Совести нет
Шрифт:
Мы прошли второй цех, когда увидели Яшку и Виталика неподалеку от котлована. Они тыкали пальцем в какую-то бумажку, что-то показывая еще одному мужику. Мужик чесал репу, но соглашался. Краем глаза заметила, что у края большущей ямы ошивается еще один парень лет двадцати. Привычка у меня такая, придурков заранее засекать.
— Виталь. — Крикнула Надька мужу и поспешила к нему.
Мне пришлось ее даже за плечо придержать, чтоб не бегала, ибо братец тут же поднял голову и нехорошо уставился на свою благоверную. Колька молча шел следом за мной. Еще и за ним следить приходилось. Все-таки стройка, мало ли какие перелетные кирпичи тут бывают.
Дойти осталось метров двадцать, когда я учуяла неладное. Моя ошибка, заметила поздно. Шкет, который прыгал по краю котлована вдруг задергал руками и начал заваливаться вниз. Стормозила на пару секунд, в течение которых к парню подскочил Хохриков и дернул его на «большую землю». Вот только придурок заскакивая на твердую поверхность, поставил своему спасителю подножку….
— …ять! — Услышала от Виталика, в то время как сама уже на инстинктах неслась к котловану.
— Не лезь. — Крикнула брату.
Он остановился. Я подбежала к краю как раз вовремя, чтобы увидеть, как Хохрикова засыпает землей внизу. За секунду оценила устойчивость края. Так, я легкая, я пройду. А вот кто потяжелее, того земля не выдержит.
— Не подходите. — Сказала и ринулась вниз, стараясь обходить опасные места.
Пятнадцать секунд на спуск. Еще десять на то, чтобы точно определить, где была его голова, когда он упал…. У меня не более трех минут на откапывание, если не хочу никаких последствий для спасаемого мужика. Что ж у меня все не как у людей-то? У кого-то свидания — цветы…. А я мужика из-под земли выкапываю….
Две минуты! Ну, давай же, не так сильно тут все и обвалилось, чтобы так глубоко копать…. Черт, два ногтя сломала. А они у меня и так короткие….
Наконец, пальцы прошлись по коже. Кажется, я Хохрикову только что расцарапала рожу поломанными когтями. Очистила лицо. Мужик лежал без сознания и никак не хотел дышать. Нет уж, не буду я ему искусственное дыхание делать, грязный слишком. Размахнулась и со всей дури залепила ему пощечину. Яшка тут же втянул в себя воздух, начал кашлять и отплевываться. Ну, вот и славненько. Принялась откапывать его дальше. Еще две минуты ушло. Перевернула его на бок и посмотрела наверх. Виталик с другого более пологого края котлована бросил вниз толстую веревку.
— Идти сможешь? — Через минуту спросила отхаркивающегося Хохрикова.
Он кивнул, тут же захлебнувшись новым приступом кашля. Посадила его, поднырнула под руку и стала поднимать. Встал он лучше, чем пошел дальше. Видно было, что конечности его плохо слушаются, но на первый взгляд переломов нет.
— Все, Хохриков. На диету тебя посажу. Никакой больше жареной картошки. — Надсадно прошипела, хватая в руки веревку и обвивая полуживого мужика ногами. Перевернулась на спину так, чтобы он почти лежал на мне и крикнула. — Тяни!
Спина проехалась по земле. Мда, легкая ветровка сегодня будет в клочья и полные трусы земли наберутся. Ничего, я этому лысому придурку потом счет предъявлю. Оплатит мне компенсацию в десятикратном размере.
Тащили нас минуты три, а все потому что хыркающий Яшка принялся ерзать и мешать процессу. Громко выругалась, когда почувствовала, чем он в меня вжимается.
— Прекрати тереться об меня, извращенец. — Возмутилась.
— Кхе-хе…. Не могу. — Прохрипел он и продолжил свое грязное, в прямом смысле этого слова, дело, размазывая по мне землю.
Присмерти, а все туда же.
— Живые? — Виталик стащил с меня Хохрикова и помог подняться мне самой.
— Нормально. Одежду только испортила. — Осмотрелась, заметив Кольку, жмущегося к Надьке. Хотя, Надежда, кажется, была напугана куда больше, чем ребенок. — У тебя жена сейчас не родит от страха?
Виталик резко развернулся и уставился на Надьку. Та тут же улыбнулась и приняла независимый вид. Ну и отношения у них.
Хохрикова уже вовсю поливали водой из бутылки. Он вроде пришел в себя и перестал так много кашлять. Виталик похлопал друга по спине.
— Пошли, в больницу тебя отвезу.
— Не надо… кхе-кхе….
Мы с братцем переглянулись, подхватили болезного под белы рученьки и потащили к машине. Сопротивляться он пока не мог, так что до машин мы его доставили быстро.
— За вами поеду. — Сообщила Виталику, сняла и выбросила испорченную ветровку.
Штаны у меня были с собой одни, так что пришлось на сидение пакет положить, чтобы то не запачкать.
Яков
— Нахрена ты этого придурка спасать кинулся? — Шипел на меня Догилев в машине. Надя молча сидела позади нас. — Упал бы, вытащили б через минуту. А тут и обвал сильнее и ты больше весишь…. Не Машка, не факт что вовремя успели бы! Она засекла, куда тебя утянуло.
— Знаю. — Прохрипел.
Как дурак, земли нажрался, теперь горло нещадно болело. Да еще и в дыхательные пути все попало. Единственное приятное ощущение от всей этой истории — это Машкино тело под моим. Никогда не думал, что спасательная операция в отношении меня может так возбуждать.
— Если знаешь, то какого лешего полез? Откуда этот идиот вообще на стройке взялся?
— Третью бригаду кто набирал? — Просипел и снова закашлял.
Виталик, не отрываясь от дороги, вытащил телефон и набрал кого-то.
— Гек, щуплого придурка с большой родинкой на щеке кто в третью бригаду взял. А-а, родственник? Уволить! — Гаркнул он в трубку.
— Виталь. — Миролюбиво позвала Надя с заднего сидения. — А работать кто будет?
Друг фыркнул.
— Если у нас такие «кадры» работать будут, то нас всех быстро посадят. — Объяснил он. — Они ж хуже самоубийц. Те хоть только себя укокошить пытаются, а эти всех вокруг.
Я согласно кивнул. Реально, ползать по краю только что выкопанного котлована — верх идиотизма.