Созидание
Шрифт:
Снова вошли слуги, поставили перед нами новый стол, точно такой же, как до этого. Служанки торопливо накрыли, воссоздавая картину «до проявления божественных эмоций».
– Сводит с ума сила разрушения.
Я схватила с блюда яблоко и нервно захрустела.
Мы тут исследуем, значит, документы изучаем. Я стараюсь прочувствовать процессы расторжения и заключения брака, чтобы прийти к выводу: безумствует именно разрушение, не стихия. А Эхран так просто заявляет, что безумствует разрушение!
Выходит… в попытках совладать с силой он мог узнать даже больше, чем успели выяснить мы.
– Но сила разрушения дестабилизирует все остальное. Стихии – в меньшей степени. А вот направленность магии нарастает и безумствует наравне с разрушением.
Вполне возможно. Я не могла почувствовать направленность магии в безумных богах, потому что не знаю, что она собой представляет, как отделить ее от остальных потоков магии. А в женах ее и вовсе не было – направленность, божественный талант – он присущ исключительно богам и к смертным не может перейти, в отличие от стихий и того же разрушения.
– А богини созидания сходят с ума?
– Даже если и сходят, шансов изучить это у нас не было. Ты же знаешь, – Эхран хмыкнул, – богини созидания нарасхват. Они не успевают почувствовать и толики безумия – уже оказываются замужем.
Чуть помолчав, может быть, чтобы дать мне время сжевать яблоко, Эхран продолжил:
– Моя магия не прокатывается по мирам, ее отголоски невозможно уловить. Да и разрушение во мне… я не уверен, что дело в нем. Если я схожу с ума под давлением магии – я всего лишь начинаю убивать богов. – Усмехнулся кривовато. Впрочем, «всего лишь убиваю» мне не показалось сколь ни будь забавным. – Я не разрушаю, не кидаюсь в ярости на окружающих. Я просто дико хочу выпить чужую магию и насытиться.
– На меня ты накинулся.
– Да. Я вышел из себя не столько под давлением магии, сколько в ощущении, что… снова голоден. Пока еще не безумие. Что же касается безумия… Буйная, разъяренная магия богов переходит к их смертным женам. И мне достаточно просто находиться рядом, чтобы это утоляло голод. А когда мой голод утолен, моя собственная магия спокойна и нет нужды кого-нибудь убить.
Вот оно что. Если Эхран впитывает магию жен, то они медленнее превращаются в монстров! По сути, он откачивает из них магию, тем самым замедляя процесс превращения. Ведь чем меньше в девушках магии – тем дольше они могут продержаться.
Эгран говорил, что божественная магия может находиться только в живом существе. И все же… Пожиратели могут быть живым сосудом.
А Хэрж предполагал, что я не просто так стала женой Эхрана, в этом есть некий глубинный смысл, воля Вселенной. Значит, я должна была узнать, что Эхран Пожиратель?
– Тогда зачем тебе я? Это ведь был идеальный план! Приходить в академию, впитывать магию девушек. Тем более, раз ты получал магию не напрямую от бога, в тебе не было жажды убить, выкачать до дна. И девушкам это помогало. Может, если повысить интенсивность вашего взаимодействия, можно уберечь девушек от превращения?
– Вижу, ты упорно хочешь всех спасти, – хмыкнул Эхран. – Пожирателей, обезумевших богов и превращенных девушек.
– А из монстров магию откачивать не пробовал?!
Я уже представляла Эхрана в роли этакого санитара леса… тьфу, что за сравнение. В общем, он мог бы исправить процесс. И себе помочь, и всем остальным. А если где-то есть еще Пожиратели…
О боже. Пожиратели ведь есть. Где-то на моей родной Земле! Пусть не боги, но их сила такая же.
– Все немного не так. Если я начинаю выкачивать магию – я выкачиваю ее подчистую.
– Полагаю, зверю, в которого превратилась жена, это не повредит? Или… повредит.
Я задумалась. Рисковать жизнью девчонок, которым и так уже досталось на сто лет вперед, совсем не хотелось.
– Не знаю. Не пробовал. Если ты готова рискнуть… их же тоже не жалко, да, Алена? Какая разница: жить монстром или умереть от экспериментов. – В голосе Эхрана почувствовалась неожиданная злость. Или обида? Странно, с чего бы.
– Мне твоя логика не близка, – холодно отрезала я. – Если это опасно – рисковать не будем. По крайней мере, пока не заручимся поддержкой того же Шу.
– Ты не понимаешь, Алена. Я не собираюсь вверять свою жизнь кому-либо! Ни Шу, ни другим богам. Ни твоему обожаемому Арвану, ни Эграну – я никому из них не расскажу о своей силе. И ты тоже не расскажешь.
Ах вот оно что. Опять вспомнил, с чего все началось. Хотя мне не до конца ясно, с чего началось-то… С чего Эхран вообще взял, что я сижу и размышляю, насколько «мой обожаемый» Арван лучше его?
Чувствуя, что еще немного – и мы скатимся в выяснение отношений, а это лишит меня возможности узнать остальную информацию, усилием воли взяла себя в руки.
Нейтрально заметила:
– Я всего лишь размышляю. Ищу выход, наилучший для всех, как ты заметил. В этом вся я. Но давай продолжим, я очень хочу разобраться и понять тебя.
Мои последние слова, особенно заверение, что хочу понять Эхрана, подействовали на него благоприятно.
– Я не выкачивал магию из девушек в академии. Я не прилагал никаких усилий. Вся академия жен напитана магией в огромнейшей концентрации. Концентрация столь велика, что я могу просто быть там. Эта магия течет свободным потоком, вливается в меня, насыщает. И, к тому же, магия, которая исходит от девушек, а не от обезумевших в изоляторе, гораздо более приятна.
Значит, все-таки звено с девушками не исключить. Но если хотя бы удастся уберечь их от превращения… Стоп. Для этого нужно заручиться желанием Эхрана найти выход, а он явно не хочет. Потому что никому не доверяет. И его можно понять. Ни один бог не обрадуется, узнав, что Эхран убил пятьдесят шесть сородичей. Меня саму от этой мысли передергивает. Да, чтобы справиться с эмоциями, я с головой погружаюсь в мыслительные процессы. На самом деле не самый плохой способ.
– Тогда я не понимаю. Если все было так хорошо, зачем понадобилась я?