Советский квадрат: Сталин – Хрущев – Берия – Горбачев
Шрифт:
Прервёмся – читать Волкогонова невозможно. Представьте себе театр, только не театр абсурда, от которого заранее можно ожидать некие фокусы, а обычный драматический театр, в котором в роли Ленина появляется женщина, в пляжном костюме, и, пританцовывая, картавым голосом произносит монолог о необходимости Брестского мира. Часть зрителей начнёт хохотать, другая – возмущённо покинет зал (допускаю скандал), наиболее терпеливая, пытающаяся постичь авторский замысел, вежливо возразит: «Не верю!»
Аналогичная реакция возникает при описании «последней ночи». Не мог Берия, докладывая Сталину, пустословить и повторять публикацию журнала «Крокодил». Или воспроизводить то, что было известно ещё
Читатель лишён подобной возможности. Единственное, что он может, – закрыть книгу, когда почувствует, что его держат за дурачка. Допускаю, что сваленная в кучу информация интересна тем, кто впервые прикоснулся к данной тематике. Но не имеет права лгать директор Института военной истории, «забыв», что по приказу Сталина в ноябре 1952 года Рюмин был с позором уволен из органов госбезопасности и возвращён на скромную должность бухгалтера, которую он занимал до начала работы в органах. Не мог Берия, докладывая Сталину в феврале 1953 года, ссылаться на бухгалтера Рюмина. Не мог он сообщать Сталину уже известные ему результаты допросов. Сталин лично звонил Игнатьеву, интересуясь следствием по «делу врачей» (утверждает очевидец, Хрущёв), и Игнатьев лично рапортовал Сталину. В посредничестве Берии, куратора военно-промышленного комплекса, он не нуждался.
Впрочем, если считать творчество Волкогонова художественным произведением, свободным от необходимости следовать исторической правде и рассчитанным на неосведомлённого читателя, то читается увлекательно.
«В тот последний вечер Сталин два-три раза интересовался ходом следствия. Наконец спросил ещё раз чрезмерно услужливого в последнее время Берию:
– А как Виноградов?
– Этот профессор кроме своей неблагонадёжности имеет длинный язык. У себя в клинике стал делиться с одним врачом, что-де у товарища Сталина уже было несколько опасных гипертонических приступов.
– Ладно, – оборвал Сталин. – Что вы думаете делать дальше? Врачи сознались? Игнатьеву скажите: если не добьётся полного признания врачей, то мы его укоротим на величину головы.
– Сознаются. С помощью Тимашук, других патриотов завершаем расследование и будем просить Вас разрешить провести публичный процесс.
– Готовьте, – бросил Сталин и перешёл к другим делам» [171] .
Приходится позавидовать историку Волкогонову, окружившему Сталина подслушивающими устройствами…
171
Волкогонов Д. А. Сталин. Политический портрет. М.: Новости, 1992.
Доктор исторических наук Илизаров, работавший в комиссии Волкогонова «по передаче архивов КПСС и КГБ СССР в государственные архивы РФ», писал, что «генерал легко лавировал между различными мнениями», согласившись с сомнительной системой «избранных» и «доверенных» авторов, которые в вольной трактовке интерпретировали документы, закрытые для широкой публики. [172]
В такой атмосфере возможно появление любой «утки».
В газету «Аргументы и факты» от 6 декабря 2002 года залетела фантастическая версия Николая Добрюхи: «„Хозяин Кремля" умер раньше своей смерти. Самая последняя тайна Сталина», которую позднее он повторил в «Комсомольской правде»: «Вместо Сталина умирал двойник».
172
Илизаров Б. С. Сталин. Штрихи к портрету на фоне его библиотеки и архива // Новая и новейшая история. 2000. № 3, 4.
Его информатором, пишет он, был Геннадий Коломейцев, бывший сотрудник Главного управления охраны (ГУО). Коломейцев работал в отделе, обеспечивающем питание и обслуживание первых лиц государства. В этой системе он проработал около 38 лет, отвечал за питание всех советских руководителей – от Сталина до Горбачёва – и был начальником Особой кухни, обеспечивавшей приёмы, завтраки, обеды и ужины партийной элиты. Коломейцев, в свою очередь, ссылается на Ивана Орлова, коменданта дачи Сталина в Волынском.
Рыбин приводит совершенно противоположные показания Орлова, но для Добрюхи они необязательны. Читатель сверять не будет.
Добрюха пишет: «Рассказ почётного чекиста СССР, полковника КГБ Коломейцева записан на магнитофон, перенесён на бумагу и завизирован им лично». – Стало быть, претендует на правду.
Не станем тянуть канитель и водить читателя за нос. Добрюха пересказывает свой разговор с Коломейцевым:
«Когда вскрыли дверь, он лежал на полу около тахты, на которой спал. У него тахта была. Он лежал на полу уже мёртвый…
– То есть… вообще мёртвый?
– Мёртвый!
– А все говорят, что несколько дней умирал…
– Не-е-е. Нет-нет, он уже мёртвый был. Всё! Все эти разговоры и газетные сообщения – галиматья. Он уже мёртвый был… Все!» [173]
Как же автор объясняет, то, что, согласно официальной версии, Сталин умирал четыре дня? И вообще, зачем нужна была такая сложная мистификация?
Очень просто, поясняет Добрюха: соратникам Сталина нужно было время, чтобы договориться между собой и разделить власть. А роль умирающего Сталина блестяще исполнил двойник, «который Лаврентием Берия был уполномочен играть роль умирающего вождя… И сыграл её, как знает весь мир, так убедительно, что не только давно не видевшая умиравшего отца дочь, но даже и постоянно ухаживавшая за ним сестра-хозяйка Валя Истомина, не говоря уже о врачах, не обнаружили (или сделали вид, что не обнаружили?) подмены… Кстати, не этим ли объясняется и тот факт, что срочно после смерти Сталина его обслуга «отправилась» либо подальше от Москвы, либо вообще на тот свет, как, например, Иван Хрусталёв, якобы последний человек, видевший Сталина живым» [174] .
173
Добрюха Н. А. Вместо Сталина умирал двойник // Комсомольская правда. 4 марта 2005.
174
Добрюха Н. А. Вместо Сталина умирал двойник // Комсомольская правда. 4 марта 2005.
Любопытно. Хотел бы я видеть дочь, которая не может узнать своего отца. «Давно не видевшая… отца». Прошло два с половиной месяца с момента их последней встречи на дне рождения – по мнению Добрюхи, этого достаточно, чтобы дочь могла обознаться. Кроме него кто ещё в это поверит?
Легенд о двойниках Сталина, Гитлера, Хусейна не счесть – тема соблазнительная. Видел ли кто-нибудь хотя бы одного из них? Никто из соратников Сталина или его недоброжелателей существование двойников Сталина не подтвердил. Не беда. Жадные до сенсаций таблоиды радостно подхватили добрюхинскую «утку», и она полетела по провинциальным газетам и всеядному Интернету.