Совершенно секретно: БНД

Ульфкотте Удо

Федеральная разведывательная служба регулярно информирует Ведомство Федерального канцлера и министерства о тех высокопоставленных итальянских политиках, например, о Джулио Андреотти, и экономических лидерах, например, о бывшем министре торговли и коммерсанте Клаудио Виталоне, чьи контакты с мафией требуют осторожного к ним отношения. Андреотти, один из самых выдающихся итальянских послевоенных политиков, который неоднократно становился премьер-министром, попал под обвинение по причине своего сотрудничества с мафией, которой он давал заказы на политические убийства.

Для многих неприятным, но реальным фактом стали связи мафии с католическими священниками. И об этом БНД информировала Федеральное правительство. В начале 60-х годов один репортер ежедневной газеты из Северной Италии во время аудиенции у кардинала города Палермо Эрнесто Руффини спросил его: «Ваше Высокопреосвященство, что

такое мафия?» Руффини ответил: «Мафия? Насколько мне известно, так называется какой-то стиральный порошок.» Но Руффини заблуждался. И в рядах итальянской церкви были и есть пособники мафии. В уже не секретных документах БНД называется имя арестованного в мае 1974 года «священника «Коза Ностра»» Устино Копполы. Он был замешан в похищения людей, рэкет и убийства сицилийской мафии. Монахи Маззарино выбивали «деньги за защиту». А брат-францисканец Джачинто считался другом самых влиятельных мафиози. Он был убит в монастыре в самый разгар войны мафий в 80-х годах.

В феврале 1997 года стало известно, что итальянская мафия была замешана и в мошеннический финансовый скандал в Албании, который привел к сильным беспорядкам, в первую очередь, в прибрежном городе Влёра. Из опубликованного в Риме ежегодного отчета торгового союза (как и из переданного еще раньше Ведомству Федерального канцлера досье БНД) следует, что итальянская мафия стояла за развалившимися сомнительными инвестиционными фирмами в Албании, которые привлекли к себе множество албанцев обещанием более чем стопроцентных доходов с их сбережений. «Мы знаем, что итальянская мафия замешана в албанский финансовый скандал», — говорит главный итальянский охотник за мафией Пьеролуиджи Винья. «И в Италии расследование уже идет полным ходом», — сообщает Алессандро Панса, шеф спецподразделения полиции. Подобные мошенничества уже были и в Италии несколько лет назад, говорит Панса. Тогда за ними стояла «Каморра».

По данным БНД, итальянский «рынок» делят между собой пять разных организаций:

1. Сицилийская мафия («Коза Ностра») с 186 кланами и около 5000 членов. После успехов полиции прошлых лет она начала организовывать свои новые структуры. Пьеролуиджи Винья, главный следователь по борьбе с мафией, сказал в январе 1997 года, что «Коза Ностра» приступила на Сицилии к созданию новых «особо секретных» структур, чтобы защититься таким путем от проникновения в нее полицейских агентов и от показаний задержанных основных свидетелей. Основным принципом новой организационной формы будет то, что лишь очень маленькая группа руководителей будет посвящена в дела. В связи с внешним миром «боссы» будут еще сильнее, чем в прошлом, стараться скрыть свою личность. Из страха перед подслушиванием «новые крестные отцы» очень сдержаны в телефонных беседах. Новые структуры — это реакция на аресты многих вождей кланов с 1993 года, которые были связаны, в первую очередь, с показаниями бывших гангстеров, нарушивших «legge d’omerta`» — «Закон молчания».

2. На Сицилии (в основном, в провинции Агиридженто) действует и новая организация — конкурент STIDDE. Она не располагает вертикальной структурой управления, как «Коза Ностра», но пытается копировать ее строгие принципы. Число участников неизвестно.

3. Неаполитанская «Каморра» (регион Кампаньи) состоит из 126 кланов и около 6200 членов. «Каморра» образовалась как организация по самозащите криминальных элементов в итальянских тюрьмах, которая только после освобождения этих арестантов смогла укорениться «на воле». «Каморра» из организации заключенных превратилась в государство в государстве. В округе Неаполя она после ареста ее ведущих членов в последние годы, сильно утратила влияние. В городе сейчас есть около 30 конкурирующих кланов, ведущих войну банд за власть. Пополнение они получают, в основном, из регионов с большими социальными проблемами. Альдо Фарони, шеф мобильной полицейской группы Неаполя говорит об этой бандитской войне: «Сейчас нам приходится иметь дело с людьми, которые стреляют своих противников, как собак. И они готовы в любое время сменить лагерь, перебежав на сторону победителя.»

4. Калабрийская «Ндрангета» с ее 144 кланами и всего около 5300 участников.

5. Апулейская мафия — около 30 кланов и всего 1600 членов.

Кроме собственно членов, к каждой вышеназванной группе принадлежит целое войско информаторов и пособников, в том числе, в политике и в экономике. Если «Коза Ностра» работает со строго централизованной организационной структурой, то «Ндрангета», по данным БНД, просто «свободная федерация самостоятельных кланов». Неаполитанская «Каморра» отличается от всех других южно-итальянских групп своей предпринимательской направленностью. В отчете БНД написано: «Ее деловая политика

направлена на получение максимальных прибылей, и она в сравнении с другими криминальными структурами меньше интересуется заметными действиями, хотя и она — наряду с рэкетом, торговлей наркотиками и оружием, ростовщическим кредитованием и нелегальным игровым бизнесом — занимается убийствами и похищениями людей. «Каморра» имеет постоянные контакты с сицилийской мафией, но располагает сетью во всем мире. По сегодняшним данным, «Каморра» планирует расширить свою деятельность в Восточной Европе.» Но кризис в итальянском строительстве привел в последнее время к тому, что ориентированная на бизнес «Каморра» все сильнее вынуждена заниматься менее респектабельными делами, вроде контрабанды сигарет и рэкета. По данным из Пуллаха, неаполитанские и апулейские банды с помощью китайских «триад» и членов русской мафии организовали в Германии новую сеть по сбыту наркотиков.

В бывшей Югославии мафия вложила большие суммы в туризм, недвижимость, инвестиционные фирмы и казино. Поэтому она готовится к будущему миру и политическому спокойствию в регионе. «Коза Ностра», «Каморра» и «Ндрангета» и в Румынии инвестировали в некоторые области промышленности (например, текстильную промышленность) и в недвижимость (особенно в туристическом секторе), а также создали там банки и пункты обмена валют. По оценкам БНД, около 25 % более чем трех тысяч итальянско-румынских СП находятся под влиянием итальянских мафиозных групп. Через румынскую территорию контрабандно провозится и героин для итальянского рынка.

Латиноамериканские наркокартели

Новый продукт эффективнее всего выпускать на рынок по особым ценам. Колумбийские наркобароны — опытные коммерсанты, и они представляют свои новинки по особо низким ценам — «для знакомства». К «достижениям» их лабораторий относятся героин для ингаляции и жидкая марихуана. Если героин ингалировать, то, как считается, не так быстро попадаешь в зависимость от него, кроме того, такой способ, в отличие от шприца, не опасен с точки зрения СПИД. Жидкую марихуану легче перевозить, она занимает меньше места. Клиент капает нужное количество ее на табак своей сигареты и получает тот же эффект, что и от обычного материала. Разнообразие — вот девиз латиноамериканских боссов наркомафии, и поэтому и от Федеральной разведывательной службы ожидают, что она сможет быстро проинформировать Бонн о новейших разработках в этой области, задолго до того, как товар поступит к немецкому потребителю.

В традиционных странах возделывания коки — Перу, Боливии и Колумбии, площади ее выращивания, несмотря на все противодействие и правительств этих стран и международных организаций, возрастают с каждым годом. По данным спутниковых фотографий кокаиновые угодья этих трех стран составляют около 620 тысяч гектаров. Общее производство кокаина южноамериканских картелей, по данным американского Агентства по борьбе с наркотиками (DEA), составляет 740 тонн в год, а по данным БНД — 1800 тонн.

До того, как наркотик кокаин стал в 80-х годах «бестселлером», колумбийские наркокартели снабжали, в основном, североамериканский рынок марихуаной. Лишь в конце 70-х они обратились к выгодному кокаиновому рынку. Площади выращивания коки значительно увеличились, и так возникли источники беспрецедентных до той поры для ОП доходов, потому что картели контролировали не только переработку сырья в кокаин, но и всемирную продажу этого наркотика. По данным Федеральной разведывательной службы, самый важный колумбийский наркокартель «Кали» (назван так по имени города Кали) увеличил свою долю на рынке международной торговли кокаином с 1991 по 1996 годы с 25 % до 85 %. Так он стал одной из важнейших преступных организаций в мире. Несмотря на арест большей части верхушки картеля летом 1995 года бизнес с нелегальным производством наркотиков процветает и дальше в Колумбии, хотя части этого дела перешли в руки мексиканских, бразильских, перуанских и боливийских наркоторговцев.

БНД пишет об этом: «Сегодня мексиканские картели, такие как «Гольф» («Залив»), «Гвадалахара», «Хуарес», «Тихуана» и «Синалоа», представляют собой новую версию картеля «Кали». Они ведут переговоры напрямую с перуанскими и боливийскими поставщиками в обход колумбийцев. И перуанские организации наркоторговли (самая большая из них — фирма некоего «Эль Министро») и боливийские кланы (как кланы «Маморе» и «Ла-Пас») сами все больше втягиваются в самостоятельное производство кокаина и героина.» В Колумбии структура картелей тоже изменилась. За последнее время образовалось много мелких картелей. Затем появились сведения о слиянии этих картелей с остатками Медельинского картеля и картеля Кали, а также действующей в наркобизнесе группы боевиков FARC в своего рода «суперкартель».