужих владений, но и пиратство, получившее особый размах в конце пятнадцатого – начале шестнадцатого веков. Потом были Карл I Стюарт, Кромвель, Карл II Стюарт, виги и тори – противники Карла Второго и его сторонники…
В тысяча шестьсот восемьдесят восьмом году в результате Бескровной, или, как её ещё называют, «славной», революции, Стюарты были смещены, и английским королём стал голландский штатгальтер Вильгельм Оранский. Эта революция закончилась своеобразным компромиссом между появившимися буржуа и феодальной аристократией.
Англия стала буржуазной страной и стремилась упрочить своё международное положение, приобрести новые рынки сбыта, новые источники сырья для своей промышленности. Поэтому колониальная экспансия страны расширилась. Английский господствующий класс, прежде всего, старался увеличить свои владения за счёт других народов, населявших Британские острова. В семнадцатом веке, после длительной и упорной борьбы, было завершено покорение Ирландии, старшей из английских колоний.
Несколько веков мужественно отстаивало свою независимость Шотландское государство. Лишь в тысяча семьсот седьмом году
В веке восемнадцатом продолжалась и внешняя экспансия Великобритании. Завоёванные ею заокеанские колонии, такие как Северная Америка, Индия, Цейлон, ряд территорий в Африке и прочие, были одними из важнейших источников накопления капиталов и сделали Англию величайшим государством в мире. Метрополией империи, над различными владениями которой никогда не заходило солнце!
По крайней мере, реально соперничать с ней не могла ни одна из великих держав мира. Франция, Голландия, Испания… Все они повержены!
Германия? Ха! Немцы опасны только на суше.
Турки? Смешно! Дикие варвары. К тому же – язычники. А от язычников какой прок? Одни только неудобства и разорения…
Оставалась ещё, конечно, империя Российская…
Но эти славяне невежественны и дики… Нет, они не угроза славе и могуществу Британской империи – владычицы морей!
Всё это ещё юный тогда Роберт узнал от своего дяди-священника, человека чрезвычайно образованного, воспитывавшего племянника с семилетнего возраста, когда умерли его родители. Трёхлетнюю сестру Амалию определили тогда в приют Святой Анны при монастыре, а Роберта отправили к дядюшке.
Дядюшка Вилли в миру был человеком мягким и кротким, но железно стоял на том, что его юный племянник должен изучать всевозможные науки. Именно поэтому Роберт и сбежал четырнадцатилетним подростком от дяди-епископа Вильяма Дугала МакЛарена – на первом же корабле, незнамо куда идущем.
Хотя теперь, отдав морскому делу три с лишним десятка лет, он вспоминал науку ныне покойного брата отца с благодарностью.
Всё-таки знания – великая сила!.. Что ни говори.
– Пшёл вон! – рявкнул Роберт МакЛарен очередному соискателю должности матроса на его судне, трясущемуся с похмелья. – Во-он!
– Гос-спод-дин капит-т-тан! – попытался воззвать тот, но…
– Во-о-о-он!!!
Роберт грохнул большим кулаком, покрытым короткими рыжими волосками, по столу. Так, что подпрыгнули чернильница, бутылка и оловянные стаканы.
Пьянчуга мгновенно исчез за дверью, а капитан вскочил, рывком распахнул оконце своей каюты, полной грудью вдохнул солёный бриз Ливерпульского порта. Этот порт был сердцем Британской империи как морской державы. Именно здесь юный Роберт МакЛарен впервые вдохнул этот живительный, наполненный солёным запахом моря, воздух.
И вот теперь, уже будучи капитаном брига «Королева Мария» с водоизмещением в триста двадцать тонн, направляющимся с грузом овечьей шерсти и предметов роскоши в Индию, в порт Бомбей, он считал, что нет в мире воздуха лучше.
Кстати, об Индии!
Капитан МакЛарен вспоминал… Первыми европейцами, с которыми столкнулись индийцы, были португальцы, захватившие в начале шестнадцатого века Гоа и некоторые другие города на западном побережье Индостана. Однако во внутренние районы страны они не проникали. Вслед за португальцами в Индии появились голландцы, а затем уже французы и англичане.