Созвездие Кита. Орбиты
Шрифт:
Пусть образа становятся темней.
Дрожат огни и мироточат гвозди,
Косая тень ступает за порог.
Она стоит и ни о чём не просит,
И ничего не говорит ей Бог.
Всё заново напишет старый инок,
А баба в муках заново родит.
И нимбы из виниловых пластинок
Споют божественно московский бит.
Новоселье
Заиграл святым огнём
Одинокий нужник.
Прошлое осталось
И в реке-вонючке.
Абортирует барак
Новый экскаватор:
Стекловата, щепки, шлак…
Охнул инкубатор.
Встал на насыпь из песка
И бетонной крошки
Дом – зелёная тоска,
Жёлтые окошки.
Зашкворчит в сковороде
Тараканье сало,
Потечет по бороде,
По кишке усталой.
То не шабаш разлихой,
Не триумф похмелья,
Не забава с мистикой,
Это новоселье.
Лиственный
В нашем посёлке живёт деловой малыш:
Он охраняет двор и гоняет кур.
Чтобы увидеть мир, он полез на крышу:
Думая, что за лесом река Амур.
Выхлебал щи зелёные вездеход,
Нету в округе рек, синевы морей!
Спит в рубероидных будках честной народ.
Время течёт стремительнее Буреи.
Дымка над марью стелется, рвётся, тает,
А в гараже соседа ожил Урал,
Лес распустил хоругви и наступает,
Медленным пароходом идёт Ургал.
Недалеко от дома воняет септик,
Над головой лохматой кружит канюк,
По теплотрассам бегают чьи-то дети,
Вместо Луны на небе планета Плюк.
Природоведение уйдёт за парту,
А о высотах будет судить физрук.
Всё, что узнал, малыш нанесёт на карту
И отнесёт секрет в потайной сундук.
В лабиринте молла
(романс)
В лабиринте молла,
Где смешались лбы,
Сальные носы и затылки,
Ты очнулась голой
Посреди толпы
В этой музыкальной копилке.
Растекались тушки
Маленьких людей
В зеркалах витрин, к шеншелям и платьям.
Скалились игрушки
На слепых детей
Полным эротизма проклятьем.
Не заметят люди
Твоего стыда
И пройдут насквозь, не заметят
Маленькие груди,
И ребристый стан,
И твои глаза цвета меди.
Ты жива для мёртвых,
Призрак для живых,
Не видать тебе берегов загробных…
Будешь ты от чёрствых,
Алчных и скупых
Охранять невинных и робких.
В лабиринте молла,
Где
Сальные носы и затылки,
Ты гуляешь голой
Посреди толпы
В этой музыкальной копилке.
ВДНХ
В-Д-Н-Ха…
Остывшая советская мечта,
Затерянная в снах соцреализма;
Загробный заповедник коммунизма,
Вальхалла для рабочих и крестьян.
В-Д-Н-Хаа…
Исчезнувшей империи Пальмира,
Где молятся забытым божествам
Колхозница, рабочий и тиран.
Ковчег Советов, равенства и мира,
В-Д-Н-Хааа…
Как бесконечный выдох Ильича,
Как вечная агония Хирама,
Почившего в стенах родного храма
В багряной плащанице кумача.
Пионэрский романс
Я была непорочна, чиста и невинна,
Но беда неожиданно грянет, как шторм.
И однажды креплёные крымские вина
Разожгли мою плоть пионерским костром.
Я очнулась на Вашем измученном теле.
Вы за что погубили примерную дочь?
В эту ночь, голубчик, Вы мной овладели,
И с улыбкой чеширской уходите прочь.
В лагерях пионерских случается горе,
Так же редко, как радости в концлагерях.
Это горе я выплесну в Чёрное море
А обиды спеку в раскалённых углях.
И теперь я любого в объятиях согрею,
Будь он прынц или грубый австралопитек.
Я уже ни о чём, ни о чём не жалею!
Пусть и дальше меня разлагает АРТЕК!
В пурпурном облаке
Шар ледяной –
Одиноким прожектором
Свет голубой
Распыляет по векторам.
Глыбы – попутчики,
Льды – провожатые.
Вольные лучники,
Смелые кшатрии.
Режут кристаллы
Туманы из марли, и
Варят металлы
Угрюмые карлики.
Всё растворяется
В холоде, в мороке.
Вечность вращается
В пурпурном облаке.
Томно-усталые,
Верные, кроткие
Грезят в хрустальных
Яслях её отроки.
Жизни короткие,
Сны скоротечные.
Вечно голодные,
Путники вечные.
Лидия Краснощёкова
Месть
На западной трассе поутру