Шрифт:
Перевод И. Огородниковой
Сюзанна Маня-Войнешть, 60 лет.
1
Лучия Деметриус родилась в 1910 г. в Бухаресте. Закончив в 1931 г. факультет языка и философии и одновременно Консерваторию драматического искусства в Бухаресте, в 1932 г. она поступает в театральный коллектив «13+1», созданный драматургом и режиссером Д. М. Замфиреску с группой молодежи, который поставил себе целью «просвещать рабочих в рабочих кварталах». В 1934 г. Л. Деметриус изучает в Париже эстетику. В 1944—1948 гг. преподает в вечерней рабочей консерватории, в 1950—1952 гг. ставит спектакли в театрах городов Сибиу, Брашова и Бакэу.
Литературный дебют Л. Деметриус относится к 1934 г., когда ею был опубликован очерк о выдающемся актере Александру Моисси. Затем были написаны роман «Молодость» (1936), «Великий побег» (1938), сборники новелл «Судьбы» (1938) и «Семейный альбом» (1945), сборник стихов «Интермеццо» (1939).
В межвоенный период Л. Деметриус часто выступает как публицист в демократической прессе («Кувынтул либер» и др.), публикует театральные рецензии в «Рампе», «Эвиниментул» и др.
После освобождения Румынии от фашизма социальные мотивы в творчестве Л. Деметриус усиливаются. Появляются повести «Премьера» (1952), «Люди и твари» (1956), роман «Последняя Таубер» (1956). Но больше всего в этот период ее привлекает театр. Пьесу «Гастроли в провинции» ставит Национальный театр в Бухаресте (1946), пьеса «Весы» (1948), поставленная в 1949 г. Муниципальным театром Бухареста, становится одной из самых репертуарных. Потом следуют пьесы «Новый брод» (1952), «Наши современники» (1953), «Трудная ночь» (1954), «Люди будущего» (1956) и, наконец, два наиболее важных для этого периода драматических произведения — «Три поколения» (1956) и «Родословное дерево» (1957), посвященные переменам, происшедшим в Румынии, судьбе женщины. Пьеса «Три поколения» была поставлена в 1956 г. Муниципальным театром; в 1974 г. этот театр, носящий теперь имя Лучии Стурдзы-Буландры, вновь вернулся к ней.
Затем появляются пьесы «Влайку и его сыновья» (1959), «Происшествие на ярмарке» (1962), «Когда поют соловьи» (1964). В 1972 г. выходит сборник пьес Л. Деметриус «Перекресток без колодца».
В последние годы Л. Деметриус много работает в области прозы. Ею опубликованы сборники новелл «Просветление» (1962), «Обещания» (1964).
Выступает Л. Деметриус и как переводчица. Она переводила И. Бунина, И. Тургенева, Л. Толстого, К. Станиславского, Г. де Мопассана, Г. Грина и других.
Л. Деметриус — лауреат Государственной премии.
На русском языке опубликованы сборник рассказов «Дуэль» и другие рассказы» (1962), роман «Мир начинается с меня» (1973). Пьеса «Три поколения» была поставлена в театре г. Лиепая (1959).
Пьесу «Родословное дерево» в Румынии поставили в сезон 1957/58 г. сразу два театра — Национальный театр г. Клужа и театр Плоешти.
На русском языке пьеса впервые была издана в сборнике «Современные румынские пьесы» (М., «Искусство», 1959).
Перевод печатается по изданию: Lucia Demetrius. Teatru. Editura pentru literatura, 1967. — «Arborele genealogic».
Драгош Маня-Войнешть, сын Сюзанны, 38 лет, профессор.
Марианна Вардари, дочь Сюзанны, 40 лет.
Рене Вардари, муж Марианны, 42 года.
Алеку Бэляну, 62 года.
Дуки Бэляну, жена Алеку, 59 лет.
Лаура Чобану, студентка, 21 год.
Маранда, служанка, 60 лет.
Амели Замфиреску, 40 лет.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Просторная светлая комната. Сквозь ведущую на веранду застекленную дверь видна густая зелень сада; уютно расставленные книжные шкафы, кресла, диваны, в нише секретер, за ним полки с книгами, рядом мольберт. Судя по всему, этот загородный дом со старинной мебелью принадлежит аристократам.
Д р а г о ш, М а р а н д а.
Д р а г о ш (работает за секретером). Полно, Маранда, успокойся, никто тебя не подозревает.
М а р а н д а. Уж вы-то знаете — сорок лет я в доме…
Д р а г о ш. Знаю, знаю, Маранда. И пожалуйста, не волнуйся. Мы все тебе доверяем…
М а р а н д а. Вот и барыня говорит, что плохого не думает, а все равно тяжко! В доме-то одни свои были: хозяева да я. На кого подумают? На барышню Марианну, на молодого барина Рене? Или на меня?
Д р а г о ш. Все это действительно странно, но ты, разумеется, совершенно ни при чем.
М а р а н д а. Господи, боже мой! И как могло такое приключиться?! Не прогневайтесь, а только, сдается мне, померещилось все это барыне…
Входит С ю з а н н а.
Т е ж е и С ю з а н н а.
С ю з а н н а. Знаешь, Драгош, к нашим голубям, кажется, повадился коршун. Похоже, их поубавилось.
Д р а г о ш. Обязательно посмотрю, мама.
С ю з а н н а (мягко). Не много ли ты куришь, дорогой?.. (Замечает Маранду.) Опять плакала? Смотри, я рассержусь!
М а р а н д а. Надо же, чтобы стряслось такое! Сколько живу в доме, барыня, за все сорок лет…
С ю з а н н а. Ну, будет тебе, Маранда, перестань! Я уже слышала, знаю — у нас никогда ничего не пропадало! Тебя и теперь никто ни в чем не обвиняет!
М а р а н д а. Так кого ж тогда обвинять? Ведь не детей ваших, господи прости и помилуй!..
С ю з а н н а (шутливо). Во всем, Маранда, виновата нечистая сила! Ты успокойся и помолись — пусть она сгинет. (Драгошу.) Хватит сегодня работать, дорогой! Субботние вечера ты посвящаешь мне! Ступай, Маранда, утри слезы и помни: я тебе верю, ты свой человек, и расставаться с тобой я не намерена!
М а р а н д а. Чтобы я… да никогда в жизни… (Уходит.)
С ю з а н н а, Д р а г о ш.
Д р а г о ш. Амели все еще наверху? Или ушла?
С ю з а н н а. У Марианны. По-моему, она долго не задержится, уйдет еще до чая. У нее ранние гости.
Д р а г о ш (приводя в порядок секретер). Уйдет? Она так сказала?
С ю з а н н а. Не знаю, как тебе, но нам она сказала так. Наверное, ее муж ждет.
Драгош молчит.
(Продолжает безразличным тоном.) Может, господин Замфиреску взял все приготовления к приему гостей на себя и у Амели нашлось время для визитов.
Д р а г о ш (молчит, притворяясь, что занят уборкой). Какая неприятная история, мама! И какая-то темная…
С ю з а н н а. Да. Тем более загадочная, что в доме не было посторонних. Не знаю, что и предпринять…
Д р а г о ш. Но ты абсолютно уверена? Кто-то и впрямь рылся в твоем комоде?
С ю з а н н а. Драгош! Ты знаешь, я кладу свои вещи на место, в ящиках комода всегда порядок. И если носовые платки очутились не на шкатулке, а под ней, саше с лавандой, которыми было переложено белье, вообще в другом месте — это странно и подозрительно.
Д р а г о ш. И ничего не пропало? Драгоценности целы?
С ю з а н н а. Целы. Вообще ничего не пропало. Ни одного платочка.
Д р а г о ш. Так что ж могло понадобиться вору?
С ю з а н н а. Не думаю, что это был вор.
Д р а г о ш. А кто, любопытный?
С ю з а н н а. Чем тут интересоваться? Что искать?
Д р а г о ш. Ты говорила, комод был заперт?
С ю з а н н а. Как обычно.
Д р а г о ш. Не обижайся, мама, но в таком случае все это тебе померещилось. Может, ты спешила, не успела сложить все аккуратно, а потом забыла об этом.
С ю з а н н а. Разбросала вещи, да еще и забыла об этом? Скажи мне, что наведывалось привидение, я и то больше поверю… Но коль скоро в доме только мы и Марианна с Рене, что поделаешь, будем считать, что мне это почудилось, и поставим точку.