Сотрудник уголовного розыска

Яковлев Геннадий Павлович

Василий снял свой костюм и облачился в старенькую куртку, латаные брюки, резиновые сапоги участкового. Одежда висела мешком, болтались на ногах сапоги, маскарад неузнаваемо изменил облик майора.

На следующее утро на ферме № 3 появился невысокий мужчина. Он несмело подошел к заведующему фермой.

— Нельзя у вас временно поработать? Деньги и документы я потерял. Надо добраться домой на Урал, а ехать не на что.

Заведующий скептически посмотрел на женские тонкие руки просителя

и хотел отказать. Но на лице мужчины была такая искренняя просьба, что заведующий махнул рукой:

— Ладно, помогай вон дояркам. Коров корми, навоз убирай.

На ферме работало восемь человек, и Баранцев без труда познакомился с Марией Акимовой. Это была крупная костистая женщина средних лет. Густо напудренное лицо, большие серые холодные глаза.

— У вас нельзя будет переночевать две-три ночи, пока я найду квартиру? — обратился к ней Василий в конце рабочего дня. И подумал: «Неужели откажет? Рано я, видимо, полез на рожон».

Мария оценивающе смерила его взглядом с головы до ног и безразлично сказала:

— Пойдем, с моим Юркой поспишь. Вам вдвоем на кровати тесно не будет.

Акимова жила на краю станицы, в хорошем, но запущенном доме. Оторванные воротца калитки валялись посередине двора. Колодезный журавль покосился. В глубине стоял кирпичный сарай. Мария на глазах Василия захлопнула его толстую массивную дверь и навесила ржавый замок.

Дом состоял из двух смежных комнат. Первая служила и кухней, и столовой. На кухне Василий увидел чистенького, лет двенадцати-тринадцати мальчишку. Он, взглянув на пришельца, равнодушно отвернулся.

Мария достала сало, соленые огурцы, молоко, пышный каравай хлеба.

— Садись, — кивнула она Василию, пододвигая сильными руками стул.

Ели молча. Мальчишка враждебно косился на Баранцева. От этих взглядов кусок не шел в горло Василию. Майор, осторожно поглядывая по сторонам, увидел в углу у порога окурок. Мария не курила, а Юрка, если и делал это втихомолку, то, конечно, никогда бы не бросил здесь окурка. «Кишинский?». Отчаянно застучало сердце. Василий еле заставил себя досидеть до конца трапезы. После ужина вышел во двор и начал прилаживать дверку к калитке.

Два раза на крыльце появлялась Мария. «Ждет кого-то…»

Стемнело. Залаяли наскучавшиеся за день собаки. Василий закончил работу и плотно закрыл калитку.

— Иди спи, работничек! — крикнула из дома Мария. Она провела его через кухню в комнату. Майор разделся и лег около мальчика. Тот торопливо и отчужденно отодвинулся к стене.

Мария возилась на кухне. За кого его принял мальчишка? Почему смотрел таким волчонком? Василий чувствовал, что тот не спит. Хотел заговорить с ним, искренне жалея и понимая его, но сдержался.

Василий

приказал себе не спать. Но усталость, чистая постель сделали свое дело. А может быть, он только забылся на несколько минут. Проснулся — будто толкнули. В приоткрытую половинку двери из кухни падал свет. Виднелся край стола, на нем бутылка, сало, огурцы. Тянуло табачным дымом. Доносился шепот:

— А кто он такой? — прохрипел мужской бас.

— Бродяга. Ни документов, ни денег, — отвечала Мария. — Навоз у нас в коровниках чистит.

— Лучше бы все же ты его не брала.

— Прогоню.

Они помолчали. Под грузными шагами заскрипели половицы. Мужская лапища осторожно открыла дверь в комнату, где спал Василий. Майор почувствовал, что над ним наклонились.

— Спит он без задних ног, — донесся из соседней комнаты голос Марии.

Мужчина, постояв над Баранцевым, вышел на кухню.

— Пацан, что ли? — проговорил он. — Совсем маленький.

— Да нет, взрослый.

— Завтра я уезжаю, Мария, на месячишко-другой.

Она шмыгнула носом.

— Вернусь.

В кухне заговорили громче. Оттуда так и тянуло сивушным запахом самогона.

— Сходи в сарай, принеси еще бутылку, — сказал мужчина, пересаживаясь на другой стул.

Теперь Василий ясно увидел его. Это был Кишинский. Круглая большая кудрявая голова. Даже сидя, он выглядел гигантом. Мария несколько раз приносила самогонку. Они целовались. Говорили всякий вздор.

— Принеси еще! — потребовал Кишинский.

Мария не ответила: она сладко и тонко похрапывала. Кишинский встал. Слышно было, как хлопнула дверь.

Не зная еще, что будет делать, Василий быстро оделся. Мария спала, уронив голову с рассыпавшимися черными волосами на стол. Василий прошел мимо, сжимая рукоятку пистолета в кармане.

Уже близился рассвет.

Еще с крыльца услышал в сарае позвякивание стекла. Василий бросился туда. С силой захлопнул тяжелую дверь. Срывая ногти и не замечая этого, вдвинул в отверстие металлическую щеколду.

В сарае несколько минут было тихо. Потом страшный шепот Кишинского:

— Машка, открой! Убью! Маша! Брось шутить. Открывай, дверь выломаю!

— Спокойно, — приказал Василий. — Вы арестованы, Кишинский.

Дверь загрохотала. Василию казалось, что сарай развалится от ударов.

В станице встают со светом. И первые любопытные потянулись ко двору. Они с интересом смотрели на невысокого мужчину в смешной не по росту одежде. И не избежать бы расспросов, но прибежали запыхавшийся участковый милиционер и председатель Совета.

— Быстро вызовите из райотделения спецмашину с конвоем, — приказал Баранцев.