Совсем Не Супер
Шрифт:
— Да, — всё-таки сказала я парой секунд позже. — Это жутко.
Льюис кивнул и задумчиво крутанул трость в своих руках. Навершие мягко светилось призрачным голубым светом, за спиной мужчины разгорался нежно-розовый рассвет. Косые тени на лице Льюиса делали облик мужчины зловещим и неприятным.
— Со временем многие моральные установки не то чтобы теряются… тускнеют. Понимаете, Оливия?
Я не понимала, но на всякий случай кивнула. Мне было сложно представить, каково это — жить так долго, чтобы успеть сменить больше двадцати собак. Пережить всех своих родственников, знакомых,
— Одиночество — спутник для долгоживущих, — снова улыбнулся Льюис, посмотрев на меня.
Это была цитата из настолько знаменитого фильма про магию и путешествия, что даже я её знала. Правда, Льюис фразу переделал.
— Правильно будет «Одиночество — спутник бессмертного», — заметила я.
Мужчина пожал плечами.
— Я не знаю, бессмертен ли я. Как-то пока не доводилось проверять — и я этому рад, если честно. Большинство полученных мною ран во время боёв достаточно стянуть, чтобы регенерация начала работать. Она у меня повышенная, как и у тебя. У вас, то есть.
Он кивнул на мою руку. Я подняла ладонь и посмотрела на палец, недавно пострадавший от ножа. Пореза уже практически не было, хотя лезвие глубоко рассекло мясо. Так, небольшая царапинка… главное её сейчас не расковырять, а то я от нервов могу.
У меня действительно всегда всё быстро затягивалось. Не мгновенно, а именно быстро; из-за этого ускоренную регенерацию тканей нельзя было отнести к проявлению сверхсил. Вот у того же Анхелла любая рана зарастает буквально на глазах. Однажды Сверхчеловек едва не погиб из-за бреющей раны живота, однако уже спустя час после этой атаки вновь летал и сражался, словно ничего и не было. От страшного повреждения остался только рваный костюм и большое пятно крови на белой ткани.
— Есть такой термин, как «условное бессмертие», — продолжал Льюис. — Возможно, это мой случай.
— Это что значит?
— Условное бессмертие не гарантирует неуязвимости. Но ты не умрёшь, к примеру, от старости и от болезни… к счастью, в моём случае вместе с условным бессмертием мой организм не изнашивается. Было бы грустно оказаться вечным стариком, вы не находите?
— Не «грустно», а «ужасно», — передёрнулась я.
Льюис усмехнулся и встал с подоконника.
— Верно. Так что я в какой-то степени счастливчик, раз до сих пор не знаю старческих болячек. И всё-таки предпочитаю называть себя долгоживущим, а не бессмертным. Смена понятия сразу сбивает изрядную долю пафоса.
Я тоже поднялась и неловко отряхнула свои новые джинсы. Мне хотелось о стольком спросить Льюиса, кто бы знал! История его жизни раскрывалась передо мной, но с каждым новым освещённым пятном возникало только больше вопросов; из романтизированной благодаря женским форумам фигуры вечного врага Сверхчеловека Льюис вдруг становился более живым, но при этом менее понятным для меня мужчиной.
С явно протекающей крышей, если кто меня спросит. Неважно, из-за долгой ли жизни или по каким-то другим причинам, но сознание Льюиса явно уехало в сторону от общепринятых норм. С другой стороны, мне очень хотелось оправдать буквально каждое отклонение этого приятного человека, который за долгое
Вообще, моё хорошее отношение к собственному похитителю имело душок Стокгольмского синдрома, но мне об этом думать не хотелось. В конце концов, я здесь пострадавшая сторона. Имею право на собственные завихрения.
И всё-таки, меня жутики брали оттого, что Бадди был квинтэссенцией тех животных, которым выпала доля стать спутниками Льюиса. Это что получается, когда я разговариваю с роботом — я одновременно и спиритический сеанс провожу, и стою в окружении двадцати с лишним собак? Бр-р-р, мрак.
Льюис легонько стукнул тростью по полу, привлекая моё внимание.
— Вообще-то, я хотел не только извиниться за пропущенный приём пищи, — сказал он, склонив голову, — но и провести для вас экскурсию по замку…
Само слово «экскурсия», благодаря Бадди, теперь не ассоциировалось у меня ни с чем хорошим. Но только я хотела было отказаться, — со всем уважением, конечно же, потому что ну зачем же мне красть время у такого занятого человека, как Льюис, и докучать ему лишний раз своей персоной, — как мужчина, широко и радостно улыбнувшись, добавил:
— Отказ, конечно же, не принимается.
Ну естественно, я даже не сомневалась.
Льюис подошёл ко мне, всё ещё продолжая улыбаться, и взял за руку. Погладив большим пальцем тыльную сторону моей ладони, он, смотря мне в глаза, сказал:
— Прошу прощения, Оливия, что не оставляю выбора. Однако это необходимо в первую очередь ради вашей безопасности.
Желание закатить глаза было ужасным, всепоглощающим, просто нестерпимым. Тем не менее, — уж не знаю почему, — я этого не сделала. Постеснялась, похоже, пристального тёмного взгляда Льюиса и его понимающей ухмылочки.
Нет уж, Олив, дорогуша, мы этого любителя командовать радовать такими мелочами не будем.
— Экскурсия так экскурсия, — деланно-беззаботно пожала я плечами, улыбнувшись Льюису. — Главное, чтобы в этот раз без Уборщиков.
Льюис поднял брови — это он так, видимо, удивился моей покорности и лёгкому согласию. Затем весело сощурился, — длинные острые ресницы практически кольями встали на защиту тёмных радужек, но не перекрыли их, — и ещё шире растянул свою противную понимающую ухмылочку.
— Вот как раз с них мы и начнём наше короткое путешествие по замку. Вы не против, надеюсь?
Не против? Не против?! Я была очень даже против, вот насколько меня напугал Бадди с его короткими пояснениями обязанностей здешних призраков-Уборщиков! И последующее заверение в их безопасности для меня лично ничего не меняло; если Уборщикам на меня плевать, то почему, скажите на милость, они так рванули в нашу с Бадди сторону, когда увидели?
Хотя… если так подумать… может, они просто хотели получить инструкции от того, кто их вызвал?.. типа, что и где убирать, что делать в общем, какие-то дополнительные моменты… ведь Уборщик полетел дальше, когда мы с Бадди разделились, а не стал ломиться в моё убежище с ошейниками, пытаясь «убрать» нежелательный в замке элемент.