Современный кенийский детектив
Шрифт:
— Я ничего против не имею…
— Кроме того, я даю вам всего несколько минут. Пациент по-прежнему нуждается в абсолютном покое.
— Это даже не допрос, доктор, — пояснил я. — Я хочу попросить его о помощи.
— Когда вы придете? — спросил он, помолчав.
— Сейчас же еду!
— Отлично, приезжайте. Я буду в пятнадцатом кабинете, это наверху, рядом с аптекой.
— Лечу! — Я едва сдерживал свой восторг.
Доктор повесил трубку.
Вскочив в казенный автомобиль, я помчался в столичную больницу
— Это старший инспектор полиции Кибвалеи, — представил меня доктор. Как договаривались, вы скажете ему лишь то, что сочтете нужным, и на этом беседа закончится. Если вы передумали с ним говорить, я велю ему уйти.
— Нет, пусть останется.
— Мистер Урдин, — заговорил я, — как вы слышали, я старший инспектор Кибвалеи из Управления уголовной полиции. Я здесь не для того, чтобы предъявлять вам ордер на арест или причинять какие-либо неприятности. Буду благодарен за любые сведения, которые помогут нам обезвредить преступный синдикат, на счету которого множество грязных дел, включая и убийства.
— Почему вы думаете, что мне о них что-либо известно? — спросил Урдин, но по выражению его лица я понял, что он на мой вопрос не обиделся.
— Трудно объяснить, вроде как чутье мне подсказывает. Когда вас привлекали за подделку ценных бумаг, я знал: за вами еще кто-то стоит. Невозможно поверить, что вы действовали в одиночку.
— Что же, чутье вас не подвело, — усмехнулся он, давая понять, что станет говорить со мной. От радости мне хотелось подпрыгнуть до потолка, завопить, будто бы я забил мяч из трудного положения.
— Я рассуждаю так: коли вы однажды состояли в подпольном синдикате, то до сих пор знаете кого-нибудь из преступного мира. Увидев вас в обществе Пателя, я понял, что напал на верный след.
— Так вы знаете про Пателя?
— Да, и довольно давно, — ответил я и решил выстрелить наугад: — Нам также известно про дела азиатского подпольного концерна.
Урдин так на меня глянул, что наш кардиолог всполошился:
— Закругляйтесь, вы и так пробыли здесь дольше положенного. Будем считать, что беседа закончена.
Я посмотрел на доктора с негодованием. Я еще ничего толком не узнал, а он уже велит закругляться! Даже Урдин, поняв мое состояние, сказал:
— Извините, доктор, но меня давно все это тяготит, и я хочу облегчить душу.
— Что же, если вы сами настаиваете…
— Итак, — продолжил я, — что вам известно про ныне действующий синдикат?
— Лучше задать этот вопрос Пателю.
— Увы, он временно недосягаем, что называется — выскользнул у нас из рук, однако вскоре мы сможем и с ним потолковать.
— Теперь все ясно…
— Что именно?
— Почему вы пришли ко мне, — сказал он. — Я ни с кем из членов европейского синдиката раньше не встречался,
— Можете описать его?
— Ростом не меньше шести футов, тощий, мускулистый. Черные волосы, глаза карие, и свитер на нем черный. Мне особенно запомнились три вещи: короткая стрижка — по-военному, на правой щеке шрам, и еще он все время барабанит костяшками пальцев левой руки по ладони правой.
— А его выговор, не заметили ничего необычного?
— Он не англичанин, может быть, итальянец либо немец, но только не англичанин.
— Они вручили вам портфель с деньгами.
— Я должен был передать его мистеру Кирату. Патель вскользь упомянул, что у синдиката возникли затруднения с полицией и мистер Кирату брался все уладить за определенную мзду.
Я слегка присвистнул, не сдержав изумления: ай да мистер Кирату!
— А не было речи о том, кому именно предназначалась взятка?
— Нет. Мол, передай, и дело с концом. Поверьте, не хотел я за это браться, и если бы не моя семья… Патель водит меня за нос, заставляет на себя ишачить, обещает за это помочь нам всем перебраться в Англию, но я знаю, все это ложь, потому-то и хотел бежать.
— А куда вы собирались уехать, где укрыться?
— Хватит, я прошу вас покинуть палату, — снова вмешался доктор Кларк.
— Может, у мистера есть еще вопросы ко мне…
— Нет, Урдин, на сегодня достаточно, — стоял на своем доктор.
— Но я чувствую себя превосходно, доктор Кларк. Позвольте мне ответить на все вопросы инспектора.
— Так и быть. — Доктор метнул в меня испепеляющий взгляд. — Еще две минуты, и ни секунды больше.
— Большущее спасибо, Урдин, — произнес я прочувствованно. — Итак, вы сказали, что почти ничего не знаете о деятельности европейского синдиката.
— Увы!..
— А нельзя ли поподробнее об этой встрече?
— Да ради бога! Я у Пателя вроде как мальчик на побегушках. Он сказал, поезжай туда-то, тебе вручат деньги для передачи такому-то.
— Ясно.
— Я ответил, что мне это поручение не по душе, дело слишком рискованное, не хочу, мол, снова за решетку угодить. Я человек пожилой, и сердце у меня пошаливает.
— Так-как.
— Но Патель стоит на своем: "Если хочешь переехать с семьей в Англию, то не откажешь другу в такой пустячной услуге". Так что выбора у меня не было. Родственников моей жены всех обобрали и перебили в Уганде, и она покоя мне не дает — поедем в Англию! Пришлось мне согласиться, но я поставил Пателю условие: иду на это в последний раз и чтобы сразу по завершении дела меня с семьей переправили за границу.