Совершенная crazy
Шрифт:
– Даже не знаю, что на это сказать, – покачал головой Фёдор.
– Кому понадобилось изображать Башку?! – торжественно спросил Славка, оглядев публику. – А теперь смотрите! – Орлик рывком вытащил из кармана липкую резину с клочками волос и ловким движением натянул её на лицо.
– Батюшки святы! – заорала старуха. – Федька, смотри, рожа твоя! Съёмная рожа! Захотел одел, захотел – снял! Ну ни фига себе! Кто-то весь вечер таскал эту маску на моём дне рождении, выдавая себя за тебя! Кто?! – топнула она ногой. – Кто, сучье отродье,
Повисла тишина. Голубоватый свет зябко задрожал на лицах.
Горазон слышал своим особенным слухом, как вразнобой бьются эти такие разные, живые сердца. Ему стало их жалко. Стоит так трепетать, замирать, и почти останавливаться от любопытства и страха, чтобы потом, в один прекрасный момент, раз – и в дамки! Вернее, – в бестелесные, шкодливые, слоняющиеся по галактике призраки…
Доктор Фрадкин, подошёл к Орлику и бесцеремонно ощупал его лицо.
– Латекс, – покачал он головой. – Тончайший материал! Отличная работа! Нос, лоб, щёки, глазные отверстия, даже волосы – всё в точности как у Фёдора!
– Похож?! – засмеялся Славка
– Нисколечки! – фыркнула Ксюня. – Ты ростом меньше и в плечах уже. И вообще, ты – бывшая девушка, таких транссексуалок за версту видно!
– Так вот, – сорвал с себя маску Славка, – среди нас есть только два человека, которые ростом и комплекцией в точности напоминают Башку.
Горазон отчётливо услышал, как два сердечка заколотились особенно быстро, и улыбнулся. Бейтесь, бейтесь, изнашивайтесь, сгорайте от стыда, трепещите от страха, бойтесь разоблачения – это жизнь, и она почти всегда прекрасна даже в самых неблаговидных своих проявлениях!
– Только два человека, – пробормотала Ида и обвела всех цепкими, выцветшими глазами. – Не может быть! Вы?! Не верю! Родня всё-таки, хоть я и не помню какая…
– Это не мы! – в один голос заорали братья Архангельские. – Нас заставили!!
– Так не вы, или заставили? – подошёл к ним Славка. – А ну-ка, пусть один из вас натянет маску!
– Нет! – отшатнулись братья. – У нас чемпионат на носу! Нам нельзя!
– Тюрьма у вас на носу! – показал им кулак Славка. – Маску нашли у тебя в кармане, – ткнул он наугад то ли в Павла, то ли в Глеба.
– Кто нашёл? – захохотал не то Павел, не то Глеб. – Зеркало? Расскажите это ментам!
– Я нашёл, – спокойно сказал Горазон. – Я, Павел Иванович Горазон. Просто днём меня не очень хорошо видно, поэтому я обозначился крупным предметом. И пусть хоть один мент попробует мне не поверить! Я ему потом такое устрою… А ну, быстро напялил маску! – заорал Паша и для устрашения мигнул изнутри красным огнём – это тоже было в его силах и полномочиях.
Братья одновременно вцепились в маску и чуть не разорвали её. Наконец, один из них трясущимися руками натянул на себя чужое лицо и встал рядом с Фёдором.
– Не отличить! – покачала головой старуха. – И к чему, скажите, был весь этот цирк на моём
– А вы до сих пор не поняли? – удивился Славка. – Чтобы свалить вину за убийство Горазона на Фёдора!
– Ты хочешь сказать… – Вцепившись костлявыми пальцами в подлокотники кресла, Гошина привстала. – Неужели ты хочешь сказать, что вот эти вот дурни, эти клюшки хоккейные, эти дырявые шайбы…
– Мы не знали! – в один голос заорали Архангельские. – Нас использовали вслепую!
– Кто?! – гаркнула Ида Григорьевна.
Братцы испуганно переглянулись и замолчали.
– Мы не знаем, – ответил тот, который был без маски.
– Понятия не имеем, – подтвердил другой.
– Кто из вас воровал ключ у Ксюни?! – спросил Славка.
– Я, – ответила «маска».
– Кто крутился возле фонтана?
– Я, – ответил другой.
– Кто открыл вентиль?
– Я, – сказала «маска», но тут же указала на братца: – Нет, это он!
– Он!
– Он!
Они тыкали друг в друга пальцами, как провинившиеся дети, пытающиеся свалить друг на друга вину за съеденные тайком конфеты.
– Нет, это дебилы, а не преступники, – простонала Ида Григорьевна, снимая шляпу и хватаясь за лысую голову. – Я за них тухлого кабачка не отдам, не то, что всё своё состояние!
– Спокойно! – поднял руку вверх Славка. – Они действительно были игрушками в руках умного, хитрого и очень изобретательного человека.
– Какого?! – простонала старуха. – Какого ещё человека?!!
Горазон тихо посмеивался. Он не знал ответа на главный вопрос, но этот пацан ему нравился. Парень был весёлый, невоспитанный и такой наглый, что мог запросто переписать историю народов мира, лишь бы заполучить бабкины барыши.
Орлик тем временем вытащил из кармана красные корочки, раскрыл их и высоко поднял над головой.
– Волгина Дарья Владимировна, – прочитал вслух Горазон, единственный из всех способный читать в такой темноте. – Кто это?!
– Так вот кто украл мою сумку! – Растолкав Архангельских, вперёд вышла Мила Брагина. – Подлый, мелкий воришка неопределённого пола!! Гермафродит!
– Если бы я не нашёл вашу сумку, вы бы умерли от удушья, мадам! – Славка решил оставить без внимания оскорбительную реплику по поводу неопределённости своего пола.
– Да, я Волгина Дарья Владимировна, – высоко подняла голову Мила и посмотрела на Пашку Горазона с горечью, с вызовом, с отчаянием, с ненавистью и бесконечной усталостью.
Что-то отдалённо знакомое показалось Пашке в её имени, в её внешности, в её взгляде…
В углу громко зарыдала Рада. Ксюня обняла её и своим носовым платком принялась утирать слёзы.
– Павла Горазона убила учительница французского языка, – уверенно сказал Славка Орлик. – Это она заставила Архангельских спустить воду в бассейне, она нашептала роковые слова Полине про каскадёров, которые работают за актёра, она…