Советская Британия
Шрифт:
Молодежь собралась в комнате Светланки, притащили с собой гитару, и вскоре из-за двери зазвучал низкий бархатистый голос Пети Серебрякова, переложившего свой собственный перевод Киплинга на музыку.
Мужчины перебрались на балкон, прихватив папиросы и новомодные сигареты с фильтром. Только хозяин дома хранил верность старой привычке курить трубку. О такой вещи, как спиртное, и говорить нечего! Бутылка коньяка и рюмки волшебным образом перенеслись вслед за моряками.
Квартиру в новом доме в приморском районе Котлов получил всего два года назад. Прекрасное жилье, великолепное, даже по меркам
Дующий с моря прохладный, насыщенный морской солью и влагой ветерок не мешает мужчинам. В южной Англии климат мягкий. Зима теплая и слякотная. В свое время Виктору Котлову в Плимуте не хватало солнца, со временем ему стало казаться, что он привык. В действительности к такому климату сложно привыкнуть, если не родился и не вырос в Туманном Альбионе.
— Жаль покидать Остров. — Вице-адмирал Виноградов первым затронул тяготивший друзей вопрос.
— Не бойся, Николай Игнатьевич, есть шанс, что все обойдется, — чуть виноватым тоном смущенно произнес Донцов.
К Виноградову подводники привыкли. И Донцов, и Котлов понимали, что командующим подводными силами он был не самым лучшим, на эскадре тоже не показал ничего особенного, но ведь сработались, научились понимать друг друга с полуслова. Еще с тех времен, когда подводникам — североморцам и балтийцам приходилось прорываться через красные от крови волны Северного моря. Многие ветераны флота считали, что от добра добра не ищут. И еще неизвестно, кого назначат на вакантную должность.
— Нет, не обойдется, ты, Борис Алексеевич, видишь: не любит меня начальство, да и вы сами, морские волки, все норовите через мою голову перепрыгнуть. — В словах Виноградова не было горечи, спокойная речь, все давно понявшего и смирившегося с неудачами человека.
— Давайте к нам на политическую работу. Я замолвлю словечко в Москве, да и Виктор Николаевич не последний человек на флоте, Горшков к нему прислушается.
— Нет уж, премного вам благодарен, Эммануил Александрович, я уж лучше на пенсию уйду, георгины выращивать, чем в вашей службе матросиков азам диамата учить.
— Рано на пенсию, — хмыкнул Котлов, по своей привычке отводя в сторону руку с трубкой. — Подождем, что в Москве скажут.
— А что это мы за упокой? — вмешался в разговор Анатолий Серебряков, демонстративно разливая коньяк по рюмкам. — Давайте за Новый год, чтоб он всем нам принес удачу, побед и успехов, семейного счастья!
— И чтоб число погружений равнялось числу всплытий! — завершил тост Николай Виноградов. — Давайте, товарищи!
— А у меня послезавтра «Россия» уходит на Балтику, — заметил Виктор Котлов. — Ставят на модернизацию.
— Значит, на целый год остаемся без флагмана, — отозвался Боря Донцов. — Усиливают, как и «Белоруссию»?
— Лучше. Обещают новые зенитные ракеты, малую артиллерию меняют, радары, новые вычислители, вертолетный ангар расширяют и вместо уродского КСЩ поставят человеческие контейнерные ракеты.
— Как «Штурмфогель»?
— Да,
— Хорошо-то хорошо, а как мы ближайший год будем с одним линкором обходиться? «Кронштадт» и «Гангут» до сих пор на заводе стоят. — В голосе Махнова сквозил неприкрытый скепсис.
— Проживем. С Балтики придет «Союз», а линейные крейсера уже весной выйдут на мерную милю. «Гангут» первым, как только лед растает. На нем тоже ставят ракеты, зенитные, и меняют радары.
— На старых линкорах новые ракеты ставят, — пробурчал Серебряков, — а новые крейсера идут со старыми КСЩ. Где смысл? В чем глубокая сермяжная правда жизни?
— Проекты разные, — хмыкнул Николай Виноградов. — «Красногвардеец» три года строили, когда проектировали, заложили, что было.
— Вот и оно, сначала делаем, потом думаем.
Моряки, не стесняясь, обсуждали считавшиеся секретными новости. Спорили на балконе, спокойно, с непосредственностью профессионалов сыпали цифрами, сравнительными характеристиками, нормами боеготовности и прочими вещами, за которые любой шпион, не думая, заплатил бы, сколько попросят, не торгуясь.
За спиной сидевшего на перилах балкона Анатолия Серебрякова хлопнуло окно. На улицу высунулась взлохмаченная голова и выматерилась хриплым голосом полковника Васнецова.
— Головы на плечах есть? Носок стоячий вам всем в глотку! Все же подписку давали, адмиралы хреновы, — чуть вежливее добавил начальник отделения ГРУ.
— Черт! — Серебряков от неожиданности взмахнул руками, он чуть было не свалился с балкона.
— Что, сосед, не спится? — участливым тоном поинтересовался Виктор Котлов и, не давая Васнецову переварить услышанное, перевесился через перила и сделал приглашающий жест: — Заходи в гости. С Новым годом тебя!
— Герои подплава, волки подводные, на календарь посмотрите.
— Так мы ж волки подводные и надводные, когда удается, тогда и отмечаем, — расплылся в благодушной улыбке Виктор Николаевич. — Давай, сосед, бери Катюшу, детей и заходи. Десять минут тебе.
В десять минут Васнецовы не управились, Катерине потребовалось полчаса на сборы. Сам Сергей Владиславович по своей неисправимой привычке пришел в форменной рубашке и мундире. На фоне своей миловидной жены-красавицы выглядел он достойно, форма украшает настоящего мужчину. Пришли соседи не с пустыми руками, половина пирога с яблоками и смородиной да еще бутылка виски. Офицеры разведки любили этот английский напиток. Флотские же предпочитали обычную русскую водку. Котлов искренне не понимал: что хорошего люди находят в этом воняющем сивухой самогоне? Но о вкусах не спорят.
После того как Васнецовых угостили, были подняты положенные тосты, распробованы и всесторонне оценены труды хозяек, Сергей Владиславович аккуратно толкнул Котлова в бок и кивнул головой в сторону балкона. Понятный мужчинам знак, предложение поговорить. Следом за вице-адмиралом и полковником ГРУ на свежий воздух вышел Эммануил Махнов.
— Плохие новости, товарищи, — лицо Васнецова исказилось в кривой усмешке. — Немцы приняли решение предоставить англичанам независимость. Вплоть до права на внешнюю политику.