Современный русский детектив. Том 5
Шрифт:
«Там» оказывается тесной комнаткой; единственное окно затемнено решеткой. Письменный стол, закапанный чернилами, расчехленный «ундервуд» и громадный портрет дуче. Два стула. Телефон. Вот и все.
Фон Кольвица в комнате, разумеется, нет, но дух его незримо витает за спинами моих конвоиров. Значит, оберфюрер все-таки донес. Почему? Просто поддался мысли о том, что мог быть излишне откровенен минувшей ночью или же в чем-то усомнился? В чем? Один из штатских садится за стол, извлекает из кармана мой паспорт и погружается в его изучение, давая мне несколько минут, чтобы продолжить размышления. Все-таки я склонен думать, что фон Кольвиц только страхуется. Иначе
«Не спеши, Слави!»
Паспорт раскрыт на моей фотографии.
— Куда вы едете?
— В Берлин.
— Почему через Италию?
— У меня дела в Риме.
— С кем?
— С родственными фирмами, торгующими хлебом.
— Ваша виза не дает вам права быть в Риме.
— Я полагал…
— Что вы полагали?
«Действительно, что я полагал? Надеялся, что сумею добиться разрешения миланской квестуры на поездку в столицу? Удовлетворит ли господ такой ответ?»
— Где его багаж?
Ответ доносится из-за моего плеча.
— Его понесли на досмотр.
— Что вы везете?
— Ничего… То есть ничего запрещенного. Одежда, белье, рекламные проспекты… Немного денег.
— Сколько?
— Если пересчитать на лиры…
— Сколько и в какой валюте?
— Это допрос?
— А вы думали — интервью?
— Тогда я отказываюсь отвечать. Я — подданный Болгарии и требую вызвать консула.
— Понадобится — вызовем.
— Вы, кажется, грубите?
Тот, что сидит за столом, возмущенно вскидывает брови, но я не реагирую, так как думаю не о нем, а о своем чемодане — старом фибровом чудовище, оклеенном этикетками отелей. Не покажется ли таможенникам подозрительным его вес, когда они вытряхнут вещи? Впрочем, у него массивные стальные наугольники, которые при всем желании нельзя не заметить.
Следующая серия вопросов посвящена моим анкетным данным и сведениям о «Трапезонде». В соответствии с избранной тактикой я закрываю рот на замок. Кроме того, солидное положение коммерсанта дает мне право не терять головы, даже находясь в самой ОВР А.
Не добившись ответа, контрразведчики, как видно, решают не настаивать. Они явно чего-то ждут. Или кого-то?
Не пора ли рискнуть?
— Мне кажется, господа, что вы перебарщиваете. Наши страны и наши правительства дружески сотрудничают в войне, я приезжаю к вам, чтобы предложить первосортную пшеницу вашим солдатам, а вы учиняете насилие и произвол. Арест без ордера и прокурора! Это уже скандал, господа!
Сидящий за столом отрывается от паспорта.
— Кто вам сказал, что вы арестованы?
— А разве я свободен? Не хватает только наручников!
— Вы бы давно ушли отсюда, но для этого надо сначала ответить…
— Повторяю: только в присутствии консула.
Значит, я прав: у них ничего нет против коммерсанта Багрянова. Только устный донос оберфюрера, оберегающего свою карьеру. Не самая страшная яма, из которой есть шансы выкарабкаться.
— Мой поезд уйдет, — говорю я и демонстрирую часы — золотой «лонжин» на увесистом браслете. При взгляде на него у господина за столом загораются глаза.
— Успеете, —
Чего он все-таки ждет?
Оказывается, телефонного звонка. По тому, с какой поспешностью снимается трубка и как каменеет лицо представителя ОВРА, я понимаю, что в этом телефонном звонке таится моя судьба.
— Здесь Беллини. — Пауза. — Ну и что же? — Еще одна. — Понимаю. Вы пробовали рентген? — Третья пауза — очень длинная и неприятная. — Нет, нет, ни в коем случае. Я говорю: ломать не надо… Сложите все и несите ко мне.
Старый добрый чемодан, милое фибровое чудовище со старомодными металлическими углами. Я проклинал тебя, таща в руках до вокзала в Софии и изнемогая от твоего непомерного веса. Сейчас, если только я что-нибудь смыслю в логике, тебя принесут сюда, и начнется заключительный акт церемонии. Надеюсь, не самый неприятный.
Снимаю шляпу и обмахиваюсь ею, как веером. Мне и в самом деле душно.
— Я могу сесть?
— Да, да, конечно… Пеппо, подвинь стул господину.
С достоинством опускаюсь на сиденье и наваливаюсь на спинку. Стул скрипит. Господи, где они откопали такую рухлядь? Кладу шляпу на колени, прикрыв ею Э. Уоллеса. Кто знает, не захотят ли эти двое напоследок заинтересоваться книгой? В ней ничего нет ни в переплете, ни между страницами, но представители ОВРА могут удовольствоваться поверхностным осмотром и растерзать обложку. «Не люблю растрепанные книги, — думаю я. — Между прочим, мне никто не сказал, что на таможне в Триесте рентген. Надо будет запомнить…»
Коротая время, достаю сигареты. Предлагаю Беллини и Пеппо.
В третий раз я слышу все те же слова о гостеприимстве. Неужели ими встретят меня в Швейцарии и Франции? И кто в итоге окажется самым гостеприимным — швейцарская БЮПО, полиция генерала Дарнана или имперское гестапо?
— Чего мы ждем, синьоры?
— Ваш багаж.
— Он нужен вам?
— Нам? Нет, синьор.
— Тогда почему его несут сюда, а не в вагон?
Беллини тянется к телефону. Прижав трубку к уху и набирая номер, говорит:
— Я думал, вы захотите убедиться, что ничего не пропало.
— А могло пропасть?
— О, что вы! — И в трубку: — Беллини. Закончили паковать? Хорошо. Тогда несите прямо в вагон.
Закончив разговор, Беллини встает. Я слушаю его извинения с видом посла на приеме у Бориса Третьего. Обмен рукопожатиями проходит под аккорды взаимных улыбок, после чего Пеппо устремляется к двери, чтобы коммерсант Багрянов не утруждал себя возней с замком.
Пеппо же сопровождает меня до перрона. Киваем друг другу и расстаемся — дай бог, навсегда. Хотя инцидент и исчерпан, хотя Беллини ничего не записал в процессе разговора, я склонен полагать, что в Милане меня не обойдут вниманием. Все, что требуется, господа из триестского вокзального пункта ОВРА выудят при чтении моей въездной анкеты и сообщат куда надо. Имя, возраст, место рождения, адрес и так далее.
У вагона нахожу Дину и Альберта. В руках у Дины бутылка виши. Кажется, они и не подозревают о причине моего отсутствия; в противном случае Дина не была бы так заботлива. Альберто протягивает мне бумажный стаканчик. Вода теплая, но я пью с удовольствием. Выпиваю всю бутылку и не отказался бы от второй.
Скверные новости: обстоятельства складываются так, что мне, вполне вероятно, не суждено съездить в Рим. А между тем, именно в Риме находится посольство Швейцарии, без визы которого нельзя попасть в Женеву. В Софии визу не удалось раздобыть; остается надеяться на снисходительность консульства в Милане. Если оно там есть.