Современная американская новелла (сборник)
Шрифт:
Т. К. В этом ресторане женщины почти не бывают.
Джордж. Чем он мне и нравится. Никакого визга-писка, никто не тарахтит над ухом. Спокойная мужская обстановка. Знаешь, я, пожалуй, ничего есть не буду. Эти проклятые зубы. Жевать и то больно.
Т. К. Может, возьмешь хотя бы яйца-пашот?
Джордж. Я хочу тебе кое-что рассказать. Глядишь, что-нибудь присоветуешь.
Т. К. Когда у меня просят совета, то потом обычно раскаиваются. Но если…
Джордж. Началось это в июне. Джефри как раз только что сдал выпускные экзамены. Джефри — это мой младший. Так вот,
Заплыл я довольно далеко, перевернулся на спину, лежу и гляжу на свой дом. А дом у меня, между прочим, отличный: гараж на шесть машин, бассейн, теннисный корт — жалко, так мы тебя к нам и не вытащили. Короче, качаюсь я на волнах, жизнь прекрасна, и вдруг вижу, из воды торчит бутылка.
Обыкновенная такая, прозрачная бутылка, то ли из-под содовой, то ли из-под лимонада. Но в горлышко кто-то всадил пробку и еще обмотал сверху изоляционной лентой. А внутри — я даже издали разглядел — записка. Помню, я засмеялся: в детстве я тоже этим увлекался — запихивал в бутылки послания и бросал в воду: Помогите! Спасите погибающего в море!
Короче, я прихватил эту бутылку и поплыл обратно. Мне было интересно, что же там написано. Записка была датирована прошлым месяцем, написала ее девочка, живущая в Ларчмонте. И написала она вот что: «Здравствуй, незнакомец! Меня зовут Линда Рейли, мне двенадцать лет. Если ты найдешь это письмо, пожалуйста, напиши мне и сообщи, где и когда ты его нашел. Если ты мне напишешь, я пришлю тебе домашней помадки».
И, понимаешь, когда Джеф принес бутерброды, я даже не сказал ему про эту бутылку. Сам не знаю почему, но не сказал. О чем теперь очень жалею. Если бы сказал, возможно, все получилось бы иначе. Но тогда мне казалось, что это вроде как маленькая тайна, моя личная. Этакий забавный секрет.
Т. К. Ты правда ничего не будешь? Себе я закажу только омлет.
Джордж. Ладно, я тоже. Мне омлет, но, пожалуйста, совсем мягкий.
Т. К. Как понимаю, ты послал этой юной мисс Рейли письмо. Да?
Джордж (запинаясь). Да… Я ей написал.
Т. К. И что же ты написал?
Джордж. В понедельник, когда я приехал на работу, я полез в портфель и нашел там эту записку. Именно нашел, потому что даже не помнил, как я ее туда положил. Я тогда еще мимоходом подумал, что надо бы послать девочке открытку — просто так, чтобы ребенку было приятно, ты же понимаешь. Но в тот день у меня был деловой обед с одним нашим клиентом, который очень любит «мартини». Я прежде никогда не пил за обедом, да и, честно говоря, вообще почти не пил. А тут пришлось высосать парочку этих самых «мартини», и, когда я опять вернулся на работу, в голове у меня был легкий сумбур. Так что я написал этой девчушке довольно длинное письмо; я его не диктовал стенографистке, написал собственноручно, сообщил, где я живу, рассказал, как нашел бутылку, пожелал всяческих успехов и еще приписал какую-то чушь, вроде того, что, хоть я с ней и не знаком, тем не менее шлю горячий привет и прошу считать меня своим другом.
Т. К. Вдохновение, подогретое двумя «мартини». Ну и что же тут страшного?
Джордж. Серебряные пули. Это так «мартини» называют. Серебряные пули.
Т. К. Омлет уже, наверно, остыл.
Джордж. Ты что, глухой? Я же сказал, у меня зубы болят!
Т. К. Между прочим, очень неплохой омлет. Конечно, не домашний, но вполне съедобно.
Джордж. Примерно через неделю мне пришла большая коробка помадки. На мой служебный адрес. Шоколадная помадка с орехами. Я накормил всю контору и сказал, что помадку сделала моя дочь. Один из наших тогда еще съехидничал: «Как же, как же! Могу поспорить, старичок Джордж втихаря завел любовницу!»
Т. К. Она прислала только помадку, или там было и письмо?
Джордж. Нет, никакого письма не было. Но я сам отправил ей открытку, поблагодарил за посылку. Всего несколько слов. У тебя сигареты есть?
Т. К. Я уже сто лет как бросил курить.
Джордж. А я, наоборот, только начал. Хотя сам сигареты еще не покупаю. Пока у знакомых постреливаю. Официант, пачку сигарет, пожалуйста. Все равно каких, главное, чтобы без ментола. И еще раз «Уайлд тёрки», будьте добры.
Т. К. А мне кофе.
Джордж. Но дело в том, что она мне на эту открытку ответила. От нее пришло длиннющее письмо. Оно-то меня и доконало. Вместе с письмом она прислала свою фотографию. Цветную. Она там стоит в купальнике на пляже. Может, ей и правда двенадцать лет, но выглядит на все шестнадцать. Прелестная девочка — вьющиеся черные волосы, глаза ярко-голубые.
Т. К. Любимое сочетание Гумберта Гумберта [21] .
21
Герой романа В. Набокова «Лолита».
Джордж. Это еще кто?
Т. К. Неважно. Персонаж одного романа.
Джордж. Я романы не читаю. Я вообще читать не люблю.
Т. К. Да, знаю. Как-никак сам писал за тебя все изложения. Ну и о чем же тебе поведала мисс Линда Рейли?
Джордж (помолчав целых пять секунд). Это очень грустная история. И трогательная. Она написала, что в Ларчмонте живет недавно, друзей у нее нет, и она запустила в Пролив уже несколько десятков бутылок с записками, но я — единственный, кто подобрал бутылку и ответил. Родилась она в Висконсине, а когда у нее умер отец, мать вышла замуж за человека, у которого у самого три дочери, и никто ее не любит. Письмо на десяти страницах, но ни одной орфографической ошибки. Очень много умных мыслей. И все же сразу чувствуется, что девочка страдает. Еще она написала, что надеется снова получить от меня письмо и, может быть, я смогу заехать в Ларчмонт и мы с ней встретимся. Я тебе не надоел? Если тебе скучно, я…
Т. К. Нет, нет. Пожалуйста, продолжай.
Джордж. Фотографию эту я не выбросил. Более того, положил ее в бумажник. В то же отделение, где лежат фотографии моих остальных детей. Понимаешь, после этого письма она стала для меня вроде как дочерью. Ее письмо не выходило у меня из головы. В тот вечер, когда я ехал на электричке домой, я зашел в буфет — раньше я позволял себе такое крайне редко, — хорошенько выпил и перечел ее письмо раз десять. Можно сказать, наизусть выучил. А потом, дома, сказал жене, что должен доделать одну срочную работу. Заперся в кабинете и начал сочинять ответ Линде. Сидел и писал до двенадцати ночи.