SOULMATE AU (Родственные души)

Болфинч Кэтрин

За тринадцать лет все человеческое должно размыть ледяной водой. Смыть остатки воспоминаний, остатки привязанностей – но пока у Ветраны до этого еще было время.

– Страшно было наперекор идти? – Лесьяр не сводил с нее взгляда, как будто наконец русалочьи чары и на него подействовали. А быть может, так и было? Помогло озеро щиты колдовские пробить? И стоило ли оно того?

– Страшно, – хмыкнула Ветрана, ложась на спину. Мокрая рубаха уже привычно облепляла тело, но она давно позабыла о стеснении. Должно быть, это чувство смывается озерной водой

первым. – Тогда казалось, что стоило. Сейчас… Сейчас я даже не помню, что тогда видела. Но если хочешь знать свою суженую, колдун, то к своим столичным обращайся. У меня еще пять Иван Купал без предсказаний.

– Лесьяр я, – поморщился он, сорвал осоку и пощекотал ею щеку Ветраны, заставляя фыркнуть смешливо.

– Не бросай вызов русалке, победителем не выйдешь.

– Еще ни один колдун не умер из-за щекотки.

Травинка никуда не делась. Ветрана на секунду зажмурилась, потом перехватила его запястье и подалась вперед, поваливая Лесьяра на спину и усаживаясь сверху.

– А многие из них щекотали русалок?

– Да почитай каждую сед… – Он умолк на полуслове, когда Ветрана склонилась к нему, прядь мокрых волос мазнула по щеке.

– Подумай хорошенько о том, что хочешь сказать, колдун.

Лесьяр молчал. Молчала и Ветрана, впервые разглядывая его настолько близко – а у него ведь и веснушки были, едва заметные под загаром, и волосы каштановые казались такими мягкими, что так и тянуло прикоснуться. И пахло от него вовсе не полынью, как от каждого уважающего себя колдуна, а чем-то свежим, приятным…

Она вздрогнула, когда он прикоснулся к ее щеке. Провел горячими пальцами, удерживая ее взгляд, вверх, к затылку, чуть надавил…

Ветрана выпрямилась, обрывая касание, и перехватила его руку, нахмурившись. На запястье был широкий кожаный браслет, от которого знакомо кололо пальцы заговором чародейским.

– Зачем он тебе?

– Колдовские секреты, – Лесьяр дернул руку, высвобождая, и она разжала пальцы, поворачиваясь в сторону почти позабытой корзины.

– А там тоже они?

– Нет, там можешь посмотреть.

Медлить после такого щедрого предложения она не стала – в мгновение ока слезла с него, оказавшись у корзины, и сразу же выхватила оттуда первое, за что уцепился взгляд.

Красивый деревянный гребень, украшенный изящной резьбой – такой не каждый торговец привезет, да и не все смогут себе позволить.

Вот только… Она раздосадованно поджала губы.

– Он заговорен, – Лесьяр сел. – От сырости. И потерять его тоже невозможно.

– Как будто для русалки подарок, – Ветрана искоса глянула на него, сжимая гребень крепче.

Он лишь улыбнулся, кивая на корзину.

Еще там оказалась…

– Есть у меня подозрение… – Она задумчиво повертела длинную рубаху под смеющимся взглядом колдуна. – Что кто-то думает, что я страшилище лесное.

– Не могу представить, кто бы осмелился на такие мысли.

Ветрана смерила его подозрительным взглядом, но рубаху на место возвращать не стала. Ее и правда уже износилась, несмотря на всю русалочью

магию, да и у нее так давно уже не было обновок… А здесь даже в вышивке обережной, что по подолу и вороту пущена была, ничего пальцы не кусало.

Ее-то собственная давно порвана была, стерта, так, чтобы жизнь не портить. Не от чего русалкам беречься, и так уже что могло – случилось.

– Влюблюсь ведь, – полушутя пригрозила она.

Лесьяр едва улыбнулся.

– Угрозы нужно уметь исполнять.

Ветрана дернула уголком губ, бросила взгляд на заросли камыша, пару секунд колебалась, прежде чем положила рубаху на землю и, подцепив подол, потянула его вверх, обнажаясь.

Приглушенный резкий вдох и последующий кашель она проигнорировала, надевая обновку и поводя плечами. Впору пришлась, пусть и ощущалась непривычно сухой. Но это ненадолго, вода с волос быстро промочит насквозь.

– Ну, как тебе? – Она прокрутилась на месте, сама очень довольная. Конечно, не было поверх яркого сарафана, но чего уж горевать по несбыточному? Еще бы по лентам в косы тосковать.

У Лесьяра, кажется, горели щеки, а он сам с неохотой отвел взгляд от кувшинок в стороне – видимо, поторопилась она с силой своих чар, – и посмотрел на нее.

– Хороша, – хрипло выдавил он, мотнул головой. – Боялся, что не подойдут тебе такие дары.

– Отчего ж? – недоуменно нахмурилась она, снова садясь и новым гребнем по волосам проводя. – Как будто по книжке какой умной подбирал. Или, – Ветрана улыбнулась, когда Лесьяр смущенно сжал губы, – так и было?

– Просто ты не похожа на тех русалок, что я видел прежде. Они… Больше нечисть, чем люди. Это чувствуется, выглядят почти как девки обычные, красивые, но… – Он помедлил, взгляд на руки свои опустив. Ветрана молчала, склонив голову к плечу. – Жуть от них. Холод. Как от озера зимнего. Сразу ясно, что не из мира живых они.

– А от меня не холод?

– Прохлада, как от росы утренней, – Лесьяр слабо улыбнулся ей, протянул руку, но она уклонилась от прикосновения, и настаивать он не стал.

– Старше они, должно быть, – плечами пожала, гребень подаренный в руках сжимая. – Не сразу озеро все человеческое забирает, время на то нужно.

Метку тоже смывает не сразу.

У суженого навроде седмицу-две после Ивана Купалы еще держится, постепенно светлея, как всегда, со смертью пары. Появляется неожиданно после обряда и исчезает, если не встречаются за время данное, словно и не было ничего.

О глупости души родственной донося.

У русалок же до самого конца обращения никуда не уходит, о счастье упущенном напоминая.

Молчал Лесьяр, не сводя с нее взгляда задумчивого, да браслет свой на запястье прокручивал.

– Должно быть, – наконец кивнул он согласно, да и не было ведь причин спорить с этим. Из корзины оставшийся там букет из васильков да ромашек достал и Ветране протянул, как будто само собой разумеющееся. – Хочешь, про город расскажу? Ты же там не бывала?

Ветрана букет приняла, улыбнулась, на цветы любуясь.