Спасение

Гамильтон Питер Ф.

«Пора навести шороху».

Его бионический птеродактиль выпустил когти и рухнул сразу на тридцать метров, набирая скорость. Ниже он развернул крылья, в которых зашумел ветер. Воздушный хищник претерпел определенные изменения в сравнении с крылатыми ящерами, парившими в небе Земли миллионы лет назад: этому дизайнеры придали более угрожающую наружность. Деллиану подумалось, что они немножко перестарались: зверь получился настоящим драконом.

Он выровнялся и мощно ворвался в проход между высокими пустыми зданиями. Инстинкт охотника точно рассчитал позицию: солнце сзади, чтобы слепило добычу. Настоящие птицы с воплями разлетелись от огромного крылатого разбойника, наполнив прозрачный

воздух яркими цветами и изменчивыми формами метающейся в небе огромной стаи. Раздались тревожные крики. Деллиан снижался на вираже, громко и агрессивно улюлюкая в полете. Ребята разбегались, ныряли в укрытия. Их накрыла его огромная тень. Деллиан едва–едва сдерживался, чтобы его грозный клич не перешел в хохот.

Он заложил крен влево, огибая угол пирамидального задания и видя отражения своего страхолюдного обличья в тысячах серебристых окон. Потом площадь осталась позади, и он снова зашел на разворот, медленно взмахивая крыльями, набирая высоту и распугивая новых птиц. Настоящий птеродактиль умел парить лучше коршуна, а этому еще добавили мускулов для работы больших как паруса крыльев, увеличив и прежде устрашающие дальность и высоту полета.

Деллиан неохотно втянул крылья — биомашину сильно тряхнуло. Инфопочка передавала ему видео с городских датчиков, показывая, как распределились по площади ребята. Мальчики не удержались вместе, разбились на три основные группы, двое замешкались. Девочки, оставаясь вместе, примкнули к одной из мальчишеских групп. Тактически выгодно, но Деллиан чувствовал, что такое распределение сложилось случайно.

Они еще не вспомнили, чему учились на тренировках.

— Великие святые, жалкое зрелище, — передал Ксанте.

— Да. Не адаптировались к ситуации — работают в расслабленном режиме.

— Надо это исправить.

Деллиан усмехнулся, расслышав нетерпение в голосе Ксанте.

— Исправим, но постепенно. Если захлестнем их цунами опасностей, кто–нибудь задумается, почему они не видели кругом хищников во время учебного поиска.

— Пожалуй. Так же, как у нас тогда насторожилась Ирелла, да?

У Деллиана резко испортилось настроение.

— Да, в этом роде.

— Так что будем делать?

— Дадим им пару часов, посмотрим, как они будут держаться, поняв, что район не столь безопасен, как они думали. Потом еще разок их прощупаем. Вдвоем.

— Договорились.

Деллиан снял с контроля большого птеродактиля и через дисплей проследил, как зверь нашел себе укромный насест. Полуразумные бионики, оставшись без человеческого управления, проявляли немалое хитроумие.

Открыв глаза, Деллиан потянулся на длинной кушетке. Фантомные ощущения еще звенели в конечностях: модифицированные оболочки отпускали иннервацию крыльев бионика. После трех часов слияния с нервной системой птеродактиля обидно было, что человек не способен так же взмыть в небо. Подсознание старательно убеждало Деллиана, что тело у него свинцовое.

Зал управления учебным испытанием представлял собой широкий двухъярусный круг с голографической сценой в центре. Кушетки стояли на верхнем ярусе, с которого командовавшие искусственными зверями оперативники скоро должны были начать охоту на невинных детишек с целью угрозой запустить командную работу, которой их сызмальства обучал клан.

Выпускное испытание за четыре года, прошедшие после доставшегося Деллиану крушения по пути с курорта, значительно отточили. Переходная стадия стала вводиться более плавно, чтобы не возбудить подозрений, продолжительность экзамена увеличили, что позволяло проявиться большему числу полезных талантов. А район испытаний теперь заранее тщательно обследовался, дабы исключить непредвиденные осложнения вроде испортившего все кугуара.

Сев

на кушетке, Деллиан взглянул на соседнюю, где лежал Ксанте. Его друг все еще не слез со своего птеродактиля: лежал с закрытыми глазами, мускулы подергивались. Два десятка других кушеток пустовали. Запустить угрозы предполагалось позже к вечеру, когда покинутый город накроет темнота.

Ярусом ниже усердно наблюдали за своими питомцами тренеры: слушали, смотрели. Пролет Деллиана над головами расшевелил ребят, заставил наконец подтянуться. Некоторое время Деллиан смотрел на наблюдателей. Тиллиана теперь возглавляла секцию, но в основном среди инструкторов были кураторы клана, оценивавшие своих протеже, а в целом сценой управляла куратор курса Фареана. В годы после выпуска Деллиана прошедшие модификацию мальчики постепенно принимали на себя обязанности звериных наездников. Для Деллиана это испытание, где на практике применялись его боевые навыки, стало уже третьим.

Чувствовал он себя странно. Как будто заглядывал в прошлое и видел на месте Фареаны Александре, на сцене себя и своих одногодков, а тренеры отпускали саркастические шуточки по поводу ужимок своих злополучных подопечных. Только теперь он сам стал кукловодом. И ощущал, что воспринявшая его чувства когорта озадачена — в основном потому, что сам он не определился, как относиться к такому повороту в жизни.

— Беру паузу, — сказал Деллиан Фареане и получил в ответ короткий кивок — согласие. Он вышел из зала управления и через портал попал в парк на берегу речки.

Город стал столицей Джулосса просто по умолчанию — других населенных городов на планете не осталось. Расположенный на четыре тысячи километров севернее Иммерля, климатом он радовал выросшего в тропиках Деллиана. Жизнь здесь представлялась юноше меланхолическим отблеском жизни до ухода за порталы кораблей поколений, унесших на себе население планеты. И вовсе он не обижен, что ни день уверял себя Деллиан, проходя многолюдными улицами. На ходу он застегнул молнию куртки. Близилась осень, посылая через широкую реку порывы зябкого ветра. Земные деревья парка окрасились в алые и золотые тона, предвещавшие близость зимы.

Деллиан медленно прошелся по каменной набережной, погружаясь в неторопливость жизни парка. Внизу с надменной грацией скользили по темной воде лебеди. Почти все птенцы этого года уже сменили серый пух на девственно–белое оперение, кроме только что замеченных им ниже по течению двух черных лебедей. Других таких в поле зрения не было. Деллиан потерянно улыбнулся чернышам. В такой же пропорции соотносились в клане девочки и мальчики.

Впереди кто–то в длинном синем пальто наклонился через перила, бросая большим птицам хлебные крошки. Будь у него хлеб, решил Деллиан, он бы первыми покормил черных как товарищей по несчастью. А потом юноша узнал в кормившем лебедей человеке Александре, и вся когорта в ангаре отозвалась отраженной радостью. Деллиан был уверен: это не случайная встреча.

После переезда в Истмал Деллиан редко виделся с бывшим учителем. Они не избегали встреч — просто все были заняты подготовкой к межзвездному полету. «И гулянками, — виновато подумал юноша, — весьма украшавшими собой городскую жизнь».

— Отлично выглядишь, — сказало Александре после приветственных объятий.

Деллиан удержал на лице радостную улыбку, пока серые глаза хладнокровно оценивали его. В глубине души он был немало потрясен наружностью учителя. Оне находилось в мужской фазе, в которой оставалось уже семь лет. Необычайно долгий срок для пребывания в одном гендере, что являлось тревожной приметой старости. С возрастом удлинялись не только гендерные фазы, но и стадии перехода. Это не считалось болезнью, просто в старом теле все процессы замедлялись.