Современная румынская пьеса
Шрифт:
Д у к и. Вы обнимались.
А л е к у. Обнимались? Дуки! Родная! Ты бредишь!
Д у к и. Я совершенно здорова. Все вы хотите меня уверить, что я спятила, а я в своем уме. Алеку! Как ты мог? После сорока лет любви! Сорок лет ты был верен мне, а я — тебе, и вдруг такая чудовищная…
А л е к у. Дуки, ненаглядная, ласточка моя, честное слово, я даже не понимаю, о чем ты говоришь? Не понимаю и не хочу понимать, до того это нелепо.
Д у к и. Почему вы стояли обнявшись? Мы были так счастливы всю жизнь, мы были самыми счастливыми и чистыми людьми, и вдруг неожиданно, на старости лет!..
Л
А л е к у. Бога ради, перестань! Разве ты не понимаешь, как это оскорбительно для меня?!
Д у к и. Для тебя? Но ты меня оскорбил так, что я вообще никогда не оправлюсь.
А л е к у. Дуки! Не пристало тебе устраивать такую пошлую, такую глупую сцену! Это недостойно нашего возраста и стольких лет взаимного доверия! Пойми, ты еще не проснулась как следует, тебе все это привиделось, но сон был до того отчетливым, что ты приняла его за реальность.
Д у к и. Что ж, выходит — я еще спала, когда вошла в эту комнату?
А л е к у. Тебе что-то приснилось раньше, в постели, и ты пришла сюда, все еще не проснувшись до конца! (Обнимает ее.) Дуки, дорогая! Опомнись! Вернись к действительности!
Д у к и (постепенно успокаивается). Господи, боже мой! Какой страшный сон я видела! Я совсем растерялась! О-о-о! Теперь я прихожу в себя.
А л е к у (гладит ее). Вот так. Успокойся. Теперь ты видишь, что ничего не было?
Д у к и (слабо улыбается). Только теперь начинаю понимать, на каком я свете. Ах, как хорошо проснуться! (Слегка отстраняется от Алеку. Видит входящую Сюзанну.) Ой, во сне она была одета точно так же!
Т е ж е и С ю з а н н а.
С ю з а н н а (видно, что она уже в курсе и пришла во всеоружии). Что с тобой, Дениз?
Д у к и (отшатывается). Ты… и Алеку… стояли обнявшись.
С ю з а н н а (хладнокровно). Когда? Не так давно? Здесь, на пороге? Да, это правда.
Д у к и. Значит, мне не приснилось? Я не спала? Я вас действительно видела?
А л е к у. Но…
С ю з а н н а. Да, видела.
Д у к и. Вас… единственно близких мне людей… У меня ведь нет никого и ничего на свете! Только вы!
С ю з а н н а. Ты, вероятно, имеешь в виду момент, когда мне стало дурно… и…
Д у к и. Да… вы стояли на пороге! Почему — дурно?
С ю з а н н а. Приехала Марианна. У нее большие неприятности. Рене проигрался в карты. Мне стало дурно, и возможно, ты видела нас, когда Алеку вел меня на веранду.
А л е к у. А! Наверно, это случилось тогда, когда ты чуть не упала и оперлась о мою руку.
С ю з а н н а. Но мне все-таки непонятно, о чем идет речь.
Д у к и (смотрит по очереди то на одного, то на другого). Я вас видела!
С ю з а н н а. Да, я обхватила
А л е к у. Это тогда ты нас и видела, Дуки?
Д у к и. А как же… как же ты до сих пор об этом не вспомнил?
А л е к у. Да потому, что ты говорила совсем о другой ситуации, ты имела в виду любовную сцену, так, во всяком случае, мне показалось. Но спутать такие вещи может только человек ординарный, только недалекая дамочка, а не такая женщина, как ты. (Вынимает сигарету и нервно удаляется на веранду.) Что за упрямство!
С ю з а н н а. Что ты, собственно, подумала, Дуки? Скажи! Имей мужество признаться.
Д у к и. Но я видела вас в такой позе…
С ю з а н н а. Бог мой, я просто потрясена! Дуки, быть не может!
Д у к и (сбита с толку). Значит, мне показалось?
С ю з а н н а. Мне что ж, надо убеждать тебя в этом? Повторить еще раз все, что я сказала? Дениз! Ты сознаешь, какую горечь пробуждаешь во мне? Где же наша дружба? Доверие? Сорок лет взаимного уважения? Неужели ты, уже старая женщина, начнешь теперь верить собственным диким выдумкам, своим постыдным фантазиям! Дениз, тебе должно быть совестно!
Д у к и (снова начинает плакать, падает Сюзанне на грудь). Это было так похоже на что-то другое. Видно, тебе и правда было очень плохо. Прости меня! Тебя сильно огорчила Марианна?
С ю з а н н а. Только злой человек может так огорчить родную мать.
Д у к и. Марианна не злая. Виноват Рене с его страстью к картам.
С ю з а н н а. Да, виноват только Рене. Знаешь, Дуки, я думаю, бывают дни, когда словно расплачиваешься за все то счастье, какое у тебя было в жизни. И это несправедливо. Ведь счастье тоже ниспослано нам богом, против его воли ничего не происходит. А он пожелал, чтобы человек был счастлив.
Д у к и. Ой, ты такая добрая, такая хорошая. Я уверена, только бог помог тебе быть счастливой! (С оттенком гордости.) Я — человек свободомыслящий. У меня артистическая натура, поэтому я всегда тянулась к свободе. Хочешь, будем перематывать шерсть? (Берет со стола клубок.)
С ю з а н н а. Давай!
Д у к и. Только клубок буду держать я. Мне так больше нравится, я с ним играю, как кошка! (Неожиданно смеется.) Ой, какая же я была сейчас глупая и несчастная! Держи руки ближе ко мне, Сюзанна, а то я уроню клубок.
Слева входит Р е н е.
Т е ж е и Р е н е.
Р е н е (кланяется церемонно, с явной издевкой). Целую ручки! Какая идиллическая картина! Живое воплощение верности в дружбе!
С ю з а н н а (резко). Что тебе здесь надо? Кого ты ищешь?
Р е н е. Это я вправе задавать вопросы.
С ю з а н н а. Никаких прав у тебя нет. Никаких. Пойди поищи свою жену. Она тебе разъяснит, какие у вас с ней права. Иди-иди! Смотреть на тебя противно.