Спасение рая
Шрифт:
– Кстати, а ты меня в столице представлять не передумал? – кричала Александра, с восторгом всматриваясь во всполохи на ночном небе. – Мне уже и не страшно!
– Ловлю на слове! Потом напомню! – Заметив, как графиня взглянула на него с некоторой опаской, стал объяснять: – Считается, что императорский дворец на данном континенте – первое чудо света. А по своему опыту могу добавить, что и в иных мирах такой красотищи и величия не встречал. Конечно, страха перед таким творением рук человеческих быть не должно, но даже я каждый раз испытываю робость, щенячий восторг, перед тем как пересечь любую из примыкающих к комплексу площадей. А первые разы так вообще чувствовал себя ничтожеством, мизерной козявкой, которой просто за счастье полюбоваться издали на уникальное творение человеческого
И он счастливо рассмеялся. Александра и сама почувствовала волну пьянящего, радостного счастья и присоединила свой завораживающий смех к общему шуму праздника. Но любопытство заставило задавать новые вопросы:
– Дим, а вот признайся, какой мир тебе больше всего нравится?
– Конечно этот! – воскликнул он без раздумий. – Да ты и сама в него влюбишься без памяти, когда познакомишься с ним поближе. Если и существует где-то такое понятие, как «рай», то этот рай находится именно здесь. Здесь такие люди! Здесь такие красоты! Здесь царит такая доброта и отзывчивость, любовь и справедливость, что мне порой страшно становится от кажущейся нереальности мира Зелени. А чего только стоит великий дар к самоизлечению, которым награждает планета каждого новорожденного? Да только это – величайшее из всех чудес, вместе взятых, которые мне довелось увидеть.
– И что, ничего-ничего плохого здесь не случается?
– Ох! Еще как случается! – с горечью воскликнул граф Дин, начиная более пристально вглядываться в запрокинутые к небу лица гуляющих на празднике. – И больше всего злобы, ненависти и страха распространяет вокруг себя Успенская империя. Да и не так, может, она сама, как жуткий черный монолит, расположенный среди труднопроходимых гор. Там сейчас как раз твои бывшие коллеги из «третьей» к этому страшному месту подобрались и собирают информацию. Мне уже давно кажется, разрушь эту странную вершину, как и там воцарится порядок, добро и справедливость. Да только раньше не мог даже в массив попасть, защита там какая-то непреодолимая.
– Не расстраивайся так. – Александра прижалась к нему всем телом и привстала на цыпочки: – Мы ведь теперь вместе и любые монолиты свернем. Правда?
– Угу.
Дальше их уста слились воедино, не в силах разорваться и отрезая влюбленных от всего остального мира. Если еще совсем недавно им было не до поцелуев, следовало что-то решать, куда-то мчаться и кого-то спасать, то на эти несколько минут в этом океане всеобщей радости и восторга молодожены почувствовали себя словно в сказочном сне.
Неизвестно, сколько бы они продолжали упиваться друг другом, если бы совсем рядом не раздался явственно детский голос:
– Виталик, так они что теперь, жених и невеста?
Причем вокруг быстро опадала почти полная, осязаемая тишина. Видимо, салюты давно закончились, а люди с площади давно разошлись. Руки Дмитрия разжались, сапожки его супруги коснулись утрамбованной земли, а глаза возлюбленных в недоумении широко раскрылись. Словно восклицая: «Вот это мы увлеклись!»
А потом молодожены попытались осмотреться и со смущенным опозданием осознали, что почти все люди и дети на площади замерли и присматриваются только к ним. Александра вдруг ощутила жуткий страх и неловкость и уже собралась развернуться и уткнуться лицом в грудь Светозарова, как почувствовала сжимающее движение его ладони у себя на талии и вспомнила, что обещала вести себя с достоинством и должным величием. Поэтому только замерла, чувствуя, как шея и мочки ушей покрываются горячим пламенем, и ожидая, какие действия предпримет Дмитрий.
Тот, видимо, оказался более стоек к такому повышенному вниманию публики и совершенно не растерялся от того факта, что только мгновение назад с упоением целовался на глазах у всех. Потому что коротко, но вполне естественно рассмеялся и обратился к двум ребятам примерно восьмилетнего возраста, стоящим от них всего в одном метре. Причем сразу постарался ответить на прозвучавший детский вопрос:
– Да нет, Серж, мы не просто жених и невеста, мы теперь муж и жена! – а затем стал представлять застеснявшихся мальчиков своей супруге: – Вот, хочу тебя познакомить с будущим Маурьи мира Гинвейл Сержем Килти. Ну а этот парень – наш земляк Виталий Кутушев. Со своим титулом Арчивьела он через десяток лет обязательно наведет на нашей планетке должный порядок.
– О-о! – выдохнул с восторгом юный целитель. – Так вы тоже с Земли?
– Тоже повезло, – постаралась улыбнуться Александра, чувствуя, как опять ладонь на ее талии предупреждающе сжалась, а потом ловко перехватила ее горячие пальчики.
Следующим действием Торговец решил представить свою любимую должным образом всем присутствующим. Его голос стал вдруг невероятно громким и торжественным:
– Имею честь представить мою законную и любимую супругу! Ее сиятельство графиня Александра Шахматная Свирепая.
Несмотря на необычность окружающей обстановки, Александра чуть не прыснула, представив, что случится, если она и в самом деле решит соответствовать последнему имени и свирепо сдвинет брови. И чтобы сдержаться, постаралась найти самый строгий взгляд рассматривающих ее людей. Большинство смотрело с восторгом, часть – с непониманием, некоторые – с завистью, а то и недоверием. Но неожиданно она наткнулась на взгляд, режущий, словно рапира, и уже не смогла отвести глаза от прекрасного, но смертельно бледного девичьего лица. При этом она вздрогнула всем телом и словно окаменела. Но именно это и привлекло внимание Торговца к событиям, происходившим намного правее того места, на которое он смотрел раньше. В третьем ряду стояла девушка со всклокоченными волосами и с таким белым лицом, что в первое мгновение оно не поддалось опознанию. Девушка вытянула вперед обе руки, и у нее в ладонях вдруг стал разгораться клубок мрачного красноватого пламени.
От полыхнувшего вокруг жара стоящие впереди и рядом люди вскрикнули и отпрянули в стороны, отовсюду вдруг раздались предупредительные крики. Граф Дин тоже не стал стоять на месте истуканом, а ловко задвинул Шуру к себе за спину, выставил свои ладони, словно для защиты, и невероятно громко, скорее напоминая мощью гневный рев дикого животного, выкрикнул имя узнанной в самый последний момент девушки:
– Андорра! Опомнись! Приди в себя и остановись! Могут пострадать люди!
Может быть, именно эти восклицания и предотвратили надвигающуюся трагедию. Глаза смертельно бледной девушки блеснули зеленоватым светом, она стала заваливаться на подгибающихся коленях и лишь последним взмахом обессиленных рук подбросила созданный шар кровавого пламени вверх. Под изумленными взглядами толпы тот довольно легко взмыл на высоту более ста метров и только там, с яркой вспышкой и ужасающим громом, разорвался, разлетаясь в стороны затухающими каплями. Эффект получился почище, чем от вспышки одновременно десяти, если не больше, фейерверков. Причем некоторая часть людей, стоящих по дальнему периметру площади, и те, кто разбрелся по поселку, так и решили, что обозрели не что иное, как продолжение салюта. Вернее, его самую эффектную, завершающую часть. И поддержали зрелище неистовыми криками радости и восторга.
Пожалуй, это недоразумение сильно скрасило трагичность и напряжение момента. Все забегали, засуетились, откуда-то появился маркиз Гаспи с сопровождающими его лицами. Потерявшую сознание Андорру подхватили на руки и по распоряжению Торговца отнесли в ближайший дом. Причем он сам лично участвовал вместе с несколькими наилучшими последователями и учениками ректора Титела Брайса в первом осмотре целительницы. Потом он вышел из дома и стал отдавать иные распоряжения:
– Собраться вокруг меня тем ученикам, которые родом с Земли! Немедленно созвать всех и находиться на подворье этого дома. Остальным завтра готовиться к выступлению караваном в путь по направлению к столице империи. Если я не подберу вас на тракте, значит, в дальнейшем, не делая остановки в столице, добираться до Свирепой долины на поезде. Маркиз Гаспи, начинайте немедленно формировать караван. Будете сопровождать его со своей сотней.