Спасение Келли и Кайдена
Шрифт:
— Я бы сказал, что хочу принять душ... с тобой.
Она испускает удивленный вздох и я беспокоюсь, что слишком сильно давлю на нее. Затем ее щеки начинают алеть, когда она пробегает глазами по моему телу, кусая нижнюю губу. Она не говорит ничего, когда встречается со мной взглядом, но я точно могу сказать, что ей любопытно.
— Не беспокойся. — Прикладываю палец к ее губам. — Будет весело. Все в мыле, влажные и скользкие. — Ее глаза расширяются и я беру ее за бедра и приподнимаю. Она хихикает, и я улыбаюсь,
— Минуточку, — говорит она прямо тогда, когда я собираюсь, поцеловать ее. — Мы должны впустить Сета. А то он обидится.
Неохотно, я иду в комнату и отпираю замок. Затем стремглав возвращаюсь в ванну, все еще неся Келли, которая хихикает каждый раз, когда я дотрагиваюсь пальцами до ее живота. Пинком ноги я захлопываю дверь, и кричу:
— Сет, ты можешь войти! — И сразу накрываю ее губы своими и целую пока не кончается воздух в легких. Потом мы отстраняемся, дыша тяжело, а ее пальцы впиваются в мой затылок.
Я оглядываюсь вокруг, готовый включить душ.
— Подожди, а где душ?
Она указывает через плечо на угол около двери.
— Думаю он там.
— Это не шкаф?
Она пожимает плечами.
— Не думаю. Если бы это был... — Ее глаза блуждают между раковиной, туалетом и стойкой для полотенец. — Думаю, это не шкаф.
Придерживая ее за попу, я иду к углу около двери. Там небольшой шкаф с пустыми рейками и полками. Я поворачиваюсь налево, потому что это единственное место куда можно пройти. Там огромное окно из матового стекла на всю стену, и океан прямо снаружи. Там также массивная овальная ванна в углу, которая стоит на прямоугольной платформе со ступеньками из плитки.
Келли хмурится.
— Здесь нет душа? — Пытается подавить улыбку. — Дерьмово. Я определенно была настроена на него.
Я слегка щипаю ее за ногу и она вскрикивает, брыкаясь на мне. Я подхожу к ванне, не отпуская Келли, и включаю кран.
— Что ты делаешь? — спрашивает она, наблюдая за струей воды, к которой я протягиваю руку и проверяю температуру.
— Набираю ванну. — Я в тайне люблю тот факт, что тут есть ванна и нет душа. Вещи, которые мы можем осуществить в этой большой ванне безграничны.
Она нервно ерзает, ее тело напряжено, когда она смотрит на ванну, наполняющуюся водой.
— Мы собираемся принять ванну вместе? — Ее носик морщится, и я уже собираюсь ей сказать, что она не обязана, если не хочет, когда она выдает: — Мы должны сидеть в грязи друг друга.
У меня вырывается смешок, и я поднимаюсь на ступеньку.
— На сколько я грязный, ты думаешь?
Время от времени у нее появляется этот коварный взгляд, и всегда бывает в полной мере.
— Не знаю. — Говорит она, соскальзывая с моего тела. — Парни известны своей нечистоплотностью, не так ли?
Я снова щипаю ее за ногу, и она подпрыгивает, смеясь визгливо. Движение толкает меня вперед,
— Ооо, ты думаешь это смешно? — сажусь я, все еще держа ее за талию, и поглаживая пальцами ее влажную кожу. Капельки воды стекают по ее телу, волосам, мягкой коже и это лучшее, что я мог себе вообразить. Мы сидим так какое-то время, ожидая, когда кто-нибудь из нас заговорит.
— Келли, я должен спросить... — массирую ее тазовые косточки пальцами, — о твоем пристрастии рыгать.
Она перестает дышать, но не уходит от ответа.
— Я работаю над этим.
Я долго выдыхаю через нос.
— Ты слишком хрупкая ... чтобы делать это.
— Не о том говоришь.
— Знаю, но, несмотря на это, это делает тебя слишком худой, и мне ненавистна эта чертова мысль, что ты вредишь себе. — Я лицемер, но важно, чтобы она знала, что я чувствую, потому что она всегда говорит мне о своих чувствах.
— Возможно, мне следует с кем-то поговорить об этом, — отвечает она, противоречиво. — Хотя, у меня есть улучшения.
— Поговорить об этом с кем-то было бы хорошо. — Я закрываю глаза и набираюсь мужества. — Я... я говорил об этом с терапевтом в клинике. Как бы я сильно ненавидел эту чертову клинику и причину, почему я там был, он казался хорошим парнем. — Я меняю положение, когда воды становится больше. — Я продолжаю видеться с ним.
— Это хорошо, — хвалит она, что-то ища в моих глазах. — Может тебе следует рассказать ему о том, что делал твой отец?
Мои пальцы сильнее вдавливаются в ее кожу.
— Не думаю, что он подходящий человек.
— Тогда кто подходящий?
Кому я смог бы рассказать? Матери? Брату? После этого, единственные люди, которых я знаю, не будут знать, что блять делать с этой информацией.
— Думаю, я смогу это сделать.
— И ты сделаешь это. — Настаивает она, пропуская мои мокрые волосы сквозь пальцы и убирая их с лица. — И я пойду с тобой.
Я опасаюсь и колеблюсь, и честно, так, как я забочусь о ней, я бы не хотел брать ее туда, чтобы она слушала все то дерьмо, которое я сделал.
— Келли... Не думаю, что это хорошая идея. Не хочу, чтобы ты слышала все кровавые детали.
— Я видела эти кровавые детали, — протестует она, и в ее уголках глаз собираются слезы. — Я смогу справиться с этим... если ты не хочешь, чтобы я там была. — Решимость горит в ее глазах.
— Келли, я правда думаю, что там тебе не место. — Возражаю я, мои внутренности скручиваются, когда я думаю о том, как она слышит ебанутые вещи из моей головы.
Она качает головой и берет меня за руки.