Советистан. Одиссея по Центральной Азии: Туркмени- стан, Казахстан, Таджикистан, Киргизстан и Узбекистан глазами норвежского антрополога
Шрифт:
Когда я увидела световое отражение в Каспийском море, стало понятно, почему русские окрестили город Красноводском, «городом красной воды». Основанная ими в 1869 г. крепость служила отправной точкой военных кампаний против Хивы и проживавших на территории Туркмении диких племен. В наши дни это наименее туркменский город во всей стране, чье население в основном состоит из прибывших с севера русских, армян и азербайджанцев, перекочевавших сюда с противоположной стороны Каспийского моря.
В 1993 г., всего через два года после обретения независимости, город получил новое название – Туркменбаши, – словно президент решил показать, кто именно принимает решение за все нетуркменское население. Бердымухамедов предпочел оставить имя своего предшественника в качестве названия города.
Когда я оказалась перед мраморным фасадом аэропорта, ко мне подошел живой, худенький мальчик лет 12–13, представившись моим шофером. Семенящей походкой я поспешила за ним к обветшавшему «мерседесу». К счастью, за рулем сидел его отец.
Пока мы проезжали через центр, отец и сын пребывали в благоговейном молчании. Центр города окружала цепочка невысоких коричневых горных хребтов. Вокруг возвышались постройки советских времен, выкрашенные в яркие цвета и напичканные спутниковыми антеннами. По тротуарам на высоких каблуках ходили молодые девушки, одетые в плотно облегающие короткие юбки.
Едва только мы выехали из центра, отец с сыном вдруг разговорились. Они говорили без умолку, в основном о том, что приходится много работать, а времени на отпуск нет, что летом не получается даже пойти искупаться, хотя живут они у самого пляжа, и что все, чем приходится заниматься, это работа и еще раз работа, тяжелая работа, без конца и края. Без какой-либо паузы или естественного перехода сын вдруг заговорил о том, как хорошо живется в Туркменистане.
– Здесь все бесплатно, – похвастался он. – Соль бесплатно, газ и вода бесплатно, даже бензин почти бесплатный, и все благодаря нашему президенту.
– Если все бесплатно, почему же вы так много рабо таете?
– Потому что мало зарабатываем, – объяснил мальчик. – Получается максимум триста долларов в месяц, из которых 75 % уходит на питание. Так как мы мало зарабатываем, то покупаем все в кредит: крупные вещи, например машины, и всякую мелочь, такую как хлеб и молоко. Получив зарплату, погашаем кредит, а затем берем новый.
Когда мы въехали на полуостров, где я должна была провести свою последнюю ночь в Туркменистане, дырявая советская дорога сменилась современной роскошной трассой. Теперь в нашем распоряжении оказалось семь-восемь полос. «Добро пожаловать в международную туристическую зону Аваза!» – сверкала надпись на огромном плакате. На горизонте виднелось несколько десятков сверкающих небоскребов. В окнах квартир отражался розовый закат. На мгновение у меня вдруг возникло впечатление, будто я нахожусь в Дубае. Но только на мгновение.
Ничто в мире не имеет вид столь заброшенный, как курорт вне сезона. Чтобы попасть в холл гостиницы нефтяников, мне пришлось использовать вход с торца, потому что вне сезона вращающаяся дверь оказалась закрытой. Вестибюль украшали сусальное золото и мрамор. Сонный портье выдал мне ключ от моей комнаты. Здесь я оказалась единственной гостьей.
– У вас есть Интернет? – с надеждой спросила я, разглядев на сверкающем фасаде пять многообещающих звездочек.
– Нет, такие новшества есть только в Ашхабаде, – ответил портье, подавляя зевок.
При выходе из холла мне не удалось встретить ни одного человека, кроме одинокого охранника, расхаживавшего вокруг гигантских гостиничных зданий. Все вокруг выглядело аккуратно, пребывало в хорошем состоянии: фасады блестели, а трава была скошена с военной точностью. Кроме того, щедрая восьмиполосная магистраль была пустынной, если не считать медленно проехавших мимо одной-двух полицейских машин.
Внизу на пристани стояла сгорбленная старуха с взъерошенными седыми волосами и удила рыбу. У ее ног барахталась небольшая кучка рыбешек.
Я поздоровалась. Она ничего не ответила, даже не подняв головы.
– Они кусаются? – громко спросила я.
Старуха хмыкнула, бросив на меня быстрый взгляд, что могло означать и да, и нет. Ее глаза были такими же матовыми, как и у выловленных ею рыб. Я спустилась вниз к находящемуся всего в нескольких метрах небольшому гостиничному пляжу, который был полон острых камней. По глади воды плавала тонкая пленка нефти. Слева открывался вид на нефтеперерабатывающий завод и самый крупный порт в регионе.
Курортная зона Аваза – самый престижный проект Гурбангулы Бердымухамедова. Кажется, все уже позабыли о том, что на самом деле автором идеи был Туркменбаши. Уже через год после смерти Туркменбаши в 2007 г., Бердымухамедову удалось реализовать грандиозные планы своего предшественника. Сотни загородных домов и земельных наделов на полуострове, находившихся за пределами центра, быстро и безо всяких сантиментов стерли с лица земли, чтобы дать возможность французским инженерам из фирмы «Bouygues» приступить к работе. Сегодня здесь насчитывается более 30 устремленных ввысь небоскребов. Вероятно, для каждого из них предусматривался свой особый стиль, однако по внутреннему интерьеру они настолько идентичны, что их можно перепутать друг с другом. Объект строился с твердым убеждением, что тотчас по завершении строительства сюда тут же должны съехаться гости. Если верить опубликованной в Википедии оптимистичной статье, стратегия должна была принести успех: «Tourists are attracted by excellent infrastructure. Near the city of Turkmenbashi situated a modern international airport, it is considered one of the best in Turkmenistan. The roads in the resort are perfect, and from year to year, the situation is only getting better». [ «Превосходная инфраструктура является привлекательной для туристов. Рядом с городом Туркменбаши расположен современный международный аэропорт, который считается одним из лучших в Туркменистане. Дороги, ведущие к курорту, идеальны, и ситуация улучшается из года в год.»]
Однако даже на сегодняшний день отсутствие гостей все так же бросается в глаза, и большинство гостиниц пустуют даже в сезон. Немногие туркмены способны выложить несколько сотен крон в сутки [7] за гостиницу, хотя по нашим меркам это недорого. А те немногие, которые могут себе это позволить, предпочитают проводить летние недели на широких песчаных пляжах Турции.
Чтобы сделать Авазу более привлекательной для иностранцев, власти планируют пристроить к ней два искусственных острова, используя модель Дубая, и сделать ее безвизовой зоной для некоторых национальностей. Однако не совсем ясно, кому по душе такое удовольствие – пребывая в заточении на курорте из асфальта и мрамора, наслаждаться советским сервисом, плохим питанием и отсутствием Интернета?
7
Одна норвежская крона составляет приблизительно 8 российских рублей. – Примеч. пер.
К настоящему времени туркменские власти успели инвестировать в этот проект более полумиллиарда долларов, запланировав в дальнейшем строительство 30 гостиниц.
Вне сезона рестораны были закрыты, поэтому мне пришлось вернуться в гостиницу нефтяников. Обеденный зал был украшен как на свадьбу. Перелистывая меню толщиной с телефонную книгу, я почувствовала, что проголодалось. Выбор был заманчивым, кухня предлагала выбор из 20 рыбных и еще большего количества мясных блюд.
– Мне, пожалуйста, осетрину с икрой под соусом из белого вина, – попросила я.