Сойкина Ворона
Шрифт:
– Ванька, кончай ты блеять. Прямо говори: тебя волнует больше как им с ней вдвоем или как это ей с двумя? Если второе, то это, как минимум, странно, – не скрывая ехидства, сказал я не в меру любопыствующему, и все опять заржали.
– Да иди ты, Сойка! – огрызнулся парень и так заполыхал ушами и щеками, что развеселил нас этим еще больше.
А у меня внезапно родилась мыслишка, не факт что гениальная, но мало ли, и я решил не откладывать ее в долгий ящик.
В дверь общей для всего начальства приемной постучал погромче и ломиться не стал, пока не услышал «Войдите», в мои планы выхватывать от Бобров сегодня не входит.
– Мужики, Оксана, привет еще раз! – махнул рукой, старательно игнорируя, как у девушки пылают зацелованные в затянувшемся прощании аж до вечера губы.
– Тебе чего? – не слишком дружелюбно спросил Лекс.
– Да я к Оксане с очень интимной просьбой, – таки не удержался я от того, чтобы не дернуть братьев за больное.
– Чего-о-о?! Ты пьяный или бессмертный, Сойка? – мигом набычился Александр.
– Не-е-е, я влюбленный просто, – ответил, оскалившись в улыбке, осознавая, что хорош, а то мне сейчас живо зубной ряд проредят и глаз бесстыжий на жопу натянут. – Оксан, а есть вариант как-то личное дело Евгении Вороновой почитать? Я же знаю, что Боев на всех у нас очень подробно все собирает.
– Миш, ну ты что, с ума что ли сошел? – возмутилась, хоть и с ноткой сочувствия Боброва. – Что значит почитать? Тут же не библиотека, и личные дела – личные и есть и предназначены исключительно для внутреннего пользования руководством.
– Да понимаю я, Оксан. Ну, а если одним глазком, а? С меня магарыч.
– Сойка, если девушка говорит нет, то это не всегда значит «может быть». Отвали, – фыркнул Лекс.
– Миш, ну что ты рассчитываешь найти в личном деле-то? Там же только общая информация, как это тебе помогло бы, даже согласись я, чему не бывать.
Ага, как же, общая. Слыхал я о том, что в делах этих новых тельников, которых лично Корнилов отбирал, есть еще и его подробный психологический отчет или типа того.
– Ну мало ли… – пожал я плечами и сделал максимально несчастное лицо. – Значит, категорически нет?
Непруха, конечно. Всегда, когда касается Вороновой только одна она и есть. В кино на премьеры звал – только головой качала. С ресторанами, выставками, театром – такая же петрушка. Хотя с двумя последними и слава те хосподи, ходил бы там дурак-дураком.
Пиццу-бутеры-пироженки из кафе таскал, угощал чтобы типа заобщаться под чаек-кофеек – все трескают и болтают, а она одна в кухню офисную зайдет, глянет, яблоко из холодильника возьмет и уходит.
Припер с дачи целый мешок гребаных яблок – народ как чайки налетели расхватывать, а она хоть бы одно взяла.
В поход агитировал народ в выходные специально громогласно и даже со списком ходил, кто не против писал, как олень какой-то общественно-озабоченный, а Ворона опять головой качнула и «я не поклонница загородного отдыха» ответила, ну и у меня весь пыл пропал. Нахера оно мне, если не работает?
Ладно, херня-война, главное маневры – организовал движняк с выходом кучи парней и всех девчонок-тельников в парк с последующими посиделками в кафе. Не любишь лес – вот тебе досуг культурный городского типа. Общий же коллектив, и не грех бы поближе перезнакомиться. Чисто общение, никакого интим-криминала для начала. Все-все пошли и только Льдина – нет. Другие планы. Даже подорвало тогда слегка и спросил не свидание ли? В ответ – «я не склонна делиться подробностями личной жизни». Нормально, а? Я ведь седалищем чую – ну нет у нее мужика, нет! Потому что… бля, да что за похеристом нужно тогда быть, чтобы такую, как она, отпустить работать в наш заповедник непуганных членоносцев, где на нее готов дрочить каждый второй. Короче, нет там никакой личной жизни, по крайней мере, такого ее вида, которая для меня что та стена будет. Тогда что?
Ведь у любого человека должно быть что-то. Книги, кино, гребаное вязание салфеток крючком, разведение рыбок или сраных какусов, бег трусцой, шоппинг, битье гопников, выпечка, фехтование, диггерство… ну хоть что-то! Я же себе уши размером с ведра отрастил, слушая болтовню других девчонок между собой. Ни одну тему моя Льдина не поддержала. Ни разу, сука! Ни малейшего интереса, ни попытки пообщаться поближе хоть с кем-то. Ни-че-го. Чем ее зацепить? Где та самая уязвимая точка, через которую наше соприкосновение наконец перерастет из исключительно молчаливого сопения на спаррингах уже в танго горизонтальное совсем не рабоче-прикладного типа?
– Вот ты тугой! – явно потеряв терпение, закатил глаза Александр.
– Нет, Миша, – обломала мои надежды на корню жестокая женщина Боброва. – Ну подумай, вот сам бы ты как отнесся к тому, что кто-то бы в твоем личном деле с нерабочим интересом копался?
Если бы узнал, что это моя Льдина таким занялась – охренел бы от радости.
– Ладно. Простите все за беспокойство, – повернул я на выход, пока, и правда, не выпинали отсюда.
– Ми-и-и-ш! – окликнула тихо Оксана, когда дверь уже открыл. – Ты же в курсе, что у нас новогодний корпоратив послезавтра?
– Угу. Предлагаешь испытать удачу там?
Учитывая, как все идет до сих пор – без вариантов.
– Нет. Просто поделюсь тем, что секретом не является. Евгения туда не пойдет. Она сама вызвалась подменить нашего офисного дежурного на этот вечер.
– А-а-а-га-а-а, – протянул я, расплываясь в дурацкой улыбке. – Оксана, я тебя прямо люблю, знаешь?
– Я тебя сейчас так отлюблю, Сойка! – рявкнул Лекс, но я уже закрыл дверь с обратной стороны и ломанулся на улицу из офиса – перехватывать начальство на подлете и желательно без свидетелей.
Глава 4
– Слышь, мужики, а всех посмотреть можно будет? – услышала я незнакомый мужской голос, подойдя к немного приоткрытой двери кабинета Корнилова.
Покосилась на Оксану, и она скорчила гримасу, будто ее тошнит и прошептала:
– Мерзкий тип.
– Господин Некрасов, напоминаю: здесь не бордель, а охранное агентство, – сухо и холодно ответил ему шеф. – И вы нанимаете именно личного телохранителя для разового сопровождения, а не выбираете девушку по вызову. Если у нас какое-то недопонимание в этом вопросе, то давайте разберемся во всем сейчас, и у вас еще будет время получить именно те услуги, за которые готовы платить. Но не у нас в «Орионе».