Современные писатели – детям. Сказки
Шрифт:
– А тебе какая печаль? – нахмурилась Мирра. Доверяться какому-то первому встречному рыцарю и рассказывать, что у них в семье произошла такая беда, она совсем не хотела. Мирра была гордым лесовиком.
– Так я же рыцарь! – всплеснул руками, как какой-то металлический журавль, Эльтарт. – Я же должен защищать
Он со щелчком распрямил ноги и одним прыжком вскочил.
– Доблестный рыцарь Эльтарт спасёт вас! – тонким, удивительно не подходящим к его мощной фигуре голосом воскликнул рыцарь. – Итак, кого спасать, чего крушить?
– У тебя меч-то есть, рыцарь? – фыркнула Мирра. – Чем спасать будешь, шпорами своими? Жук-серебрянка…
Из шлема послышалось обиженное сопение. Эльтарт протянул руку, схватил толстенную ветку ивобаба – толще Хурры – и сжал кулак.
Раздался жалобный хруст, посыпались щепки, и ветка тяжко рухнула на землю – прямо на перепуганных лесовиков.
– Я рыцарь, – грозно сказал Эльтарт, подхватив ветку у них над головой. – Не надо смеяться.
Мирра открыла глаза, отпустила прижавшегося к ней Хурру и устало вздохнула:
– Уговорил. Слушай про нашу беду.
Они уже были совсем рядом с Чёрным водопадом, когда Эльтарт остановился.
– Ты чего? – Хурра вернулся и запрыгал вокруг рыцаря. – Мы же уже рядом, тут немного осталось. Пойдём, там же папа…
– Говоришь, ваш водяной конь большой? – задумчиво спросил рыцарь.
В мешке за его серебряными плечами прыгали и колотились друг о друга десять желудей, золотая монетка, кисточка из беличьего меха, большая бутыль папоротникового масла и кожаный мешочек с семенами ивобаба.
Как заявил рыцарь, без этого странного набора, который он вытребовал у Мирры, победа над духом водопада была решительно невозможна.
– Очень большой и водяной. – Хурра поднял руки и даже упал на спину – прямо в мох, чтобы показать, какой большой на самом деле водяной конь – кельпи Чёрного водопада. – Был бы он маленький, мой папа в два счёта от него убежал. Да он бы его оседлал и на нём ускакал.
– Большой – это хорошо. – Рыцарь сгрузил вещи на поляне и отошёл в сторону. – А то мне нужна лошадь. Сильная лошадь, чтобы такую тушу таскать. Ты только не пугайся, – попросил он.
А потом уронил руки вниз, чуть согнул колени и замер. Затем… Спина у рыцаря внезапно со скрипом повернулась, как дверца. Оттуда выпала короткая верёвочная лесенка, по которой, пыхтя, выбрался мальчишка лет одиннадцати. Белобрысый, с нахальными синими глазами. Вылез и широко улыбнулся остолбеневшему Хурре.
– Чего застыл, тащи масло. Слышишь же, на каждом шагу скриплю.
– А
– Я рыцарь, – засмеялся мальчишка. – Эльтарт Непобедимый.
А ты думал, там могучий дядька, ростом с синюю ель?
Хурра наморщил нос, всхлипнул и оглушительно заревел.
– Эй, ты чего… – Эльтарт растерялся. – Ты чего?
– Обманул… Ты нас с мамой обманул! Обещал папу освободить, а сам… самого… спасать надо!
– Вот ещё. – Было видно, что мальчишка оскорбился не на шутку. —.
Моё слово крепче щита и острее меча. Да если хочешь знать, я в этом доспехе сильнее любого рыцаря. Я один с армией могу сражаться, вот так! Недолго, правда… Но могу. А уж с вашим водяным справлюсь – раз плюнуть.
Хурра взглянул на бессильно обвисшие руки, на пустую скорлупу лат, внутри которой неприятно темнело, и отвёл взгляд. Не нравилось ему это всё. Он думал, что идёт в боевой поход с настоящим рыцарем, а тот оказался обычным мальчишкой.
– Честно справишься? – недоверчиво шмыгнул носом лесовичок. – Не врёшь?
– Слово рыцаря. Так что же? Мы папу твоего спасать будем или просто до водопада прогулялись?
– Будем!
И работа закипела. Эльтарт спрятал мешочек с летучими семенами ивобаба где-то внутри доспеха, распихал жёлуди по пустым рукам и ногам, вооружился кисточкой, а затем в задумчивости взялся за бутыль с папоротниковым маслом.
– Мм… Слушай, а как она открывается?
– А ты разве не знаешь? – удивился Хурра. – Пощекотай, она и вылезет.
– Кого пощекотать? Бутылку?
– Хлопку.
– В смысле, пробку?
– Хлопку, – поправил Хурра. – Хлопка это.
Эльтарт улыбнулся.
– Ты иногда очень забавно слова произносишь.
– И чего тут забавного? – Хурра насупился. – Хлопка она и есть хлопка. Мама ими постоянно бутылки с разными вкусностями затыкает. Если варит сироп из додуванчиков или готовит мохомёд, то обязательно берёт хлопки. И ведь нарочно такие упрямые хлопки подбирает, что расщекотать бутылку только она и может. А у меня никак не получается.
– Погоди… – Рыцарь заморгал белыми ресницами. – Так они что, живые, эти твои хлопки?
– Ну не дохлые же! – Хурра даже запрыгал по поляне от такой непонятливости. – Какой толк дохлой хлопкой бутылку затыкать – или вывалится, или внутрь упадёт. А живая усядется, за края уцепится и заснёт. И тогда хошь тряси бутылку, хошь бросай – ничегошеньки не выльется. Такие они упорные затыкательные жуки, эти хлопки.
– Жуки?!
Эльтарт хотел ещё что-то сказать, но не нашёл подходящих случаю умных слов. Он изучил бутылку на просвет, пожал плечами и неуверенно потёр зелёную, с металлическим радужным отливом пробку. Или хлопку. Все эти лесные россказни его рассмешили.