Сожги меня заживо

Дементьева Ирина

– Да потому что я не знаю, как реагировать на этот бред, простите меня. Мы же с вами взрослые люди и должны понимать, что всё это детские сказки, – мне даже пришлось повысить голос, о чём я тут же пожалела.

– Кто мы? – Никас поставил цветок на стол и сделал шаг ко мне, – Повторите ещё раз, – он вдохнул носом воздух почти как в тот раз, но только сейчас он раздражённо поморщился.

Я затылком почувствовала опасность. Не сводя с него глаз, я машинально сделала шаг назад в сторону двери и, заикаясь от страха, сказала:

– Мы с вами взрослые люди, разве не так?

Дверь

за моей спиной с громким стуком закрылась, преградив мне путь отхода. От неожиданности я вздрогнула и подскочила на месте. Никас продолжал наступать на меня, осматривая каждый сантиметр моего тела.

– Я что-то не так сказала? – я прижалась к стене, – Если так, то простите. Давайте успокоимся. Объясните мне мою ошибку, я постараюсь её больше не совершать.

– Ты человек? – Никас буквально выплюнул этот вопрос мне в лицо.

– Секунду назад была, но сейчас очень хочу стать приведением, если честно, – прошептала я, стараясь даже не смотреть на Ника.

– Этого не может быть, – прорычал он, – Как я этого не понял.

Он резко развернулся и отошёл к своему столу. Больше он не смотрел в мою сторону, лицо его будто бы потеряло привлекательные черты, став чересчур резким. Я осторожно схватилась за ручку двери и дёрнула её, но дверь не поддалась. Видимо, захлопнулась от сквозняка. Сбежать у меня просто так не получится. Придётся идти на передовую и умолять его выпустить меня. Я была готова разреветься от своего невезения, ведь опять мне попался какой-то сумасшедший начальник.

– Вы знаете, если вы думаете, что вся эта драматическая сцена имела хоть какой-то смысл, то вы ошибаетесь. Я не понимаю ничего. Что со мной не так по вашему мнению?

Никас вздохнул и поднял на меня взгляд.

– Всё с вами нормально, Анна. Для этого мира, по крайней мере. Это я видимо совершенно потерял сноровку и разучился отличать человека от…

– Кого?

– Да от кого угодно, – он поджёг сигару, – От кикиморы, например, с которой вам сегодня посчастливилось пообщаться или от милого, но очень похотливого старичка лешего, который одарил юную деву столь необычным подарком.

– Никас, вы знаете, я сейчас поняла, что видимо мы с вами не сработаемся, – я прервала его бессвязный бред, – Выпустите меня, пожалуйста. Я тихонько уйду, обещаю, что ничего ни про вас, ни про вашу фирму никому не расскажу.

– Я бы хотел, но уже никак не могу. Если бы вы не взяли этот цветок, то всё было бы гораздо проще, – он выпустил в потолок струю дыма, которая неведомым образом приняла форму распустившейся орхидеи.

– Эффектно, – нервно сглотнула я, – Но я в байки не верю и уверена, что ничего с нами не произойдёт, так что давайте расстанемся на этой душещипательной ноте.

– Сядьте, Анна, – проигнорировав мои слова, сказал Никас.

Но я не сдвинулась с места, не собираясь оставаться здесь ни на минуту дольше. Он недовольно сверкнул взглядом и едва заметно махнул указательным пальцем. В эту же секунду по комнате пронеслась красная искра и стул, взлетев в воздух, оказался рядом со мной.

– Я сказал, садитесь.

Больше повторять мне было не надо. Я буквально рухнула

на подлетевший ко мне стул. Если бы я могла видеть себя со стороны, то наверно увидела бы трясущуюся от страха овцу с выпученными глазами, которая умоляет волка пощадить её. Я, вцепилась пальцами в сиденье стула и, не отрываясь, следила за Никасом, а сама про себя молилась, чтобы он не заставил вновь этот стул летать по кабинету, но уже вместе со мной.

– Так ты и впрямь человек, – окинув взглядом мой испуганное лицо, сказал Ник и устало вздохнул.

Я ничего не говорила, лишь часто моргала, мечтая про себя, что скоро проснусь, и эта история с магией окажется лишь моим сном.

– Как же это всё не к месту и не вовремя, – Ник стал ходить по кабинету, рассуждая обо мне так, будто я бездомная собачка, которую ему подбросили.

Он всё продолжал ходить вокруг моего стула да так быстро, что в какой-то момент мне даже почудилось, что от него идёт огонь, а кабинет начинает наполняться дымом, в конце концов, когда от его перемещений меня стало мутить, я преодолев свое оцепенение, сказала:

– Остановитесь, пожалуйста, вы сейчас нас подожжёте.

Ник тут же застыл на месте и удивлённо посмотрел по сторонам.

– Чёрт, – он рыкнул, затем взмахнул рукой, и дым в кабинете тут же рассеялся, – Потерял концентрацию.

– Мне очень страшно! – пискнула я, – Вы можете остановиться и хоть что-нибудь объяснить? И желательно, хотя правильнее будет сказать, что я настаиваю на том, чтобы вы меня не убивали. В конце концов, вам в этом случае придётся платить огромный ущерб моей семье. Вы же помните договор?

– Не говори ерунды, – Ник побагровел, – Вот именно поэтому у нас столько проблем. С чего ты решила, что я собираюсь тебя убить?

– Вы пригвоздили меня к стулу, а вокруг разожгли костёр, – рассерженно ответила я, – Я не часто бываю в подобных ситуациях, но даже по моему опыту это выглядит как угроза расправы.

Ник закатил глаза, но всё же понял, что переборщил и с обиженным видом вернулся за свой стол.

– Я не хотел тебя напугать, – он покачал головой.

– Кто вы? – от чего-то поверив ему, я осмелела и задала свой главный вопрос.

– Это неважно, и тебе не стоит этого знать, – Ник лишь отмахнулся от моего вопроса, а сам достал из ящика стола небольшую склянку с ярко-оранжевой жидкостью, – Ты попала сюда по ошибке, не стоит забивать голову тем, что тебе знать не нужно. За потраченное время я выплачу тебе хороший бонус, а ты в свою очередь выпьешь вот это зелье, которое сотрет все воспоминания обо мне, моём офисе и всём, что ты здесь видела. Это безопасно, можешь не переживать.

Голос Ника в этот раз действительно был очень спокойный, даже холодный и абсолютно бескомпромиссный. Я поняла, что угрозы от него в мою сторону не исходило, если не считать этой непонятной жидкости, которую он собирался в меня влить. Но моя беда была совершенно в другом, ведь в тот момент, когда он сказал, что мне нужно уйти с работы, в моей голове вновь пронеслась ясная картинка со мной, живущей под мостом, и я с утроенной силой наперекор здравому смыслу захотела эту работу.