Соучастник
Шрифт:
– Что еще они могли сделать, ваша честь? – вмешался Флинн. – Полицейские уже обыскали оба дома мистера Арнольда, машину миссис Арнольд, ее офис и кабинет ее мужа. Апелляцию нельзя откладывать до бесконечности. Мы не можем просто сидеть и ждать, что лет через десять записи протоколов вдруг чудесным образом появятся на свет.
– Мистер Куирос, – спросил судья Шрайбер, – у вас есть еще аргументы, кроме утверждений, что пропавшие документы могут быть скоро найдены?
Рамон покачал головой:
– Нет, ваша честь. Просто я думаю, что сдаваться рано.
– Копии протоколов не сохранились?
– Насколько я знаю, нет. Очевидно, вместе с миссис Арнольд преступники похитили все стенограммы и диски с записями по делу мистера Маккэнна.
– Что ж, если так и если документы вряд ли будут скоро обнаружены, а у защиты есть веские основания рассчитывать на пересмотр дела, мне остается только одобрить ходатайство мистера Флинна.
– Хочу напомнить, что мистер Маккэнн был признан виновным. Откуда нам знать, что он не участвовал в похищении миссис Арнольд?
– Ваша честь, – вмешался Флинн, – этот аргумент продиктован отчаянием обвинителя. Мистер Куирос выдал ордер на арест Джина Арнольда за убийство его жены. Все это время мой клиент находился в тюрьме, и нет никаких причин считать, что он как-то связан с похищением миссис Арнольд.
– Мистер Куирос? – повернулся к прокурору судья.
Рамон понял, что проиграл, и вздохнул.
– Мистер Флинн, я бы с удовольствием отклонил ваше ходатайство, будь у меня для этого хоть один законный повод, – заметил судья. – Но мое дело – исполнять закон, даже когда этого не хочется. – Он сделал паузу. – Я назначаю новое слушание дела мистера Маккэнна.
– Ваша честь, у меня есть еще одно ходатайство, – быстро добавил Флинн. – Я прошу снять с мистера Маккэнна все обвинения. Если мы начнем новое разбирательство, моего клиента неизбежно оправдают. Мистер Маккэнн всегда настаивал на своей невиновности, и мы не раз утверждали, что Лестер Доббс обвинил моего подзащитного только для того, чтобы избежать наказания за убийство миссис Альварес. Без показаний Доббса нет никаких улик, связывающих мистера Маккэнна с похищением Пэтти Альварес.
– Мистер Куирос, у вас есть официальная копия показаний мистера Доббса?
– Нет, сэр.
– Мистер Доббс выступал перед Большим жюри?
– Да, но записей не осталось.
– Даже если они и остались, – возразил Флинн, – их нельзя использовать против моего клиента, поскольку я не могу допросить мистера Доббса.
– Мистер Флинн прав, – произнес судья. – Мистер Куирос, существует ли законный способ использовать свидетельства Лестера Доббса в новом разбирательстве?
– Пока я его не вижу.
Судья Шрайбер задумался. Он молча постукивал карандашом по кафедре. Наконец вздохнул:
– Мистер Флинн, я не стану снимать обвинения с мистера Маккэнна. Против него могут появиться новые улики. Но в сложившихся обстоятельствах мне не хотелось бы оставлять его в тюрьме. Мистер Куирос, я дам вам неделю. За это время вы должны предоставить убедительные доказательства, что мистера Маккэнна не следует выпускать из-под стражи. Иначе мне придется его освободить.
Когда Рамон Куирос вернулся в свой кабинет, его ждал разъяренный Мартин Альварес.
– Что ты собираешься делать?
– Ничего. Если мы не найдем новых улик, Маккэнн выйдет на свободу.
– Это безумие.
Куирос покачал головой:
– Это закон.
– Ты должен что-нибудь придумать.
– Мартин, я боялся этого с тех пор, как узнал о пропаже документов. У меня уже была похожая история с Джином Арнольдом, и я знал, чем все может кончиться. Я надеялся, что Флинн недостаточно сообразителен, чтобы это провернуть.
– История с Джином? О чем ты говоришь?
– Помнишь то время, когда Арнольд и Боб Чэмпион были партнерами?
Мартин кивнул.
– Боб защищал парнишку, которого обвинили в угоне автомобиля. Все улики были против него. Потом наступил какой-то праздник, и выходные длились три дня. Когда суд собрался опять, парень куда-то исчез. Буквально растворился в воздухе. Судья Милбрандт решил, что ответчик просто сбежал, и продолжил процесс без него. Присяжные признали паренька виновным. Судья не мог объявить приговор в отсутствие подсудимого и выдал ордер на его арест.
Через три года парня поймали в Канаде. Его снова привели в суд. Боб к тому времени уже ушел на покой, и Джин подал апелляцию, но судебный секретарь не нашел свои записи. Оказалось, он по ошибке уничтожил стенограмму вместе со старыми бумагами. Джин не смог подать апелляцию без протоколов заседаний, но он воспользовался тем же законом, о котором говорил Флинн, и суду пришлось назначить новое разбирательство.
Мартин вышел из офиса окружного прокурора. По дороге домой он вспомнил, что Джоан Маккэнн была секретаршей Джина Арнольда. Если она знала о деле с угонщиком, то вполне могла придумать, как заставить судью Шрайбера пересмотреть дело Пола. Неужели Джоан любила своего мужа настолько сильно, что убила Мелиссу Арнольд и Лестера Доббса? И требование выкупа было только отвлекающим маневром, чтобы вытащить Маккэнна из тюрьмы? Способна ли эта женщина на двойное убийство?
Мартин попытался вспомнить все, что знал про Джоан Маккэнн. В последнее время она находилась в глубокой депрессии. До сих пор Мартин считал, что Джоан переживает за судьбу мужа, но, возможно, ее худоба и обкусанные ногти были следствием нечистой совести.
13
Прошла неделя. В деле Лестера Доббса так и не появилось новых улик, тело Мелиссы Арнольд и ее документы пропали без следа, а Рамон Куирос не смог придумать ни одной причины, по которым Пола Маккэнна следовало держать в тюрьме. В пятницу утром Куирос и Арон Флинн проскользнули с черного хода в здание суда и направились в комнату судьи Шрайбера. Стрелки часов показывали ровно семь, в коридорах еще не было ни души. Накануне вечером Рамон позвонил судье и настоял на секретной встрече, сославшись на угрозы, которые Мартин Альварес высказал в адрес Маккэнна.