Советские разведчики в нацистской Германии
Шрифт:
Информация к размышлению. «Друг»
Не слышали о таком? Неудивительно. Другом фюрера Стеннес считался тогда, когда тот еще был главой маленькой баварской партии, каких по всей стране насчитывались сотни. Капитан СА, он командовал всеми берлинскими штурмовиками и, как многие нацисты Северной Германии, попал под влияние Штрассера. Идеи Штрассера были на редкость просты – в национал-социализме он ставил на первое место социализм и считал, что буржуев надо заставить делиться с простым народом. Гитлер, который в это время как раз усердно налаживал отношения с «буржуями», не мог не вступить в конфликт с богатыми слоями населения.
Но настал январь 1933 года, появился Третий рейх, а Гитлер все никак не начинал социалистических преобразований. Стеннес решил мягко намекнуть другу, что народ-то ждет настоящей революции. Первого апреля 1933 года он поднял в Берлине бунт штурмовиков, захватил редакции нескольких газет и выдвинул требования: ликвидировать все монополии и повысить денежное довольствие штурмовикам. Вместо ответа Гитлер бросил на мятежников полицию. Бунт подавили, но расстрелять Стеннеса не решились: это подняло бы волну возмущения в двухмиллионной армии СА, с которой фюрер пока еще вынужден был считаться. Кроме того, у мятежника были обширные связи в церковных кругах и, как ни странно, среди промышленников. Поэтому капитана всего лишь бросили в застенки. Вскоре, правда, Гитлер распорядился выпустить своего друга и даже попытался с ним помириться.
Но Стеннес был отнюдь не туп. Он прекрасно понимал, что с ним расправятся при удобной возможности, и продолжал бороться. Сплотив вокруг себя верных людей, капитан, которого выкинули из НСДАП, начал издавать собственную газету и создал партию «Национал-социалистический союз». Впрочем, закончилось все полюбовно: Стеннесу предложили выехать на работу в Китай, на что он с удовольствием согласился и в качестве немецкого военного советника отправился на Дальний Восток.
В 1939 году в преддверии большой войны, когда всех немецких специалистов из Китая отзывали, Стеннесу, который на тот момент занимал пост руководителя личной охраны Чан Кайши, по понятным причинам очень не хотелось возвращаться на родину, где его в лучшем случае ждал расстрел. И тогда бывший друг Гитлера пошел на контакт с советской разведкой.
Надо сказать, что контакт этот не был для Москвы неожиданностью. К Стеннесу присматривались давно, еще с начала 30-х годов. Но вербовать человека, с которого не спускало пристального взгляда гестапо, казалось (и было по сути своей) самоубийством. Лишь в Китае вербовка могла осуществиться достаточно спокойно и успешно. Занялся этим сотрудник внешней разведки Яков Тищенко.
Встретившись со Стеннесом, Тищенко долго беседовал с ним на общеполитические темы: о судьбе Германии, о том, как должны развиваться отношения в Европе… Лишь под конец беседы Стеннес открытым текстом заявил:
В мои обязанности советника Чан Кайши входит руководство его разведкой. Я обмениваюсь информацией с представителями разведок США, Англии и Франции в Китае и мог бы на джентльменской основе делиться получаемыми сведениями с вами. Однако раскрывать вам мои источники я не стану. Так будет безопаснее для всех нас, особенно для лиц, которые мне доверились. За все, что я смогу сделать для вас, и мою информацию прошу только одно: в случае необходимости помочь мне вернуться в Европу проездом через СССР, когда для этого наступит время.
Стеннес надеялся, что ему удастся организовать успешный заговор против Гитлера, и рассчитывал в этом
После войны Стеннес остался в окружении Чан Кайши. Американская разведка предлагала ему сотрудничество, но он отказался. Вернувшись в ФРГ в начале 50-х годов, он принял активное участие в политической жизни страны. После этого советская разведка всяческие связи с ним порвала. Хотя вербовку Стеннеса можно отнести к несомненным успехам нашей разведки, все-таки «тропинкой в окружение Гитлера» агент «Друг» не стал. Сам факт вербовки объясняется тем, что бывший капитан СА вступил в серьезный конфликт со своим недавним приятелем. После этого о получении какой-нибудь сверхсекретной информации особой важности говорить просто не приходилось.
…БЫЛ ЧЕКИСТ, МАЙОР РАЗВЕДКИ И ПРЕКРАСНЫЙ СЕМЬЯНИН…
Может создаться впечатление, что советские разведчики в Германии действовали в благоприятных условиях: спокойно ходили и вербовали нужных людей. Это было далеко не так. Сопротивление германской контрразведки нарастало с каждым годом. Причем гестаповцы и абвер сразу же перешли к активным действиям, пытаясь завербовать находившихся в Берлине русских. Одной из таких попыток стала вербовка военного атташе Николая Шорнякова.
Вернее сказать, не вербовка, а попытка вербовки, поскольку затея с треском провалилась. Началось все с того, что сотрудники абвера стали замечать за советским атташе любопытную привычку: ходить по вечерам в кабаре «Рио-Рита». Звездой этого кабаре была певица Элизабет Холланд, внешне весьма привлекательная женщина, за которой Шорняков открыто ухаживал. Замысел операции созрел в голове капитана абвера Зигфрида Мюллера (не путать с шефом гестапо!) мгновенно. Надо всего лишь побеседовать с Холланд, склонить ее к сотрудничеству, а затем сделать несколько компрометирующих снимков Шорнякова в постели певицы. После этого любвеобильному военному атташе будет предъявлен ультиматум: либо сотрудничество с немецкой разведкой, либо пересылка фотографий куда следует. Прием примитивный, но достаточно действенный: и абвер и гестапо с успехом применяли его много раз. Поэтому и Мюллер, и его начальники были уверены, что все пройдет как по маслу.
Мюллер отправился к Холланд и провел с ней задушевную беседу. Певица согласилась в принципе, но сказала, что должна посоветоваться со своим настоящим любовником. Имени любовника она не назвала, и капитан спокойно пропустил вторую часть ее фразы мимо ушей. Каково же было его удивление, когда на следующий день за ним явились из гестапо! Без всяких объяснений Мюллера бросили в тюремную камеру и регулярно били. Через сутки его выпустили. Недоумевающий Мюллер отправился к своему начальству, которое и разъяснило ему всю щекотливость ситуации. Любовник Холланд оказался не кем иным, как шефом Имперской службы безопасности Гейдрихом. Совершенно понятно возмущение одного из первых лиц нацистского государства, когда его любовница сообщила ему о неуклюжей попытке вербовки.