Советские силовики
Шрифт:
В Красной армии служило более шестисот бывших генералов и офицеров Генерального штаба. Из двадцати командующих фронтами семнадцать были кадровыми офицерами, все начальники штабов – бывшие офицеры. Из ста командующих армиями – восемьдесят два в прошлом офицеры.
Красным служило больше выпускников Николаевской академии Генерального штаба, чем белым. Выпускники академии получали прекрасное образование, считались элитой российской армии и быстро занимали высшие командные посты. Офицеры-генштабисты внесли заметный вклад в победу Красной армии.
Большевистскому
Главным среди них стал Иосиф Виссарионович Сталин. Он, без сомнения, завидовал в ту пору безграничным полномочиям Троцкого, высокому положению председателя Реввоенсовета Республики, его ораторскому таланту и популярности. Он воспринял Троцкого как опасного конкурента.
Желание одолеть Троцкого – один из главных мотивов сталинской политики. Вокруг Сталина объединятся люди, обиженные Троцким, прежде всего красные командиры, не желавшие подчиняться военным профессионалам. Именно тогда, в годы Гражданской войны, вспыхнула вражда двух руководителей партии и государства, которая закончилась убийством одного из них.
На роль главкома Троцкий выбрал Иоакима Иоакимовича Вацетиса, бывшего царского полковника. Весной 1918 года он сформировал Латышскую советскую стрелковую дивизию, которая охраняла Кремль и в июле подавила мятеж левых эсеров. После этого Вацетис был назначен командующим Восточным фронтом, а в сентябре – главнокомандующим вооруженными силами республики.
Вацетис считал неправильным оскорбительное недоверие к бывшим офицерам, которые по своей воле пошли служить советской власти, а оказались под арестом. Он просил проверить правомерность действий начальника только что созданного Особого отдела ВЧК Михаила Сергеевича Кедрова.
Особый отдел доложил председателю Всероссийской чрезвычайной комиссии Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому, что в Полевом штабе Реввоенсовета, где служило много бывших офицеров, созрел белогвардейский заговор. Полевой штаб РВС руководил всеми боевыми операциями Красной армии, и служить там могли только профессионалы.
Председатель ВЧК информировал о заговоре председателя Совнаркома Владимира Ильича Ленина. Вацетиса сняли с должности и арестовали. А с ним и начальника Полевого штаба бывшего полковника и выпускника Академии Генштаба Федора Васильевича Костяева и еще нескольких ключевых штабистов. Аресты были проведены летом 1919 года, когда положение на фронтах было отчаянное!
Доволен был, кажется, один Сталин, который торжествующе писал Ленину: «Не только Всеросглавштаб работает на белых, но и Полевой штаб Реввоенсовета Республики во главе с Костяевым».
«Вацетиса, – вспоминал Троцкий, – обвинили в сомнительных замыслах и связях, так что пришлось его сместить. Но ничего серьезного за этими обвинениями не крылось. Возможно, что на сон грядущий
Обвинения против Вацетиса и Костяева, как и следовало ожидать, оказались липовыми. Дело прекратили за отсутствием состава преступления. А в 1938 году чекисты вспомнят о былой близости Вацетиса, который преподавал в Военной академии имени М. В. Фрунзе, к Троцкому, и бывшего главкома расстреляют. Костяев, который тоже преподавал в академии, ушел из жизни раньше, чем до него добрались.
В годы Гражданской войны Ленин полностью доверял Троцкому. Летом 1919 года Владимир Ильич сделал фантастический для такого хладнокровного человека жест. Он взял бланк председателя Совета народных комиссаров и написал на нем:
«Товарищи!
Зная строгий характер распоряжений тов. Троцкого, я настолько убежден, в абсолютной степени убежден, в правильности, целесообразности и необходимости для пользы дела даваемого тов. Троцким распоряжения, что поддерживаю это распоряжение всецело.
В. Ульянов-Ленин».
Глава правительства протянул подписанный бланк Льву Давидовичу:
– Я могу дать вам таких бланков сколько угодно, потому что я ваши решения заранее одобряю. Вы можете написать на этом бланке любое решение, и оно уже утверждено моей подписью.
Эту поразительную записку Троцкий после смерти Владимира Ильича, в 1925 году, сдал в Институт Ленина, и она сохранилась. Так что этот пример невиданного доверия Ленина к Троцкому – не вымысел. В последние годы открылись не только записки, но и целые речи, произнесенные Лениным в поддержку и защиту Троцкого от критических нападок товарищей по партии. Владимир Ильич считал военное ведомство образцовым.
Нравились созданная им военная машина, дисциплина и четкость. Американец Арманд Хаммер, который в те годы часто бывал в России, надеясь устроить с большевиками выгодный бизнес, вспоминал, как он попал на прием к Троцкому.
Военное ведомство разительно отличалось от остальных советских учреждений: скучающие сотрудники не курили в коридорах, все заняты своим делом, чистота и порядок – ни окурков на полу, ни грязных стаканов на заваленных бумагами столах.
Арманда Хаммера пригласили к четырем часам дня. Без трех минут четыре секретарь наркомвоенмора сказал:
– Товарищ Троцкий ждет вас, следуйте, пожалуйста, за мной.
Художник Юрий Павлович Анненков тоже запомнил, как приехал в особняк Наркомата по военным и морским делам на Знаменке, 19. В бывшем дворце Апраксиных в 1917-м устроили Штаб Московского военного округа. В 1918-м в особняк переехал председатель Реввоенсовета Республики. Здание именовали «Первым домом Реввоенсовета».
Анненков описал, как познакомился с наркомом:
«Поднявшись на второй этаж и пройдя по ряду коридоров с расставленными у дверей молодцеватыми подтянутыми часовыми, проверявшими пропуска с неумолимым бесстрастным видом, я очутился в приемной Троцкого.