Созидание
Шрифт:
– Не только портрет. Я видела свидетельство о вашем браке.
– И подумала, что я многоженец?
– Я не знаю, что думать. Но мне известно, что невозможно заключить божественный брак с двумя женщинами одновременно.
– Невозможно, – согласился Эхран. – Золла умерла. Я убил ее.
Я тут же пожалела, что не держала в руках бокал. Если бы держала стерла его в порошок, возможно, стало бы чуточку лучше.
Все, что я сделала – это вцепилась в обивку дивана. Невольно вырвала целый кусок, ойкнула, подпрыгнула на месте.
– Тебя перенести на тренировочную площадку, чтобы ты уничтожила пару каменных насыпей? – предложил Эхран.
– Спасибо, не надо. Продолжай.
Перевела дыхание, пытаясь взять себя в руки и осознать весь этот кошмар.
– Конечно, я не хотел убивать ее, – продолжил Эхран, больше не обращая внимания на мое состояние. – Я хотел совершенно иного. Любить ее, дарить ей целые миры. Делать счастливой… Мы заключили брак и какое-то время были по-настоящему счастливы. Но… один раз я просто не сдержался. Всего один раз. Этого хватило, чтобы я вкусил ее магию и снова не сумел остановиться.
Чуть помолчав, Эхран жестко продолжил:
– На этом мои злодеяния не закончились. Я снова убивал, почти не сдерживаясь. Было слишком больно – и я заглушал эту боль потоками чужой магии. Конечно, началось расследование. Боги, старшие боги, уже знали, что может значить такое количество смертей. Подозрение пало на меня. В конце концов, я был мужем убитой… Вайрон пытался вразумить меня, а я отплатил ему черной неблагодарностью. Подставил его. Боги решили, что это Вайрон убил всех моих жертв, хотя он уже двести лет никому не причинял вреда. Вайрона казнили.
Я чувствовала боль Эхрана. Она лилась сквозь него и наполняла комнату. Боль не только из-за того, что он убил любимую жену. Из-за того, как поступил с наставником, с другом, возможно, единственным, кто знал о его истинной сути и не осуждал.
Я не могла утешить, просто не знала, как это сделать в такой ситуации. И говоря откровенно, не находила в себе этого желания. Эхран сожалеет. Внутри него скрывается не только жуткая сила, еще более разрушительная и опасная, чем магия богов разрушения. В нем живет бездна боли, в которой можно захлебнуться.
Может быть, это звучит ужасно. Может, я и сама не многим лучше его, но не хочу утешать монстра. Не хочу. И меня трясет от осознания, сколько чудовищных поступков он совершил. На этом фоне кража чужой жены меркнет и кажется почти милой шалостью, всего лишь забавой.
– Как ты могла прочитать, на моего друга напустили обезумевших богов, разом сняв эрхелы. Магия вырвалась такая, что ни один Пожиратель не смог бы выдержать.
– Может быть… а может, и смог бы. Что если Пожиратели – не ошибка Вселенной? Что если Пожиратели рождаются, чтобы помогать справляться с безумием?
– Откуда это в тебе? – Эхран вперил в меня тяжелый, вместе с тем удивленный взгляд. – Такая вселенская мудрость… у молодой богини, которая совсем недавно была человеком. Откуда?
– Из космоса, – я пожала плечами. И потянулась к очередному бокалу. Не чтобы его разбить – снова захотелось пить.
– Магия обезумевших богов, – произнес Эхран задумчиво. – Враждебная и неудержимая. Дважды я выпил их. Безумные нападали на меня – я защищался.
– И… как вкусовые свойства?
Кажется, я тоже превращаюсь в чудовище. Потому что желание разобраться в явлениях божественных сумасшествий и Пожирателей снова перевешивает чувства. И даже ужас отступает, позволяя включить мысли в работу.
Ведь если магия обезумевших богов окажется притягательнее, то… появление Пожирателей на самом деле можно будет понять! Не ошибка, но попытка исправить другую ошибку.
– Неприятно. Слишком сильно, слишком остро. Впитать можно, но только когда иного выхода нет. Я позволял себе, потому что такие боги обречены. Какая разница: будет он сидеть на привязи до конца своих дней, уже ничего не соображая, или поможет мне утолить голод хотя бы ненадолго.
Я передернула плечами от простых, циничных слов.
– Ладно, может быть, эта магия не слишком вкусна. Но голод она утоляет. Я все равно не понимаю, почему нельзя остановиться, не выпивать до конца? А может быть… – меня осенило, – дело как раз в том, что тебе не нравится магия безумных? В этом и есть спасение! Ты не можешь остановиться, когда вкушаешь вкуснейшую, нежнейшую магию. Но быть может, именно гадкий вкус магии сумасшедших поможет все-таки в нужный момент останавливаться, выпивать не до конца – только необходимое количество, чтобы на их разум переставало давить и они приходили в себя?
– Нет, Алена! – Эхран ударил по столу, разламывая его на две половины. Посуда со звоном посыпалась на пол. Да, предметам интерьера сегодня не везет. Бог повернулся, вперил в меня раздраженный взгляд. – Почему ты не можешь просто почувствовать? Почему обязательно нужно снова включаться в эту игру «я всех спасу и всех пристрою»?
От этих слов что-то болезненно сжалось.
– Снова магия давит на мозг? – холодно осведомилась я. – Могу помочь. Шип в живот – проверенное средство.
Эхран прищурился, беря верх над эмоциями. Вбежали служанки, торопливо убрали разбитую посуду, затерли пятна и забрали остатки разбросанной по полу еды. Несколько слуг-мужчин вынесли две половинки стола.
– Не давит. Благодарю за беспокойство. Хотя если бы ты всерьез за меня беспокоилась… – Эхран качнул головой. – Почему, Алена?
– Если я не попытаюсь рационализировать, если вовремя не начну размышлять, искать выход, то я попросту сойду с ума от эмоций. Не каждый день узнаешь, что твой муж – серийный убийца! Считай, размышления – это мой способ борьбы со стрессом. Имею право.
Эхран на мгновение прикрыл веки. Затем снова посмотрел на меня и продолжил уже спокойным голосом:
– Пожиратели – настоящие монстры. Я не могу и не стану тебя убеждать, что это не так. Мы монстры и наша суть – поглощение чужой магии за счет убийства. Я пробовал остановиться, но моя сила несет только смерть. И все же ты права, выход есть. Или был, пока я не поставил все на брак с тобой. – Тяжелый взгляд пронизывал меня. – Выход, косвенно связанный с божественным безумием. Я убивал богов, не людей. Академия жен стала для меня спасением.