Space Whale
Шрифт:
Убедившись, что револьвер также находится на своём месте – вот что всю ночь давило в спину сквозь сон – мужчина с трудом встаёт и бредёт по направлению к кухне. В глубине души Бриггс молится, чтобы незваным гостем оказался какой-нибудь грабитель с пушкой, который от испуга застрелит его, не начиная очередной тупой разговор.
И лучше бы это было так. Но судьба редко благосклонна к такому типу людей, к которому принадлежит Бриггс. Судьба любит испытывать сильных личностей, макая их головой в то дерьмо, в котором они же сами стоят по пояс.
– Прохор, –
– Привет, Джозеф!
Перед плитой хлопочет невысокого роста мужчина. Он одет не так вычурно, как те джентльмены, с которыми у Джозефа Бриггса накануне состоялся непростой разговор. Обычный тёмный балахон с синим принтом, свободные спортивные брюки того же цвета и ярко синие кеды на белой подошве, вычищенные так, будто их носитель летает, а не передвигается по земле. Такой образ никак не вяжется с пухловатым, лысеющим мужчиной в квадратных очках с толстыми стёклами, которому уже несколько лет как далеко за пятьдесят.
Джозеф замечает две чистые чашки на поддоне кофемашины. В это же время, стоящий к нему спиной Прохор разбивает в кипящее на сковороде масло тройку яиц из купленной им самим пачки. Недалеко стоит пакет с эмблемой супермаркета из дома напротив. Вторая конфорка кипятит старомодный чайник.
– Подозреваю, что ты ещё не завтракал, – говорит Прохор. – Кофе? Я сам делал. На всякий случай ещё и растворимый взял.
– Нет.
– Понимаю. Сколько я ни пробовал – не выходит достичь её уровня. Хотя некое мастерство я познал, – гость подмигивает и кивает головой в сторону кофемашины. Аппарат натужно шумит в попытке оправдать своё наличие в квартире. Джозеф, который вообще не знал, что эта штука ещё работает, выключает её.
– Она не использовала кофемашину, – говорит он.
– Хотя бы попробуешь?
– Нет.
– Я так и думал. Поэтому…
– Я вообще ничего не хочу. Разве что, вот бы ты покинул мой дом.
– Дом? Больше похоже на конуру или сарай… Заброшенный. Впрочем, яичницу я тебе и не предлагаю. Это мне. Продукты-то я покупал. Но за аренду плиты я кое-что принёс и тебе, – Прохор залезает в пакет и достаёт оттуда коробку с 0.75-литровой бутылкой любимой текилы Джозефа – «Patron Reposado».
– С этого надо было начинать, – Джозеф убирает руку из-за спины, которую до этих пор держал на рукояти своего домашнего любимца, и достаёт из шкафчика над раковиной два стакана. Многозначно посмотрев на Прохора, он убирает один сосуд обратно. – Хрен ли ты припёрся?
– Разве нельзя зайти к старому другу просто так?
– Мы слишком старые друзья, чтобы ходить друг к другу просто так. Только не говори, что тебя послала Трибуна.
– Ты же знаешь, я не могу тебе врать, – Прохор делает огонь под сковородой тише и оборачивается к хозяину квартиры, – Джозеф, ты нужен правительству. Слышал про Луну?
– Про лунные казематы? Или про Луну в целом?
– Первое, – голос Прохора остаётся спокойным, в то время как его лёгкие наполняются тяжёлым воздухом. – Джозеф, на Луне вспыхнул бунт. Чертовски масштабный и, собственно, первый в истории бунт в Лунной тюрьме.
– С почином, – Джозеф открывает бутылку Patron, улавливая до тошноты знакомые нотки.
Прохор пропускает колкость мимо ушей и продолжает:
– Вскоре после его начала мы потеряли с ними связь и всё ещё не восстановили. Всё держится в строжайшей секретности, но если эта новость просочится в СМИ, люди потеряют доверие к Первой Трибуне. Ополчение нам спуску не даст.
– А мне то что? – Джозеф наливает себе четверть стакана. Подумав, доливает до половины. А затем ещё чуть-чуть.
– Начнутся беспорядки и на Земле. Вкупе со сбежавшими преступниками, ни к чему хорошему это не приведёт. Кто-нибудь может пострадать. Снова. Поэтому всё нужно сделать тихо.
– Что конкретно? Вытащить верхушку из мясорубки?
– Нет. Вернее, да. Не совсем. Для этого туда направляется отряд военного спецназа, к которому ты присоединишься в качестве консультанта. Но у тебя будут другие задачи.
– Ясно. Секретная миссия в секретной миссии. Опять. Какая цель? – спрашивает Джозеф, чуть морщась от маленького глотка.
– Документы. Тамошний главврач в последние две недели проводил исследования, которые очень интересуют правление. Естественно о них не должен знать ни твой отряд, ни охранники, ни, боже упаси, заключённые. И даже ты. Документы запечатаны и представляют ценность только в таком виде.
Прохор делает особый акцент на последнем условии. Удостоверившись, что Джозеф его понимает, мужчина говорит:
– Всё просто: летите в тюрьму; пока солдатня зачищает местность и эвакуирует администрацию, ты под шумок тянешь одну папку с десятком листов; прячешь её под рубашкой или ещё где; летите обратно, – Прохор берёт одну из чистых тарелок и перекладывает на неё пожаренные яйца.
– Угу, – Джозеф отставляет стакан, удовлетворившись вторым глотком, – что может пойти не так?
– Конечно, есть нюансы. Тебе, как гражданскому, не будет представлено оружие. Но ведь я твой друг, – Прохор снова подмигивает. Кивком головы он указывает на подаренную упаковку текилы: – Это у тебя взять с собой не получится, но, думаю, мы как-нибудь сможем не заметить, если у тебя вдруг окажется пятизарядный короткоствольный револьвер. Скажем, например, модернизированный «Smith & Wesson».
– Хм, а твои ребята вчера удивились встрече с ним.
– Ну, им не обязательно знать всё. Мне же нужно было проверить, осталось ли ещё что-то от твоей прежней формы. Кстати, они передавали тебе привет.
– Да, мило поболтали.
– Кое-кто из них считает, что тебе в Лунной тюрьме самое место. Предлагают не забирать тебя обратно.
– Боюсь, их мамаши не переживут такого расставания.
Прохор издаёт короткий смешок, выплёвывая изо рта кусочек завтрака. Отставив тарелку, он вытирает слюну и продолжает: