Совершенная мечта
Шрифт:
Черт возьми! Я несколько раз прокручивала в голове нашу беседу с Апполинарием и никак не могла взять в толк, почему я согласилась на эту авантюру с мнимым браком? Да еще и так скоро. Собственная мастерская — это, конечно, хорошо, но не принципиально для меня. Учиться мне еще долго, и после получения диплома я сама нашла бы, куда приложить свои способности и умения. А может, и раньше смогла бы заняться любимым делом.
Зато теперь у меня точно есть местечко, где я могу разрабатывать свои «шедевры». Да и заверения в том, что они будут вне очереди изготавливаться на фирме «Сейзен» для показа,
Но сомнения маленьким навязчивым червячком засели в моих мыслях. Зачем? Зачем ему это нужно? На какой фиг Пашке это подобие брака? Да еще и родители чтобы ни о чем не догадывались…
Вчера, после того как ему все же удалось меня уболтать, он вежливо предложил заехать за мной утром, чтобы доставить к месту назначения или, проще сказать, учебы, в целости и сохранности. На что получил такой же вежливый отказ. После этого он убрался из нашего дома.
Возможно, я с радостью и согласилась бы, если бы предложил кто-нибудь другой. Вожу машину неплохо, но предпочитаю ездить в качестве пассажира. К тому же не очень хочется, чтобы сразу же все узнали, что мы с Пашкой собираемся пожениться. Пускай попозже эта новость взбудоражит универ. А что сие обязательно произойдет, так это как пить дать. Сколько же девиц захотят мне волосы повыщипывать без наркоза, когда известие о помолвке достигнет ушей прекрасной половины нашего учебного учреждения?
С такими невеселыми мыслями сползла с кровати и потащилась в душевую. Сквозь шум воды услышала, что дверь в спальню приоткрылась, и генеральский голос Оксаны как обычно возвестил:
— Вика! Завтрак готов. Поторапливайся, а то опоздаешь на лекции.
— Иду! — крикнула я в ответ, закрывая кран и быстро вытираясь.
Пять минут спустя я уже уплетала тосты с джемом, прихлебывая обжигающий ароматный кофе. Покончив с завтраком, побежала одеваться.
Сама не пойму, почему выбрала сегодня костюм, который презентовал Красин-старший из последней коллекции?! Это был бирюзовый ансамбль, состоящий из длинной струящейся юбки и пиджака с рукавами до локтей. Под него полагалось надевать блузку на тон темнее, чем сам костюм, застегивающуюся на два десятка перламутровых пуговичек.
Напоследок заглянула в зеркало и, как-то непривычно чувствуя себя, вышла из дома.
В гараже меня ждал не очень приятный сюрприз: моя синяя любимая Тойота отказалась меня везти напрочь. На все мои уговоры и попытки привести ее в движение она ответила демонстративным молчанием. В сердцах высказала нахальной железяке все, что о ней думаю, причем в не совсем цензурных выражениях, что она, впрочем, совершенно равнодушно проигнорировала.
— Оксана! — рявкнула я, подбежала к кухонному окну и увидев возникшее в нем испуганное лицо Ксюши, крикнула: — Папа где? Я думала, он спит еще, а его машины нет.
— Уехал он, — сообщила встревоженная домработница, — случилось что-то?
— Куда уехал? — опешила я. — Почему он мне ничего не сказал?
— Я не думала, что ты не знаешь, — всплеснула руками Ксюша, — он сказал, что контракт срочный, и его не будет около недели. В кабинете деньги тебе оставил. Посмотри, может, и записка какая-нибудь есть, раз такое дело.
— Не могу! — зарычала я разъяренной волчицей, — у меня машина не заводится. А я опаздываю уже!
Махнув рукой Оксане, понеслась к остановке метро.
В конце концов злая и растрепанная я влетела в аудиторию, опередив преподавателя по истории моды, идущего на лекцию, всего метров на пять.
Влетела и отшатнулась назад от громового вопля:
— О-о-о!!!
Сзади меня вежливо подтолкнули, и Кирилл Петрович пробасил:
— Входить будем, Перова?
Я посторонилась, пропуская профессора, а сама потихоньку, с опаской поглядывая на своих сокурсников, потопала следом за ним.
Ошарашенно оглядела ряды взволнованных студенческих лиц и встретилась с расширенными от восторга глазами моей подружки Лельки, которая взглядом показала на доску.
Я мигом обернулась и чуть не завопила от расстройства. Там огромными буквами было написано: «Поздравляем Викулю Перову и Апполинария Красина с помолвкой! Совет да любовь!!!»
— Поздравляю, Перова, — стянув очки со лба, где они до этого были прицеплены, на кончик носа, Кирилл Петрович смерил меня лукавым взглядом. — Вот как раз Вы и вытрете доску.
— А почему я? — законно возмущаюсь.
— Потому что учебное время идет, а кто дежурный, я сейчас выяснять не собираюсь, — пояснил профессор. — Идите-идите, Перова, наводите порядок.
Прошипев себе под нос ругательство, бросила сумку на крайний стол первого ряда и поплелась вытирать доску.
— Кстати, — повернул ко мне свое морщинистое лицо преподаватель, — похожее сообщение я уже только что имел честь наблюдать на доске объявлений в холле первого этажа. Так что во время перерыва пойдите туда и снимите его себе на память.
— Черт! — рявкнула я.
— Перова, будьте любезны вести себя прилично! — сурово нахмурил брови Кирилл Петрович. — Давайте поторапливайтесь.
Быстро поелозив сухой тряпкой по доске, направилась к своему месту, по пути вспомнив всех святых и нечестивых.
Ну и кто, спрашивается, сыграл со мной такую шуточку? Не иначе как Апполинарий Герасимович собственной персоной! Кто еще мог знать о нашей скороспелой помолвке? Никто! Значит, он это и написал. Увижу — убью!
Протолкалась к свободному месту возле Лельки и хлопнулась на скамейку.
— Как ты могла ничего мне не сказать? — быстро зашептала Лелька, обиженно косясь на меня. — Как ты могла? Подруга называется…
— Гуторина, — донеслось с кафедры, — я вижу, Вы горите желанием поделиться с сокурсниками своим отношением к двенадцати заповедям женщины от Эльзы Скиапарелли?
— Нет, Кирилл Петрович, не горю! — подскочила Лелька.
— Тогда, прошу Вас покорнейше, слушайте то, что я Вам рассказываю.
— Я слушаю, — заверила Лелька, хлопая честными-пречестными глазками.
— Я надеюсь, что так оно и есть, — профессор перевел взгляд куда-то в конец аудитории и продолжил: «Восемьдесят процентов женщин опасаются выделяться и боятся, что скажут люди, поэтому…»