Спасение клана Учиха
Шрифт:
— Мать Микото была одной из младших дочерей Сарутоби Саске. Твоего прадедушки. Я помню его, когда был ещё молодым и стройным, как кипарис, юношей. Что ж, хорошее имя.
Итачи недоверчиво посмотрел на морщинистое загорелое лицо, недоумевая. Дед всегда был старым.
— Ну, ну, откуда такие сомнения, — прочитал его мысли Савада. — Ты и сам когда-нибудь вырастешь и станешь взрослым. Я надеюсь, что ты проживёшь долгую жизнь… Без войн и потерь, Итачи…
— А разве это возможно, дзидзи? — спросил он. — Сколько я себя помню, всё время идёт война.
— Были годы и без войн, — вздохнул дед. — Лишь мелкие
— Когда я вырасту, то сделаю так, чтобы войны не было! — воскликнул Итачи.
Дед засмеялся и снова растрепал его волосы.
— Как глава клана Учиха, я полностью поддерживаю тебя в этом начинании, — серьёзно сказал Савада.
Итачи залез на большие колени и посмотрел в тёмные глаза, в которых отразился.
— Обещаешь? — хмыкнул он, подражая так редко бывающему дома отцу.
— Конечно. Настоящие шиноби всегда держат своё слово.
* * *
— Не расстраивайся, Итачи-чан, — мама склонилась, обняла и поцеловала его в лоб. — Твой старший братик Шии-кун обязательно придёт и поздравит тебя после того, как прибудет с миссии. И Фугаку тоже должен скоро вернуться.
Но всё равно было горько и обидно. Уже второй день рождения подряд он не видит самых дорогих ему людей. Ему исполнилось четыре, а за последний год он встречался с братом и отцом от силы три раза. Шисуи стал серьёзней и как-то резко вырос. Они даже не поиграли в последний раз. Всё было мельком, на бегу и совсем не интересно.
— Ненавижу войну, — прошептал Итачи.
— Дедушка Савада обещал зайти и потренировать тебя, — утешила его мама, которая почти весь последний год была с ним. Из-за контузии её демобилизовали. Но по подслушанным разговорам взрослых Итачи понял, что ей запретил возвращаться на фронт глава клана. Как шептались, Савада защищал всех куноичи, которых и так было немного, и их переводили либо на защиту деревни, либо давали миссии, не связанные с военными действиями. Это было хорошо. Маму Итачи очень любил и боялся, что Микото-каа-сан может погибнуть, как погибли некоторые женщины и мужчины в клане и в деревне. Они почти каждую неделю, когда приходила подвода с фронта, были на похоронах. Итачи ненавидел этот запах: травяной, острый и едкий, исходящий от бинтов, в которые были замотаны убитые на войне. А когда запечатанное тело было маленьким, то у него внутри каждый раз всё сжималось, потому что он боялся, что это может быть Шии-кун.
— Твой дедушка хочет, чтобы твой отец стал главой клана после того, как вернётся с миссии, — мама погладила его по спине, заглядывая в лицо. — А это значит, что Фугаку чаще будет дома. А ещё, что у тебя может появиться младший братик. Ты ведь хотел, Ичи-кун? Саске, верно? Как моего дедушку? Ты же всё ещё хочешь братика?
Итачи вздохнул. Ничего не поделаешь. В четыре года это не то, что в три, не покапризничаешь уже.
— Хочу, каа-сан. Маленького братика. И то, что отоо-сан будет дома, — хорошо.
— Ну, вот и ладно, — улыбнулась Микото, взъерошивая его волосы.
— Ичи-кун! — раздался звонкий голос у порога, и, услышав его, сердце сделало радостный кульбит.
— Шии-кун! Ты вернулся!
* * *
— Шии-кун… Ты вернулся… — пробормотал вслух Итачи, открывая глаза в темноте пещеры. — Такой яркий сон.
— Что
— Шии-кун? Значит, ты правда вернулся? — Итачи попытался привстать, но тело не желало слушаться, и явно намеревалось ничего не делать ещё какое-то время.
— Лежи. Карин сказала, что ты восстановишься и сможешь вставать через пару дней.
— Мне снилось детство, помнишь, когда мне было четыре, ты вернулся с миссии?
— Да… — Шисуи погладил его по волосам. — Ты не знал, но тогда мы должны были зачистить ещё одну деревню в Стране Камня, но… Там были мирные жители. Простые крестьяне. Отец сам сомневался, стоит ли всех убивать. Это было неправильным. Одно дело сражаться с шиноби, а другое — резать жителей страны, чтобы их шиноби потом голодали. Человеческая жизнь… Она стоила моей настойчивой просьбы вернуться в Коноху к твоему дню рождения. Капитан Учиха Кагами уступил. Кажется, отоо-сан был рад, что у нашего отряда появилась причина для возвращения. Впрочем, никто не возражал. Эта деревня не стояла в планах. Скорее всего, это было поселение беженцев от войны…
— Я ненавижу войну, — прошептал Итачи, облизнув пересохшие губы, снова вспоминая свои детские слова. Но за прошедшие двенадцать лет, с тех пор, как он впервые это осознал, ничего не изменилось. — Мне снился Савада.
— Дзидзи-сан? — переспросил Шисуи.
— Да. Так странно. Когда мне было три, я взял с него обещание, что он поддержит меня в том, чтобы не было войны. Я об этом забыл, а тут вспомнил…
— «Настоящие шиноби всегда держат своё слово», — прошептал Шисуи. — Он тогда мне сказал… Когда… В тот день, когда отдал свои глаза. Я думал, что это он мне, чтобы я сдержал слово и всех спас, а это…
— Да. Это его обещание своему трёхлетнему внуку. Он был великим шиноби, который всегда держал своё слово, — сказал Итачи.
Они помолчали. Бывший глава клана, пусть и ослепший, принял свой последний бой и был с остальными погибшими Учиха, отказавшись от участи калеки и иждивенца. К тому же его труп АНБУ и ирьёнины проверили бы одним из первых.
— Тебя придут добить «Акацуки», — утвердительно сказал Шисуи. — Я говорил с Орочимару-саном. Он в организации был единственным человеком с навыками ирьёнина. На его памяти такое случалось, когда кто-то не мог больше функционировать, был сильно ранен, отправляли Зецу, чтобы он уничтожил тело и принёс кольцо-артефакт Лидеру.
— Я догадался, — хмыкнул Итачи. — Человека после отравления можно вылечить через трое суток, но никак не через неделю, да ещё время, пока доберётся помощь… Они надеются застать меня либо мёртвым и просто уничтожить труп, либо еле живым, и тогда — достать шаринганы и использовать их по своему усмотрению. Тот же Обито, кажется, без глаза ходит… Чёрт, я всех подвёл! Не смог заблокировать кольцо и теперь подвергаю всех опасности…
— Если бы ты заблокировал кольцо, то мы не смогли бы использовать эту ситуацию в свою пользу… А если твой бывший напарник смог сбежать, то мало ли, какие у него планы? Может быть, он тоже тебя выслеживал, ожидая, пока ты выбьешься из сил? Додзюцу последнего представителя клана Учиха на дороге не валяются. А в деревне Скрытого Тумана уже есть шиноби с бьякуганом. Кто знает, чего захочет Хошигаки Кисаме?