Созвездие химеры
Шрифт:
Вилль начал кричать. От напряжения у него затряслись руки, а вена, пролегавшая возле виска, начала заметно пульсировать.
– Я вижу гораздо больше, чем ты можешь себе представить, Габриэль.
– Марта развернулась и прошла вперед обратно к креслу, на котором сидела некоторое время подряд.
– Вам нужны ответы - это читается в ваших глазах. Хорошо, я готова дать вам их.
Наступило молчание.
– Кто ты?
– спросил Сергей.
Марта повернулась к нему лицом.
– Мое появление здесь обусловлено многими вещами. Я бы соврала, если бы сказала, что хочу спасти весь мир и показать другим пример того, как надо по-настоящему поступать
Она замолчала.
– Да, -тихо проговорил Сергей, - это правда.
Он словно капитулировал перед словами маленькой девочки, но все же боялся взглянуть в ее глаза.
– Я могу помочь вам вернуть вас к жизни, но заплатить придется вдвойне.
– Назови сумму.
Марта улыбнулась и резким движением соскочила с кресла. Ее лицо сверкало от удовлетворения, однако во взгляде было что-то, что пугало их всех. Даже Вилль, повидавший за свою жизнь всякое, отшатнулся от маленькой девочки, когда она проходила мимо него по пути к огромному стеклу. За котом виднелся почти весь город.
– Ну я же говорила - деньги меня не интересуют. Мне нужно нечто большее.
– она коснулась его своей рукой и Сергей почувствовал холод в ногах. Такой сильный и обжигающий, будто он только что зашел по колено в сугроб и вот-вот должно было наступить обморожение.
– Вы нарушили многовековой закон жизни и смерти. Все вы. Поддавшись искушению жить вечно, переступили через грань за которой не смогли совладать с собственными амбициями. Но за все приходится платить. Ничто в жизни не дается просто так. И вот теперь, когда я здесь и мы, наконец, можем обсудить условия, я готова подтвердить свои намерения дать тебе и твоей жене возможность завести потомство, но в обмен ты больше не сможешь продлевать свою жизнь. Ты умрешь в тот же день, когда родится твой сын.
Марта сжала свою руку. Тоненькие женские пальчики сложились в кулак и начали хрустеть - с такой силой она давила хрупкими костяшками.
– И еще, - она сделала секундную паузу и продолжила.
– Ты не должен мешать людям возводить стелу.
– Но это приведет к катастрофе.
– ответил Сергей.
– Что поделаешь, за все приходится платить. Выбор, дорогой мой друг, - это краеугольный камень человеческой жизни. Это дар, посланный свыше каждому из людей. Ты взял слишком многое на себя, лишив этого выбора миллионы людей в Трущобах и теперь должен заплатить за каждого из них.
Сергей отошел от окна и вернулся за стол. Закурил. Горький запах тлеющего табака наполнил пространство.
– Значит мой ребенок в обмен на все?
– Да, - коротко ответила Марта.
– У меня есть время подумать?
– Сутки. Скоро я покину этот мир и задерживаться более не собираюсь.
– Хорошо, - Сергей сделал глубокую затяжку, - Завтра я дам тебе свой ответ.
Марта удовлетворенно улыбнулась.
– Ну а я?
– внезапно спросил Габриэль.
– Мне ты что-нибудь скажешь?
Она перевела взгляд на стоявшего у бара мужчину и тут же ответила.
– Ты умрешь, Вилль. Очень скоро. И муки твои продлятся недели, ведь за всю свою жизнь ты не сделал ничего хорошего. Даже сейчас, стоя одной ногой в могиле, у тебя не хватает храбрости признаться себе в этом.
– Не тебе меня учить, соплячка! Я буду жить, а ты...
– он выкрикнул последние слова с особой силой и тут же завелся громким кашлем. Его маленькая грудь начала расширяться, а изо рта полетела густая слюна. Он упал на пол и стал жадно хватать воздух. Руки обхватили тело, а сам он покраснел до такой степени, что был готов отдать концы прямо на месте.
Марта наклонилась к нему и прильнула к уху задыхающегося старика.
– Мы еще встретимся, Габриэль. Уверяю тебя. И этой встрече ты будешь не рад.
Она ударила своим кулаком ему по груди и кашель тут же пропал. Он глубоко вдохнул, потом еще раз и с тяжелым сипом выплюнул кроваво-грязный сгусток слюны прямо перед своим лицом. Затем обессилев, рухнул пластом прямо на пол.
Девочка поднялась на ноги и переступила через старика. Он едва дышал. Однако никто из присутствующих в кабинете даже не думал вызывать врачей. Девочка подошла к широкому дивану, запрыгнула на него и легла на бок.
– Сутки, Сергей, - тихо прошептала девочка.
– У вас есть только сутки.
После этого она очень быстро заснула.
10.
В тот день все будто в одночасье сошло с ума. С самого утра, когда первые лучи солнца осветили серые стеклобетонные коробки многоэтажных домов, на улицу, минуя всякое заграждение и полицейские кордоны, хлынули толпы людей. Огромное многотысячное войско, крича и сметая все на своем пути, как вода, заполнили узкие улочки Трущоб и скопились у самой стелы, где в этот момент стояла она. У самого основания огромной стрелы, устремившей свой острый наконечник в голубое, почти бирюзовое, небо, девочка молча наблюдала за тем, как сотни изумленных лиц внимательно следят за каждым ее жестом, ловя даже малейшее движение. Она знала ради чего сюда пришла. Знала, что ждут от нее эти люди; каких слов. Была готова сказать им все.
Вскоре на площади стало так тесно, что многие из тех, кто пришел сюда одним из первых, были вынуждены залезть на бетонное основание будущего величественного памятника, дабы не быть раздавленными напирающей сзади толпой. Все было почти готово, но что-то все же заставляло ее молчать. Звуки стихали. Кое-где все еще доносились едва слышимые крики молодых людей, жаждущих как можно скорее услышать своего пророка.
Марта выпрямилась во весь рост, вышла из тени величественного памятника и прошла вперед, к самому краю фундамента, отделявшем ее от вытянутых рук людей, так долго ждавших этого прекрасного момента. Все умолкло. Было слышно тяжелое дыхание людей, сип прокуренных легких чередовался с натуженным кашлем стоявших поодаль горняков, выбравшихся из забоя каких-то пару часов назад.