Совести нет

Князькова Нина

— Ну, ты и орать. Глотка луженая. Давно ль шепотом говорить не могла? Вот счастье-то всем было. — Возмутился голос на… кухне. Я взяла за плечо мальца, который при звуке совсем не Венькиного голоса дернулся к двери. Подтолкнула парня вперед, направляя к кухне. — Чего замолчала? — Баба Нюра подняла взгляд от перебирания каких-то сушеных ягод.

— Вот, — впихнула ребенка на кухню и принудительно усадила за стол. — Знакомьтесь: Николай. — Представила.

Анна Николаевна, привыкшая уже ко всему в жизни, меланхолично оглядела нас и принялась

за ягоды дальше.

— И что Николай в моем доме забыл? Не помню, чтобы я Николаям что-то должна была, чтобы они за мой стол усаживались. — Хмыкнула старушка.

Парень снова дернулся, я вздохнула.

— У него сегодня мама умерла, его в приют хотят сдать, а еще он не ел весь день. — Сдала я сжавшегося на стуле парня.

Старушка медленно отодвинула в сторону ягоды, дотянулась до деревянной лопатки и легонько щелкнула ей меня по лбу.

— Совсем язык обескостился в последнее время. Думай, что говоришь! Ты чего ребенку по нервам ездишь? Вообще совести нет. На, поешь лучше.

Перед нами тут же были поставлены тарелки с наваристым супом. И когда она успевает все приготовить? Как ни приду, всегда еда есть.

Колька молча смотрел на еду и даже к ложке не потянулся.

— Не поешь, в город верну. — Пригрозила.

На меня посмотрели, как на особо крупного тарантула, но есть начали. Я тарелку быстрее опустошила, так что бабулька чуть не за шкирку вытащила меня из-за стола и приволокла в гостиную.

— Ну, где ребенка откопала, и чего ко мне притащила? — Потребовала она ответов.

Я нахмурилась

— На дороге подобрала. К Веньке шел. До этого в городе спасла от приютских. — Коротко обрисовала ситуацию. — К вам привела, потому что парня нужно куда-то пристроить. Лучше к людям, имеющим хоть какое-то отношение к детям.

— Хмм, — Анна Николаевна задумчиво пожевала губу. — И кому ты хочешь подсунуть такой «подарочек».

Я отвела взгляд.

— Не знаю еще. — Призналась.

Старушка посмотрела на меня так, как будто это я Ленина убила.

— Хужее Анжелки моей. Та хоть всякую живность в дом тащила. Ты вообще за людей принялась. — Обвинила она меня в очередном грехе. — Его в интернат надо было увезти, там бы решали все обученные люди. — Отрезала она грубо.

— Нет. — Отрезала я. — Они ничем ему не помогут. Только хуже сделают.

— Ну, тогда себе забирай. Или обратно….

— И заберу, — выпятила я подбородок.

— Так его ж кормить надо будет. — Принялась отговаривать меня бабулька.

— К вам водить буду. — Съехидничала.

— Одевать, учить, стирать. — Как будто не слыша меня, продолжила она.

— Магазин, школа, стиральная машинка. — Отрезала, понимая, что меня только что развели и взяли на «слабо». Но сдавать назад было не в моих правилах. — Колька! — Крикнула в сторону кухни.

Через десять секунд хмурый парень появился в дверях.

— Ты с этой полоумной жить будешь? — С порога спросила баба Нюра.

Парень как-то распрямился немного, приосанился и часто-часто

закивал. Он что, подумал, что я его сейчас здесь оставлю и уйду? Ну и мысли в голове у ребенка бродят….

— Ты поел? — Спросила мальца.

Он снова закивал. Вздохнув, взяла его за руку и, не прощаясь, вывела из дома. Сейчас довезу до Яшкиной хаты, а там видно будет.

Яков

— Насть, что там с пробами? — Я уже был дома и сейчас звонил химичке, чтобы узнать о результатах.

Контейнеры мы уже установили, воду завели, но пробы нужно было брать несколько раз на дню. В идеале, нужно очистители поставить, но их еще не завезли, в отличие от мальков, которых и пришлось выпустить в резервуары, чтобы не сдохли раньше времени.

— Пока норма. Небольшое превышение по органике, но биологичка вредных бактерий не нашла. — Отчиталась Видякина.

За неимением опытных специалистов, воспользовался услугами девчонок из школы. Тем более они обе с красными дипломами в свое время университеты позаканчивали, так что можно было положиться на них немного.

— Хорошо. Завтра еще посмотришь. Я пока ставки на вас запишу, вдруг Виталик ни кого не найдет в ближайшее время. — Предупредил.

— Как хочешь. — Весело отозвалась девушка.

Я отложил телефон и задумался. Вот эта же Настя, она молодая, веселая, уверен, что дома уютно…. Но, скучно мне с ней было бы. Не в женщинах дело. Была у меня жена даже. Ребенок. Но они уже лет десять в Индии своей живут, с индусами. Я первое время к ним летал еще, а потом забросил. Ребенок по-русски ни бум-бум, да и меня не особо узнает. Зачем я там нужен?

Жена в свое время от меня ушла, когда я на Саяны поднимался, сорвался с небольшого обрывчика очень неудачно, и позвоночник повредил. Ничего, восстановился. А жена сказала, что я адреналиновый наркоман и сбежала к черту на рога с послом каким-то там. Нет, я не обиделся. Я просто понял, что женщинам спокойствие нужно. А мне наоборот.

А Машка…. Нет, заклинило меня не с первой встречи, а когда она Корсарова спасала. Видел я тогда, что от ее машины тогда осталось. Не баба ж — ураган. А дальше, как я начал ей знаки внимания оказывать, еще веселее стало. Она первое время, кажется, даже не понимала, что я около нее делаю. Потом активно отбиваться начала, подогревая интерес. А уж когда мою машину в утиль отправила, то я понял, что все. Моя. И хрен я ее из вида выпущу.

Чуть на всю лысину не поседел, когда в больницу несся после ее последнего экспромта. И теперь тревожился по поводу того, что в последнее время Марья как-то неестественно затихла. Не похоже это на нее. Никак, подлянку готовит. Может быть, не стоило ее в город сегодня отпускать? Гематомы на ребрах и животе еще не совсем зажили, мало ли что там внутри делается….

Звук подъехавшей машины отвлек меня от раздумий. Я соскребся с дивана, на котором теперь жил за неимением возможности бывать на втором этаже и отправился на кухню. Машка, когда голодная — очень злая.