Создатель лун
Шрифт:
— Пожалуй, — процедил Тассифер.
Тассифер сказал правду, что члены клуба «Космос» придают мало веры словам Хукера. Большая публика открыто не доверяла ему. Однако, заявление профессора о попытке разрушить астероид возбудило необычайный интерес. План его получил одобрение и поддержку правительства, и Хукер готовился к полету. Помощниками у него были: инженер Пакса Эттербери и авиатор Борк. С ними он ежедневно совещался, и уже все было готово, кроме проверки некоторых ответственных вычислений, а также установки новой динамо-машины и уранового реактивного
Среди немногих привилегированных лиц, которым разрешено было осмотреть его небесное судно, были супруги Тассифер и, конечно, Рода.
В прекрасный весенний день, недели через две после разговора между супругами Тассифер, они с трудом проезжали на автомобиле через толпы народа, окружавшие Летучее Кольцо: всем хотелось взглянуть на знаменитую машину, которая отважится улететь в небесное пространство не для научных открытий, а для того, чтобы изменить путь мирового тела.
Добравшись до ворот ограды, защищавшей Летучее Кольцо, они увидели гигантскую блестящую алюминиевую кольцеобразную трубу, 75 футов в диаметре и 15 футов толщины, с надстройкой, которая проходила через середину кольца.
— Наверху вы видите нечто вроде опрокинутого наперстка, — объяснял Хукер. — Там, внутри, установлен цилиндр металлического урана; из наклонных труб внизу мы направляем разлагающие лучи на нижнюю поверхность этого цилиндра. Когда лучи ударяют в урановый цилиндр, атомы его взрываются, и продукты разложения вылетают вниз почти со скоростью света. Благодаря этому, создается обратное давление, которое поднимает Кольцо, подобно ракете.
— На сколько времени хватает одного такого цилиндра? — спросила Рода.
— Эттербери, инженер Пакса, утверждает, что одного цилиндра достаточно для десятичасового полета.
— В течение десяти часов можно очень далеко залететь в мировое пространство. Что же станете вы делать, если цилиндр будет исчерпан?
— Я вычислил, что мы можем достичь скорости свыше 24 километров в секунду уже после часового хода, — ответил Хукер. — Если тогда выключим двигатель аппарата, то инерция движения сможет унести нас на расстояние 80 000 километров в течение следующего часа. Как видите, можно пролететь значительную часть пути, использовав лишь один цилиндр.
Сторож подставил стальную лестницу, поднялся по ней и открыл круглую дверь, ведущую в род передней сбоку кольца.
— Это наше наружное отверстие, — объяснил Хукер. — Оно имеет двойные двери. Когда Кольцо находится вне земной атмосферы, внутренний воздух весь вышел бы, конечно, наружу, если бы существовало прямое сообщение с внешним пространством. Вы входите в наружное отверстие с внутренней стороны, закрываете внутреннюю дверь позади себя, открываете другую дверь и выходите наружу, подобно тому, как на дне океана водолазы выходят и входят в подводное судно.
Хукер побежал по ступенькам, подал руку миссис Тассифер, и оба помогли Роде. Она прошла в большое ярко освещенное помещение для карт. Если не считать стеклянных наблюдательных окон в полу, оно ничем не отличалось бы от каюты яхты. Сходство усиливалось тем, что посредине комнаты были расставлены удобные кресла вокруг стола, на котором самым мирным и домашним образом кипел чайник. Борк, — авиатор, который вывел Хукера из пустынь Унгавы, человек веселого вида, лет 35, — вышел из внутренних помещений и был представлен гостям.
— А как дышать на Луне? — спросила Рода.
— Пока мы не нашли Кольца, я думал, что дышать на Луне невозможно, — ответил авиатор. — Но Паке все предусмотрел: в соседней комнате, выше, мы нашли три костюма из плотной резины со шлемами и резервуарами с двойными стенками для жидкого воздуха. Медленное испарение его доставляет свежий воздух внутрь резинового костюма, а избыток удаляется через клапан.
Обе женщины заинтересовались этими «выходными костюмами» нового стиля; поэтому Борк, надев такой костюм, прошелся перед ними.
Костюм весил не много и напоминал водолазный, но был менее громоздок.
Миссис Тассифер занялась у чайного стола, а Рода бродила наверху и смотрела через одно из наблюдательных окон во внешней стенке Кольца. Она видела сеть стальных стержней, несущих на своем конце цилиндр из желтоватого металла, свободный конец которого был закрыт пластинкой из какого-то прозрачного вещества. Этот цилиндр, испускающий разлагающий луч, был обращен книзу, но мог быть наклонен по любому направлению в пространстве посредством электрической двигателя, управляемого изнутри Кольца.
Рода с любопытством осматривала все приспособления, которые описывал Хукер. В смежной комнате помещался сложный механизм, управляющий движением Кольца; там же висел двойной гироскоп с взаимно перпендикулярными осями своих тридцатидюймовых дисков.
— Эта пара гироскопов придает Кольцу автоматическую устойчивость, — объяснял хозяин.
— Они контролируют наклон двигателя. Мы поднимаемся точно ракета, сперва вертикально, пока поток газа идет отвесно вниз чрез центр машины; когда же мы желаем лететь в горизонтальном направлении на определенной высоте, мы наклоняем цилиндр, и газовый поток идет в наклонном направлении. Вертикальная составляющая отдачи увлекает нас вверх, горизонтальная — толкает вперед. Гироскопы действуют на рычаги, управляющие наклоном двигателя, и поддерживают равновесие автоматически. Если бы у нас не было подобного приспособления, наше равновесие нарушалось бы каждой раз, когда какое-нибудь тело проносилось бы вблизи Кольца. Но мы не знаем еще, как будет работать аппарат, когда мы заметно освободимся от земного притяжения. Может быть, он будет действовать, как бумажный змей без хвоста.
Он спокойно улыбнулся своей спутнице, как будто вовсе не опасался на этот счет.
Бентам Тассифер был потрясен всем виденным. Подобно большинству юристов, он был невеждой в механике и физике. И вид гениально задуманной машины внушал ему безграничное уважение. В особенности был он увлечен гироскопами; автоматическое действие их давало ему полную иллюзию, что Кольцо может нестись куда угодно.
А комната с малиновыми мягкими креслами, с географическими картами, на которых пунктирные красные линии большими кривыми петлями обозначали маршруты прежних перелетов Кольца — все это создавало такую картину, будто Тассифер был почетным гостем у адмирала на флагманском корабле; и этим почетом он обязан тому, что приходится дядей профессору.