Сожженые дотла
Шрифт:
Я отступаю назад, чтобы немного увеличить пространство между мной и остальными девушками, которые наступают подобно стае. Голодной стае.
— Нет, зачем ему покрывать...
— А что насчет его члена? Ты же приехала сюда с ним? Ты же его подружка и, вероятно, видела его. Насколько он большой? Я слышала, что он затрахал одну так сильно, что она попала в больницу, будто он разорвал ее на части или что-то типа того.
— Нет, малыш. Это был Ребел. — Брюнетка в бигуди присоединяется к обсуждению, исправляя сумасшедшее заявление другой девушки. — Зет — этот тот, который позволил той бездомной жить с ним, помнишь? Бенджи сказал нам.
Блондинка с большой грудью смотрит на меня расширенными
— Охххх, ты та бездомная? Каково это было?
— Э, я не была безд...
— Но ты ведь живешь с ним, так?
Аляска небрежно ставит свой бокал и прочищает горло. Все разговоры в комнате замолкают. С пренебрежительным хлопком в ладоши Аляска берет в свои руки контроль над ситуацией.
— Наоми не бездомная. Она не живет с Зетом. Зет огромный. Член Зета огромный, но не самый большой не земле. И теперь пришло время, чтобы вы все заткнулись. — Она смотрит искоса на меня, прищуренными глазами, и я вижу недовольство, что скрывается в этих холодных глазах. — Независимо от того, что вы слышали про Зи, он привел Наоми, как свою девушку, а не как его ставку.
Хор недовольных вдохов пронесся по комнате. Кажется, они все были ужасно испуганны этой информацией, а я стою и таращусь на них, как идиотка, потому что даже не понимаю, что это значит.
— Его ставку?
Аляска закатывает глаза.
— Как в покере. Чтобы иметь возможность играть, ты должен что-то поставить. Чтобы попасть в игру, тебе приходится что-то ставить на кон. Это и есть ставка. Мы все ставки здесь, милая. Мы передаемся по кругу, как вкуснейшие небольшие канапе для наших хозяев, чтобы нас мог трахать тот, кто обыгрывает мужчин.
Это кошмарно. Это ужасно!
— Но раз я являюсь девушкой Зета меня не будут передавать по кругу? — Девушки слышат тревожные нотки в моем голосе и волнуются.
— Поверь мне, милая. Ты не та, кто что-то потеряет, — говорит та, что в бигуди. — Мы зарабатываем по десятке за ночь подобной, как завтра. Могу поклясться, что Зет Мейфэйр не заплатит такие бабки за такую тощую сучку, как ты.
— Что? Он не... он не платит мне ни за что!
Эта новость повергает всех в шок. Они смотрят друг на друга, словно между ними приходит какой-то безмолвный диалог, и я не та, кто может слышать его. Аляска самодовольно улыбается, беря свой стакан снова и поднимая его, словно чокаясь со мной.
— Ой, а разве я не предупреждала, не вести себя как стерва с ними? — она смеется над своими словами, и затем разворачивается и уходит, напевая себе под нос.
***
Девушки долго переваривают тот, что я не проститутка. Но дольше всего уходит на то, чтобы они простили меня за мой отвратительный тон, с которым я вскрикнула, что Зет не платит мне за мои услуги. Только после того, как текилы становится все больше, мне удается сделать так, чтобы они заговорили со мной. Помогли три выпитых шота и безумные выкрики в подходящий момент. Я неслучайно не стала рассказывать часть об учебе в колледже. Девчачьи разговоры — это совсем не мое, и сразу бросается в глаза. Это заставляет других девушек нервничать, особенно тех, кто красит друг другу ногти лаком и стискивает сиськи, чтобы проверить «работу», не чувствуя себя при этом совершенно неловко. Девушку с бигуди, как выясняется зовут Дани, она стискивает мою грудь прежде, чем я могу понять, что происходит.
— Хммм. Настоящие, так? Они классные. Нормального размера. Не маленькие, хотя твоя фигура смотрелась бы лучше, если бы ты поправилась на пару размеров.
— Да, я тоже не смотрелась раньше в своей одежде так хорошо, пока не сделала этих малышек. — Сара, блондинка, которая самая первая спрашивала про Зета, сжимает свои огромные буфера шестого размера. Это самые
Худшая часть ночи начинается вскоре после четвертого шота текилы. Достаются большие косметички, такие же большие и тяжелые, как сумки для инструментов у рабочих, и девушки начинаются хлопотать друг над другом, давая советы по уходу за кожей, и тренируются в нанесении макияжа, который они хотят сделать себе завтра вечером. Вся эта штука с вечером была у меня на втором плане, пребывая где-то на задворках разума, но теперь она стала главной. Такой же вечер, как проводит Зет. Но на этот раз я знаю, что не будет никаких темных комнат, в которых можно будет укрыться. Никакого уголка, в котором можно будет отсидеться и притвориться, что не имеешь отношение ко всему этому. Мне необходимо участвовать, и я собираюсь сделать так, чтобы это выглядело убедительным для Зета и для меня.
Об этом я поволнуюсь завтра. Сейчас мне нужно сосредоточиться на важной цели. Начну с общих вопросов, ожидая обсуждения других.
— Так только вы тут живете, девушки? Дом кажется огромным для вас семерых.
— О, нет. Нас обычно тут девять, — говорит Сара. — Кади отправилась в город, чтобы сделать ринопластику. Хулио заплатил за это, можешь в это поверить? Он сказал, что ее шнобель будет отпугивать всех, и никто не захочет трахать ее, если у нее будет нос, как у старика с горбинкой. Он оплатил все: операцию, отель, расходы, и все остальное. — Ее голос звучит завистливо. У меня складывается ощущение, что Сара оплатила свои «подушки» из своего кармана. — Как бы там ни было, другая девушка, Хлоя, поехала вместе с ней, чтобы составить ей компанию. И еще есть София. Она уехала, чтобы встретить группу парней, которые приедут завтра сюда. Думаю, вернется завтра после обеда. Хлоя и Кади тоже, хотя Кади не будет работать. У нее, могу поклясться, будут синяки под глазами. Можешь представить, как плохо она…
Сара продолжает говорить и говорить, даже не останавливаясь, чтобы сделать вдох, а я обдумываю новую информацию. Хлоя, Кади, и София. Алексис нет. Но опять же, я знаю, что она здесь. Зет сказал мне, что он видел фотографии, сделанные Майклом, прежде чем его поймали, поэтому, вероятно, они сменили ей имя или что-то типа того. Она не Кади, это точно. Алексис даже более симпатичная, чем я, и никто никогда не обвинит ее в том, что у нее горбатый нос, как у старика. Значит, остаются Хлоя и София. Мое сердце замирает в груди, когда я понимаю, что не смогу поговорить с Алексис до завтрашнего вечера.
А что, если я не смогу поговорить с ней должным образом? Что, если она будет окружена людьми на протяжении всей ночи, и возможность так и не представится? Полагаю, мне необходимо сделать так, чтобы это случилось. Как бы то ни было, я должна вытащить мою сестру отсюда.
Глава 6.
Зет
— Какого хрена ты не сказал мне, что ты кузен Ребела?
Майкл выбрался из грязной, пропитанной кровью одежды, и приоделся в отлично сидящий костюм, в чем я его привык видеть. Думал набить морду лживому придурку за то, что он скрыл что-то настолько важное от меня, но это была бы лишь трата энергии. У него было право держать это в секрете. А заставить его умыться кровью означало бы лишь то, что ему вновь потребовалось бы переодеваться.