Сожги мои крылья
Шрифт:
– Придет время, когда клан сапфировых волков подчинит себе Самшитовый лес. Тогда мы возьмем от природы все, что она может дать, а эльфы уйдут в горы, где им самое место, – заверил отец с победоносной улыбкой. Он всегда был уверен, что настанет тот день, когда мы не будем голодать, – Сегодня ты – мой старший сын, стал настоящим мужчиной. Не каждый способен молча и стойко выдержать ритуал посвящения. Метка на твоей груди все еще кровоточит? Болит? – зря он напомнил, боль вернулась, когда я посмотрел на грудь. Выжженный раскаленным кинжалом круг со знаком рода внутри, больше напоминал рану после сражения с лесной нечистью, будто кусок плоти вырвали острыми клыками.
– Правда? Ничего не почувствовал, – отшутился, на что отец рассмеялся и одобрительно похлопал меня по плечу.
– Уже выбрал невесту? Пора обзавестись потомством. Наш род должен продолжаться, – уже серьезно произнес отец и метнул на меня вопросительный взгляд. С тяжелым вздохом я отвел глаза от его поседевших взъерошенных волос.
– Да вот наметил пару троек девушек, – снова перешел на шутейный тон, хотя на самом деле ни одна из возможных невест нашего клана не зацепила. Стая сапфировых волков славилась сильными и выносливыми женщинами, способными родить здоровое потомство. С моим же не самым выдающимся телосложением как-то сложно было представить рядом с собой дочь главного охотника, которая с легкостью валила деревья, даже не будучи в звериной ипостаси. Хрупкость и трепет – вот что меня привлекало. Как оказалось…
Однажды я столкнулся с девушкой, которая навсегда поселилась в сердце. Будто видение, будто благодать, сошедшая с небес на землю, она казалась невесомой. Прекрасное создание!
То была ночь, когда я вышел на охоту с младшим братом. Каждый оборотень имел в лесу собственный участок, в пределах которого он главный и остальные волки обязаны ему подчиняться, когда заходят за помеченную территорию. Своего рода наблюдательный пост или привал. Мой находился как раз у границы с эльфийским королевством у города Эмеральд. Я любил с верхушки дерева наблюдать за размеренной жизнью врагов, когда с наступлением ночи на балконах величественных замков загорались фонари. Завораживающе красиво жили эти эльфы, совсем иначе, чем наша стая.
Пока учил брата выслеживать добычу, сидел на валуне у озерца под раскидистым деревом гинга. От скуки палкой ковырял трухлявый корень и терпеливо ждал, когда Мион решится наброситься на болотную крысу, что уже давно почувствовала себя хозяйкой целого леса.
Вдруг тишину прорезали девичьи возгласы. Понятное дело, что крыса в испуге убежала, а брат остался ни с чем. Раздосадованный, вышел из ипостаси волка, подбежал ко мне и сел рядом, когда три девушки подошли к расчерченной белоснежным песком границе.
Я насторожился и присмотрелся. Эльфы – самые лютые враги нашей стаи! Ненависть к ним вбивалась в нас с пеленок. А узнал их по особому едва заметному свечению кожи в свете луны, заостренным ушкам и расправленным полупрозрачным крыльям. Они смеялись, что-то бурно обсуждали. Казалось бы, ничего такого не произошло. Гулять ночами лесным эльфам не запрещалось, а вот пересекать определенную договором кланов черту…
Маленькая аккуратная ножка одной из девушек переступила насыпь из песка. Я встрепенулся и тут же закрыл Миону рот, когда он хотел закричать. Мне стало интересно понаблюдать, что будет дальше.
– Лоурэн, не глупи!
– Да она не сможет!
– Засчитайте ей поражение и уходим!
– Остановись! – прокричал тревожный мужской голос, но девушка уже смело ступала по каменному берегу озера, играючи кружась. Ночью эльфы не могли летать, их магия меркла с заходом солнца, но крылья этой красавицы порхали в такт ее движениям и мерцали желтовато-зеленым призрачным светом. За этим действом можно было наблюдать вечно.
– Уговор был искупаться голой! – эхом раздался другой мужской голос и послышался гомон из шепотов и пересуд.
Я и сам с собой поспорил, что эта белокурая нимфа тут же рванет обратно к своей эльфийской шайке. Не хватит духа продолжить нарушать закон, который может привести к смерти.
– Я никогда не проигрываю, Асур! – бросила в их сторону фразу и скинула с себя специальную эльфийскую мантию с прорезями для крыльев, под которой совсем не было одежды.
У меня даже рука обмякла, которой зажимал брату рот. Мы вдвоем, не издавая ни звука, во все глаза смотрели на то, как самая красивая во всем мире девушка, расправив за спиной светящиеся изумрудом крылья, обнаженная вошла в воду и пропала в черноте ночного озера.
Шли минуты, а она все не всплывала. У меня что-то засвербело в груди. Такое странное тревожное чувство, которое я никогда раньше не испытывал.
– Лоу! Лоу! – кричали эльфы, но не решались переступить черту, чтобы помочь девушке.
А когда я привстал, чтобы выйти из лиственного занавеса дерева, один из эльфов осторожно пересек границу с намерением подбежать к берегу. Одновременно с братом мы в прыжке превратились в черных волков и бросились в сторону нарушителя, которого и след простыл. Они разбежались, услышав рык, а девушка все не выныривала.
Что-что, а воду я всегда терпеть не мог, но пришлось окунуться в озеро, когда заметил на дне свечение. Вот только не успел нырнуть, как эльфийка поплыла к берегу шустрее рыбешки.
Поймал ее на берегу и прибил лапой к камням. Был вправе растерзать, задушить, искалечить только лишь за то, что пересекла черту в неположенное время, но увидел огромные блестящие зеленые, как утренняя трава глаза. Смотрел в них и не дышал, а когда пришел в себя, принял человеческий облик и протянул ей мантию, что покоилась на камнях.
– Тилион! – закричал брат.
– Уходи! – прорычал приказ, которому он не мог не подчиниться на моей территории.
Мион испарился с берега в тот же миг, будто волной слизало.
Эльфийка в страхе сжалась и сложила крылья так, что они прилипли к спине и слились с кожей. Осторожно взяла у меня мантию, не отрывая взгляда от моего лица. Укуталась и произнесла тихим чарующим голосом:
– Убьешь?
– Нет… Что ты, – ответил искренне, понимая, что влюбился впервые и безвозвратно. Словно наваждение, будто свет ее крыльев проник в мое нутро, и магия потекла по венам, заставляя сердце биться иначе, чем обычно.