Союз летящих
Шрифт:
Почему именно она-то должна... самая молодая, ничего не испытавшая... Линне стало дурно. Алейн молча смотрела на нее, не вмешиваясь. Стыдно, ощутила Линна. Стыдно - ведь Алейн не боится. Но она уже пожила, она была тайри, была на Тайроне, посмотрела мир, а я? Сама вызвалась. Отказаться тоже немыслимо. Не надо было вызываться? Но как, если Алейн в плену, и как теперь, если земля может попасть в инферно? Вся земля, вся вот эта наша земля, с тупыми америкосами и зажравшимися европейцами, с вечно воюющими неграми и арабами-террористами, ну и с нашими российскими дураками и дорогами, с бомжами и ментами... В инферно. А то, что сейчас - не инферно? Судя по тому, что показала краешком Алейн - еще нет. Но вскоре может стать, если мы не помешаем. Да, но почему я-то, почему именно я? Я, Линна Виэрел Итин, совсем еще девочка... Светлана... да какая же ты девочка, дура, окстись, сказала она себе. Тебе уже под восемьдесят! Вдруг снова вспомнилось детство - теперь-то она помнила все хорошо, каждое мгновение, война, строй пацанов в пилотках... тогда ей казалось, крохе, что это большие взрослые мужчины, а теперь вот она видела этот строй другими глазами, и видела, что это пацаны идут, недокормленные, с торчащими ушами, да и правда, что такое восемнадцать лет? И ведь все полегли там, тогда, все до одного, вымостили, телами перекрыли, миллионы - и каждый такой вот был, единственный, любимый у своей мамы, и ничего еще в жизни особенно не видел. Линна вернулась к настоящему, все ,что она чувствовала теперь, это омерзение к себе самой и бесконечный стыд за свою трусость. Спокойный трезвый тон Алейн прогнал все эти ощущения.
"Давай подготовимся, Линна. Я объясню тебе, как проходит бой с одри. У нас есть шансы, нас двое, и за нами, как всегда, весь Союз".
Алейн уже не раз участвовала в боях против одрин. В поясе инферно, сражаясь рядом с Дьеном. А вот Линне следовало объяснить обычную тактику врага.
"Преимущество одри в бою - то, что он закачивается кавалой и в момент боя получает непрерывную подпитку. Любой одри, не будь дурак, на такой случай готовит энергетические резервы... понимаешь, что это такое? Да, очень примитивно. Именно в этот момент его помощники устроят где-нибудь локальный филиал ада. Проще всего, думаю, в наших условиях - крупный теракт. Избежать этого мы сейчас не сможем, у нас нет времени и возможности проводить расследование, где именно и как все это подготовлено, к тому же наверняка резерв не единственный. Он может иметь про запас, скажем, тюрьму, где по его сигналу начнут массовое побоище... мы не знаем об этом. Но кавалу он получит. У нас же все далеко не так просто, мы не можем брать энергию вот так непосредственно, даже если в нас ее накачивают, нам нужно время для восстановления.
Важно не дать себя вымотать энергетически.
Поединок делится на две части - ментальную и физическую. Наша цель - поскорее перейти к физической части, уничтожить тело одри, кера при этом гибнет автоматически. Мы обычно используем аннилигяторы, если тело сохранить, ты же понимаешь, кера будет жить еще долго, а это нам не нужно.
Самое сложное для нас - это заэкранироваться и не дать ему выиграть ментальный поединок... тело уничтожать тоже не просто".
Алейн мысленно обратилась к четвероногому другу, который молча и терпеливо лежал, вытянув лапы, и глядя перед собой.
"Сат, ты хочешь участвовать в бою? Хорошо, понимаю. Ты знаешь свою задачу, вопросов нет?"
"Вопросов нет, - кэриен повернул к Алейн длинную черную морду, - тряхнем стариной, подруга?"
У Сата, давнего спутника Алейн, уже был немалый опыт сражений с одрин.
Алейн смотрела в нереально синее небо над головой. Сейчас. Вот и все, сейчас. Собственно, гибель на своей же родной планете - не худший вариант. Что за идиотские мысли? Линна с ее колебаниями расслабила, но Линну понять можно, она еще по сути ребенок, а ты-то... Алейн с удовольствием ощутила, как энергия прокатывается по жилам, по мышцам, сама земля щедро и ласково отдавала ей силу, цветы касались ладоней, и головки их словно делились живительным нектаром, само небо, земное небо обнимало ее. Энергии уже достаточно для поединка. Это не инферно, там было невозможно восстановиться, очень больно, очень трудно. Здесь она - единое целое со своей землей, нежно обнимающей ее... и Линна уже успокоилась, умница, только волнуется, как у нее все выйдет, но это правильно, пусть немного волнуется.
Им телепортировали оружие с орбиты. Как и все предметы - чок, просто удлиненные серебристые цилиндры. Линна еще не владела боевыми конфигурациями, а Алейн быстро создала два тяжелых аннигилятора и дополнительный альфа-ген.
"Алейн, - обратилась к ней Линна, - ты говорила, что ты тоже родом с Земли и даже из России. А когда ты жила?"
"Девятнадцатый век, первая половина", - откликнулась Алейн. В сознании Линны пронеслись знакомые по литературе картинки - бал, кавалергарды, дамы в длинных платьях с напудренными плечами...
"Кем ты была?" - спросила она с жадным любопытством. Тайри нередко становятся известными людьми, яркими, романтичными. Какая-нибудь девица Дурово... или жена декабриста...
"Крестьянкой я была, - усмехнулась Алейн, - обыкновенной крепостной крестьянкой, Линна. Дожила до сорока лет, родила 15 детей, выжило шестеро. Почти умерла, рожая шестнадцатого, да тайри вытащили". Линна собиралась что-то ответить, но тут в их разумы ворвался острый тревожный всплеск.
"Аль, Линна - внимание! Одри начал инициацию группы! Немедленно переходите к действиям!"
Все было плохо. Выманить одри наружу - не удалось. И еще хуже: бой придется принимать в экранированном помещении.
В изоляции от Союза.
Алейн не колебалась ни секунды - ведь их трое, шансы есть. Телепортироваться на территорию ашрама удалось без препятствий. Тайри - сейчас с ними была и вся локальная сеть, и Виэрел, и значительная часть других тайри - наперебой взволнованно говорили что-то, но Алейн решительно отфильтровывала их опасения, советы и пожелания удачи. Лишь один из потоков сознания поддерживал эту связь и доносил до Алейн самое важное.
Они находились в небольшом полукруглом помещении, два индуса в белом с изумленно открытыми ртами... Линна по команде Алейн подняла альфа-ген, индусы медленно повалились на пол, засыпая. Нехорошо, подумала Алейн, их может зацепить... ладно. Еще две залы впереди, и там, дальше - экран, а за экраном чувствуется инициирующее излучение, его ни с чем не спутаешь, такое же, как то, что вызвало ее в Петербург.
"входишь за мной", велела Алейн младшей тайри.
Первая зала. Пусто. Хорошо.
Вторая... мама родная! Дети. Десяток маленьких индусов, оборванцев, глаза на поллица, открытые рты, скрещенные ноги на полу. Заложники.
– Встать!
– крикнула Алейн на телугу, и, посылая в голос императивный заряд, приказала:
– Выходите из ашрама! Бегите быстро-быстро!
Еще пять секунд потеряно, но дети послушались, они бегут, толкаются в дверях. Алейн вскинула руку, телекинезом отшибая запертую дверь.
Первым в помещение рванул кэриен. Мелькнул пушистый черный хвост, исчез.
"Люди, затем аппарат, я беру одри", - повторила Алейн еще раз для Линны и бросилась вперед, держа наперевес тяжелый аннигилятор, словно автомат. Линна метнулась за ней. Она увидела нескольких чела Великого Учителя, индусов и кажется, одного-двух европеоидов, сидящих кругом на полу, в медитации, и в центре - подставка с огромной металлической чашей - то была знаменитая поющая чаша, покрытая узором, и Линна даже успела заметить палочку-резонатор в руке одри, и его ярко-оранжевое одеяние, и тут же поняла, что подставка скрывает излучающие приборы, и главным из них, создающим последнее, высокочастотное колебание, является поющая чаша. Пока она соображала все это, ее руки уже подняли альфа-ген, и один за другим еще неинициированные новые одрин повалились на циновки, погружаясь в глубокий здоровый сон. Линна развернулась к аппаратам, выхватывая из-за плеча аннигилятор, но яркая оранжево-черная молния вдруг пересекла воздух, и на Линну повалилась мгла... И тотчас отступила, Линна увидела на миг, как черный пес висит на плечах одри, вцепившись зубами, и тут же аннигилятором уничтожила приборы и, с легким колебанием, драгоценную древнюю поющую чашу...