Союз на всю жизнь
Шрифт:
В 1998 году вышла статья, которая питала его сомнения {51} . Эпидемиологи в ней сообщали, что люди с язвой желудка или раком желудка исключительно редко страдают от изжоги, которую медики называют рефлюксом [12] , в тяжелых случаях она может приводить к раку пищевода. И наоборот, в той же статье говорилось, что люди, страдающие от изжоги, реже приобретают язвы желудка. Ранее уже было отмечено, что люди в богатых странах на протяжении примерно полувека – или с момента широкого распространения антибиотиков – обнаруживали большую тенденцию к рефлюксам и меньшую – к язвам желудка. Инфекции, связанные с H. Pylori, и вызванные ими заболевания являлись теперь прежде всего проблемой в более бедных странах, в то время как в богатых странах более частыми были жалобы на возрастающий уровень желудочной кислоты. Для Блейзера это выглядело так, будто непризнанный микроорганизм имел также и хорошие стороны.
51
Richter et al.: Helicobacter pylori and Gastroesophageal Refl ux Disease: The Bug May Not Be All Bad. American Journal of Gastroenterology. Том 93. С. 1800, 1998.
12
Рефлюкс – это обратный ток содержимого полых органов по сравнению с его нормальным движением. – Прим. ред.
H. Pylori внедряется в слизистую оболочку желудка и производит там, чтобы дополнительно защититься от кислоты, медиаторы воспаления и цитотоксины [13] . Самый значительный называется совсем не поэтично cagA (cytotoxin-associated gene A). Он повреждает слизистую оболочку и делает ее восприимчивой к внешним воздействиям с помощью собственной кислоты, это вызывает характерные изменения в клетках слизистой оболочки. Последствиями могут быть язвы или даже раковые опухоли. Естественно, H. Pylori делает это не потому, что хочет нанести вред. Она делает это не по причине того, что считает людей отвратительными, а потому что это наилучшая, испытанная стратегия для собственного выживания в окружающей среде под названием желудок человека.
13
Цитотоксины – это антитела, возникающие при имунизации клеточными элементами.
Бактериальная терапия для продвинутых
Мартин Блейзер считает, что эти результаты имеют абсолютно иное значение. Он совершенно уверен в том, что H. Pylori является партнером, который в молодости помогает своему спутнику, однако в старости может убрать его с дороги, и что это все имеет большой эволюционный смысл. «Мы люди, как и все живые существа, имеем одну фундаментальную проблему: когда следует умирать? Виды, которые размножаются так же, как мы, должны заботиться о том, чтобы старики уходили, тем самым обеспечивая место для новых. Несколько лет назад я предположил, что наша микробиота – часть биологических жизненных часов, которые протекают в нас. Если бы я был богом и хотел бы помочь какому-либо виду, такому как человек, я создал бы бактерии, которые в молодости помогают ему размножаться, а затем убивают его».
Но каким образом они это делают? Рак пищевода и рак желудка проявляются скорее в пожилом возрасте, и кажется, что от одного бактерия защищает, а другому – способствует. В молодости, по крайней мере, в возрасте репродуктивной успешности в дарвиновском смысле, оба вряд ли играют роль. В чем же тогда состоит их участие? Блейзер считает, что H. Pylori имеет и другие регуляторные функции. Путем наблюдений он заметил, что существует связь между ее исчезновением и развитием астмы в детстве. Такой микроорганизм – важный партнер, тренирующий иммунную систему, равно как и все остальные возможные микроорганизмы (см. главу 12). Это действительно могло бы помогать в юности оставаться в хорошей форме, здоровым и выносливым.
Когда микроб отсутствует, иммунная система, согласно Блейзеру, напротив, бунтует. Могут возникать астма, поллиноз, или сенная лихорадка, аутоиммунные болезни. И они действительно могут причинить чрезвычайный вред человеку уже в молодости. Главным образом, они были способны на это, пока против этого еще не существовали терапевтические методы, то есть на протяжении самого долгого периода времени эволюции.
При всей помощи, которую нам оказывает бактерия, Блейзер не упускал из внимания то, что она все же возбудитель заболевания, которое необходимо строго контролировать. Это означает, что следует осторожно пользоваться помощью микроорганизма и избегать его проклятия. Теоретически эксперимент Блейзера выглядит так. Следует целенаправленно селить бактерию в желудке молодых людей, чтобы извлекать выгоду из ее полезных сторон. Позже, когда она окажет свою услугу, ее можно снова исключить с помощью точно сбалансированного, по возможности целенаправленного и щадящего другие хорошие
52
Например, люди, у которых не выявлен H. pylori, легче набирают вес, вероятно, это связано с тем, что микроб регулирует аппетит. Очевидно, он делает это, воздействуя на гормон насыщения лептин, – хотя неизвестно, какую пользу ему это приносит.
Если H. Pylori действительно играет особую роль и представляет собой не только один из многих подвергшихся воздействию антибиотиков и современного образа жизни микроорганизмов, тогда ее будущее в бактериальной терапии предопределено. Медики будут считывать гены пациентов и пересаживать им подходящую H. Pylori. Таким образом, полезность микробов можно было бы максимизировать, а риск – сократить.
Такие возможности симбиозного управления начинают открываться лишь понемногу, с каждым маленьким шагом, благодаря которому такие ученые, как Блейзер, начинают лучше понимать природу и человека. Мы должны признать, что бактерии опережают нас ввиду того, что они с давних пор весьма успешно манипулируют нами в своих целях. Helicobacter pylori – это лишь один пример из многих. Пока даже не известно, действительно ли данный вид бактерий играет значительную роль в нашем теле. Мартин Блейзер приписывает ей качества, которые на самом деле принадлежат другим бактериям, о которых мы пока не знаем, которые, возможно, в одно и то же время с известным желудочным микроорганизмом был изгнан из экосистемы по имени Человек антибиотиками и плохим питанием. Даже сам Блейзер считает такое возможным. H. Pylori можно легко отследить, таким же образом можно установить ее отсутствие, поскольку мы знаем, как она выглядит. В других участках тела мы пока ориентируемся не так хорошо, мы знаем только, что во влагалище, во рту, в кишечнике и на коже кишат микроорганизмы. Что, если там пропадает микроорганизм или целая группа с какой-либо важной функцией? Мы даже не понимаем этого и заболеваем, возможно, именно по этой причине.
Поэтому экспедиции Марии Глории Домингез-Белло и ее коллег становятся такими важными. Когда мы узнаем, какие бактерии мы теряем, это помогает понять, какие функции в нашем организме они брали на себя. По этому же принципу будут изучены функции генов. Мы сравниваем людей или мышей, которые несут интактный (неповрежденный) ген, с теми, которые получили дефектную копию в наследство от своих родителей или в лаборатории путем пересадки генетиками. Различие между ними должно объяснять функцию. Нечто подобное могло бы сработать и с микробами. Ученые выявили, что люди, у которых больше нет какой-либо бактерии, хотя она когда-то относилась к стандартной комплектации человека, отличаются от тех, у которых она еще есть.
Только как мы можем быть уверены в том, что обнаружим первобытную человеческую бактериальную смесь в венесуэльском лесу или в африканской саванне? На наличие бактерий уже даже были осмотрены ископаемые испражнений из пещер, которым 8000 лет, но в глаза при этом не бросилось ничего, кроме подтверждения гипотезы. Найденная микробная смесь скорее похожа на смесь южноамериканских или африканских первобытных жителей, чем на биоматериал граждан США. Даже тирольская ледяная мумия Эци уже подверглась взятию пробы стула. В ледяном человеке все выглядело практически так же, как в привыкшем к готовой еде американце, то есть скорее с малым видовым разнообразием бактерий. Однако это не обязательно должно сразу же уничтожить целую теорию. Все эти пробы могли, просто потому что они настолько стары, утратить очень многое из своего видового разнообразия и содержательности и, кроме того, могли быть загрязнены, объясняет Домингез-Белло. «Мне кажется, интереснее сравнивать друг с другом изолированные группы людей с разных континентов».
Если бы речь шла только об изменившихся пищевых привычках, возможно, хорошим эталоном были бы шимпанзе, пища которых, очевидно, очень похожа на ту, которую употребляли наши предки более чем 60 000 лет назад. Но еда – это лишь один фактор воздействия, размышляет исследовательница. «С помощью этого нельзя объяснить, почему некоторые жители США имеют на 50 процентов меньше видов бактерий, чем люди в Малави или коренные народы Америки».
Также не ясно, какие из многочисленных болезней цивилизации имеют связь с исчезновением микробов. Если спросить Блейзера, он скажет, что это вопрос о том, какие общие заболевания не имеют к этому отношения. Визиты к старым друзьям могли бы, по убеждению его жены и многих их коллег, открыть возможности для того, чтобы избегать таких заболеваний и лечить их. Нужно прислушиваться к ним, стоит искать и навещать старых друзей, несмотря на то, что им нельзя привезти подарки, зато можно проявить немного уважения.