Современный французский детектив
Шрифт:
Думается, нет необходимости более подробно останавливаться на произведениях, включенных в сборник: нельзя раскрывать заранее тайны детективного сюжета, нарушая этим условия «игры». Нужно только ясно представить себе место этих романов в той сложной, пестрой картине, которую являет собой сегодня детективная литература Франции. Роль и влияние этой литературы велики. И именно в силу этого нельзя забывать, что детектив — оружие обоюдоострое и может быть по-разному использован в современной идеологической борьбе.
Буало — Нарсежак
Инженер слишком любил цифры
Ренардо поставил свой «дофин» за «симкой» Бельяра.
— Как вам нравится моя машина? — крикнул он.
Хлопнув дверцей, Бельяр кивнул в ответ.
— Поздравляю, старина… Вид весьма внушительный.
— Я долго раздумывал, — сказал Ренардо. — Мне кажется, в черном есть какой-то шик. Особенно в сочетании с белым. Моей жене понравилась бордовая машина, но это, пожалуй, было бы несколько эксцентрично.
Послюнив палец, он стер пятнышко на ветровом стекле, потом оглядел переулок, изнывающий от солнца.
— Согласитесь, что завод мог бы обзавестись гаражом, — проворчал он. — Такое солнце для машины просто смерть… Да, кстати, что у вас новенького?
— Все в порядке, — сказал Бельяр. — Малыш уже прибавляет в весе.
— А мамаша?
— В добром здравии. Я только что привез их из клиники.
Бельяр толкнул калитку во двор. Ренардо, прежде чем войти, остановился и еще раз взглянул на свой сверкающий «дофин».
— Надо бы опустить стекла, — прошептал он.
В конце переулка струила свои воды Сена. Раскаленный воздух дрожал над шпилем Гранд-Жатт. Медленно тарахтел мотор на барже, и летний день вдруг показался каким-то грустным. Ренардо закрыл калитку. В конце зацементированной дорожки находился флигель, где работали инженеры.
— У нас, наверное, сдохнуть можно, — сказал Ренардо. — Как подумаешь, что в Америке везде кондиционеры…
Все окна флигеля, выходившие в сад, были закрыты. Белая стена излучала слепящий свет, ударявший в лицо.
— Когда в отпуск собираетесь? — спросил Бельяр.
— Недели через две… Жена хочет поехать в Португалию. А я предпочел бы испанское побережье.
— Счастливчик! — вздохнул Бельяр. — А мне придется торчать здесь.
Они дошли до угла флигеля. За ним вставали притихшие заводские корпуса. Работа начнется лишь через десять минут. У них еще было время. Под каштаном, который рос между заводом и флигелем, сидел Леживр и не спеша набивал трубку.
— Как дела, Леживр? — крикнул Ренардо.
— Ничего, только вот жара изматывает.
Он выставил вперед деревянную ногу, прямую и негнущуюся, словно оглобля. Оба инженера, вытирая пот со лба, остановились в тени, узкой полоской протянувшейся вдоль северной стены флигеля.
— Я вижу, Сорбье велел открыть все окна с этой стороны, — заметил Ренардо. — И то хорошо! Хотите сигарету?
Порывшись в кармане, он извлек инструкцию с техническими данными «дофина».
— Извините, — сказал он.
— Ясно, — пошутил Бельяр, — медовый месяц. Все мы прошли через это, старина.
Ренардо протянул ему пачку «голуаз». День этот ничем не отличался от всех остальных дней. Через несколько минут явятся чертежники. У ворот раздастся вой сирены, и опоздавшие рабочие, подталкивая велосипеды, бегом заспешат мимо сторожа, папаши Баллю, который будет наблюдать за ними из застекленной будки, похожей на кабину стрелочника. Бельяр протянул зажигалку. Именно в этот момент послышался крик, как будто он вырвался вместе с пламенем зажигалки. Мужчины обернулись, но тут же поняли, что крик донесся со второго этажа флигеля.
— Что такое?
Снова раздался крик:
— Ко мне… На помощь!
— Да ведь это Сорбье, — сказал Ренардо.
Леживр с трудом встал, деревянная скамья заскрипела.
Все было до неправдоподобия реально. Вдалеке тарахтел мотор, а на заводском дворе вдруг завыла сирена. Три коротких гудка, возвещавших начало работы после перерыва. Первым опомнился Ренардо. Дверь находилась всего в нескольких шагах. Он был уже около нее, когда раздался выстрел, и в сухом, раскаленном воздухе от заводской стены покатилось эхо; оно отозвалось вдали два или три раза.
— Скорее, — крикнул Бельяр.
Он вбежал в зал чертежников сразу вслед за Ренардо. В огромной комнате с широкими окнами было пусто: ряды чертежных досок, на вешалках белые халаты. В глубине — лестница, ведущая на второй этаж. Ренардо, более тучный, чем Бельяр, задохнувшись, отстал.
— Осторожнее! — крикнул он. — У него оружие!
Фраза эта несколько раз отозвалась в голове бегущего Бельяра: «У него оружие… У него оружие…»
Он взбежал по ступенькам. Ренардо поднимался следом за ним, продолжая выкрикивать предостережения, которых Бельяр уже не слышал. Площадка. Удар ногой в дверь. Она распахнулась, стукнувшись о стену. Перед Бельяром — вторая дверь, ведущая в его собственный кабинет. Он остановился в нерешительности. Ренардо догнал его. Он тяжело дышал.
— Я войду первым, — сказал Бельяр.
В резко распахнутую дверь просматривается большая часть его кабинета: металлический письменный стол, светло-зеленые ящики картотеки, легкие алюминиевые стулья. Бельяр делает шаг, другой, останавливается. Ренардо шепчет:
— Он мертв.
На пороге следующего кабинета ничком, уткнувшись лицом в ковер, с поджатыми под себя руками лежит главный инженер. Ковер постепенно становится красным. Бельяр протягивает руку, чтобы помешать Ренардо приблизиться. Он оглядывается по сторонам. Стрижи летают перед открытым окном, крича во все горло, слышно, как они со свистом рассекают крыльями воздух.