Советская психиатрия(Заблуждения и умысел)
Шрифт:
Поскольку обижаться на природу бесполезно, надо бы учитывать, что одни люди от рождения способны к сочувственному постижению и пониманию мира другого человека, а другие, мягко говоря, не очень. Поэтому рассчитывать на устранение взаимодеструктивных отношений между личностью и социумом или личностью и личностью — официальным представителем системы, полагаясь только на редкий и уникальный природный дар (т. е. на способность понимания и постижения другого человека сопереживанием ему), не приходится.
И еще несколько слов по этому поводу: «Когда приходится встретиться с инакомыслящими, постарайся войти по возможности
1
А. Ухтомский. Двойник или собеседник?
Анализ сложных явлений, тем более, касающихся взаимодеструктивных отношений личности и социума, уже не раз доказывал, что в их детерминации немалая роль принадлежит обстоятельствам психологической природы. Например, дефицит обычной, на каждый день, и профессионально необходимой психологической просвещенности и информированности может быть небезопасным как для человека, так и для общества. Оспаривать объективность этого факта просто нецелесообразно, т. к. он явственно проявляется в оценках социально проблемного поведения человека, сопряженных с применением к нему каких-либо нормативных ограничительных санкций.
Однако и в настоящее время существуют опасения по поводу якобы вредного для судопроизводства применения психологии. Обычно их объясняют действительно имеющимися серьезными ошибками психологов, что свидетельствует о ряде взаимообусловленных (и отнюдь не сугубо психологических) проблем. Поэтому на основании отдельных промахов и грехов нельзя строить предвзятые обвинения относительно научно несостоятельных претензий психологии на полномочия решать задачи, являющиеся прерогативой суда, следствия и психиатрии, и приписывать ей экспансивные тенденции «захватить» эти полномочия. Отсутствие полной ясности касательно вопросов, которые возможно рассматривать под углом психологического видения безо всякой угрозы для святая святых (т. е. принятия решения на основе внутреннего убеждения) судебно-следственной системы, а также недостаточно четкая нормативная регуляция самой процедуры, правовой и психологической одновременно, — является еще одним из оснований для опасений, затягивающих «допуск» психологии в судебный и следственные процессы. И, наконец, упомянутые опасения по поводу чрезмерной психологизации объясняются всем уже известной исторической причиной, т. е. тотальной идеологизацией (политизацией) судопроизводства в прошлом.
Историки считают, что теоретическая разработка и практическое использование психологических знаний в криминальном судопроизводстве прекратились к середине 30-х годов XX ст. По их мнению, это было связано с довлеющим влиянием концепций А.Я. Вышинского, что привело к исключению из Уголовно-процессуального Кодекса норм, которые регулировали необходимость определения особенностей психического состояния обвиняемого, не смешивая особенности психики с ее болезненными проявлениями. Психологический контекст событий, который обязательно должен был бы исследоваться судом и следствием, стал игнорироваться. Это внесло свою лепту в укрепление принципов, в силу которых право личности на защиту уже давно стали сугубой теорией, а сама процедура судебного процесса неуклонно приобретала формальный характер.
«Высокий» суд не интересовался всесторонним исследованием психологических обстоятельств, которые имеют юридическое значение (т. е. индивидуально-психологическими особенностями социально проблемного человека), мерой их «соучастия» в формировании мотивов его поведения, психологическим анализом личностного смысла диссидентской позиции обвиняемого, скрытого, быть может, от него самого. В силу этого исключалась объективная оценка действий социально проблемной личности. К тому же в подобных случаях все, как говорится, были добровольно-принудительно свободны от рассуждений по поводу многочисленных нарушений баланса справедливости, в частности, по поводу несоответствия между индивидуальной мерой вины и соразмерностью наказания.
Учитывая прошлый опыт политической депсихологизации судебно-следственного процесса, сегодня нельзя отмахиваться от реальных возможностей психологии. Нормативно-правовая оценка социально проблемных личностно-поведенческих проявлений, перечисленных, к примеру, в разделе сегодняшнего УПК Украины о преступлениях против государства, должна учитывать хотя бы необходимый психологический минимум: уровень интеллектуального развития человека, его индивидуально-психологические особенности, личностные качества, психологические и социальные факторы, влияющие на формирование мотивов его поведения. Само же практическое участие психологии в юриспруденции можно считать условием гарантии защиты права человека на социальную и психологическую безопасность.
Литература
1. Айхенвальд Ю. Театр в сумасшедшем доме // Театр и жизнь. — 1990.—№ 2.
2. Боровский В. Поцілунок сатани: Спогади. — Нью-Йорк, 1981. — 192 с.
3. Гельдер М., Тэт Д., Мейо Р. Оксфордское руководство по психиатрии. — К.: Сфера, 1997. — Т. 1. — 299 с.; Т. 2. — 435 с.
4. Report of the US Delegation Soviet Response // Schizophrenia Bulletin. National Institute of Mental Health. — Supp. to Vol. 15, #4, 1989. —220 p.
5. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд / Пер. с фр. под ред. В.А. Базарова. — М.: Мысль, 1994. — 399 с.
6. Дюрренматт Ф. Поручение, или О наблюдении за наблюдающим за наблюдателями: Драматургия и проза / Пер. с нем. — М.: Молодая гвардия, 1990. — 174 с.
7. Історія хвороби Леоніда Плюща. — Б.м.: Сучасність, 1976. — 206 с.
8. Кандыба Н. Карательная система в Томской области: Три истории психиатрического террора. — Томск, 1992. — 52 с.
9. Кассета с видеозаписью юбилейного вечера В. Рафальского. — К., библиотека Ассоциации психиатров Украины.
10. Мальцев Ю. Репортаж из сумасшедшего дома. — Изд. Нового Журнала, 1974. — 71 с.
11. Никифорук Р. Хворий Володимир Чубинський чи хворе суспільство? // Чубинський В.: Вічний бій: Спогади про В. Чубинського. — К: Радосинь, 1996. — С. 119–121.
12. Очаківський В. Він був справжнім поетом // Чубинський В.: Вічний бій: Спогади про В. Чубинського. — К.: Радосинь, 1996. — С. 146–147.
13. Преданная медицина: Причастность врачей к нарушениям прав человека: Отчет Рабочей группы. — К: Сфера, 1997. — 269 с.